Закон трех отрицаний - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 85

– Еще бы. Вы так объясняете, что даже ребенок поймет.

– Спасибо, Николай, – Волков с благодарностью кивнул, – это во мне преподаватель проснулся, все-таки столько лет лекции читаю. Идем дальше. Я перестала быть дочерью Риттеров? А я вообще буду теперь не дочь, а жена, и фамилия у меня будет вовсе даже Волкова. И к вам ко всем я не имею никакого отношения.

– А Анита Станиславовна говорила, что никогда не хотела быть актрисой, – задумчиво заметил Коля. – Может, вы ошибаетесь?

– Может быть, может быть, – легко согласился Волков. – Я просто делаю некоторые допущения, чтобы выстроить цепочку. Потому что если сделать это допущение, то воссоединение семьи легко объясняется. А без этого допущения ничего не выходит.

– Все равно я не понимаю, – уныло признался Николай.

– Да что ж тут понимать, голубчик вы мой? Аниту сократили, ее никуда не позвали работать, тем самым дали ей ясно понять, что как ученый, как инженер-физик она тоже не состоялась. И две диссертации, которые она считала символом своей научной состоятельности, ей не помогли. Время другое настало, теперь ценятся мозги, а не бумажки. Какой шаг в этой ситуации был бы логичным?

– Отвергнуть научную состоятельность как жизненную ценность? – робко предположил Селуянов.

– Умничка! – Волков радостно потер руки. – Или вы умничка, или я хороший преподаватель.

– Лучше бы и то, и другое.

– Согласен, пусть будет и то, и другое. А что можно противопоставить научной состоятельности?

– Не знаю… – растерялся Коля.

– Ну вы подумайте, подумайте! Вы же такой толковый!

Вот елки-палки! Пришел поговорить со свидетелем, а попал на семинар типа экзамена. Но Волков-то, Волков-то каков, а? Эк завелся! Просто вспоминать про первую жену ему было явно скучно, а как дело до логики дошло, как начал цепочки выстраивать, так глаза загорелись, и вроде даже ростом выше стал, плечи расправились. Эх, Каменскую бы сюда, она бы с ним общий язык быстро нашла, тоже любит цепочки выплетать. Жаль, что она болеет.

Итак, что же можно противопоставить научной состоятельности? Ответ должен быть совсем простым и лежащим на поверхности.

– Обычно говорят: или работа, или семья, – неуверенно произнес Селуянов.

– Дважды умничка! Вот вы сами и ответили на свой вопрос. Я со всеми помирюсь, я всех подружу, я стану центром семьи, и пусть меня отвергла наука, зато во мне души не будет чаять моя родня. Видите, как все просто. И между прочим, это очередной вынужденный шаг в жизни Аниты. Продуманный, может быть, на уровне подсознания. Она и сама не знает, зачем занялась воссоединением семьи, уверяю вас. И если вы спросите ее, почему она вышла за меня замуж или почему из всех мужчин выделила того каскадера, она вам скажет, что влюбилась. Я не хочу сказать, что все свои вынужденные шаги Анита делала сознательно и расчетливо. Все эти расчеты у нее происходят на уровне подкорки, которую человек не контролирует.

– Вы думаете, все было именно так?

– Не знаю, – развел руками Волков. – Я предлагаю вам вариант или, как у вас в милиции говорят, версию, которая все объясняет. Но если у вас есть другая версия, я готов ее обсудить. По вашему лицу я вижу, что вас что-то не устраивает.

– Не то чтобы не устраивает… – Коля помялся. – Просто я не совсем понимаю, как это… Ну вот вы говорите, что она обиделась на мать, что не нашла контакта с отчимом, что злилась на сестру и брата. То есть она их всех в той или иной степени не любила. А теперь что же выходит, полюбила, что ли?

– Заставила себя полюбить. И это тоже вынужденный шаг. Не зря же я вам говорил, что вся жизнь Аниты какая-то вынужденная. Вымученная. Я не могу это объяснить. Я так чувствую. И знаете еще что, Николай… Анита – сложная фигура, неоднозначная, по-своему несчастная. Я, в общем, человек неглупый и в людях немножко разбираюсь. И я всегда чувствовал, что в Аните есть какой-то стержень, который я никак не могу ухватить, что ли, выделить, вычленить… Я чувствовал, что есть что-то в ней, чего я не знаю, но если я узнаю, что это такое, то я пойму про нее все. И вот пока мы тут с вами разговаривали, до меня вдруг дошло: физика.

– Что – физика? – не понял Селуянов.

– Есть множество наук, которые можно противопоставить искусству. Анита выбрала инженерно-физический институт. Не химико-технологический, не юридический, не стали и сплавов, не нефти и газа, а именно инженерно-физический. Почему? Я долгое время думал, что это обычное расхожее противопоставление лириков и физиков, у которого она пошла на поводу. Но нет, тут что-то другое. Если вы поймете, почему она выбрала именно этот институт, вы поймете про Аниту очень многое. Может быть, даже все.

* * *

О смерти подруги Елена Завьялова уже знала, она накануне звонила Ларисе домой, и свекровь сообщила ей страшное известие.

– Мы собирались сегодня встретиться, – дрожащим голосом говорила Елена, миниатюрная брюнетка в обтягивающем белоснежном до синевы халатике. Доценко нашел ее на работе в больнице. – Она мне звонила в начале недели, мы условились в пятницу созвониться, уточнить время. А Нина Максимовна сказала…

Крупная прозрачная слеза быстро скатилась по щеке и спряталась под подбородком.

– Когда Лариса вам звонила, в какой день?

– Во вторник.

– Когда?

– Вечером уже, часов в девять. Ну да, правильно, я во вторник работала до восьми, а она мне домой звонила, значит, я уже пришла.

– Какое у нее было настроение?

– Ровное, как обычно. Ларка вообще очень спокойная была, редко из себя выходила.

– Сколько времени вы с ней не виделись?

– Месяца два, наверное.

– Что ж так редко встречались? – удивился Михаил. – А мне сказали, что вы задушевные подружки.

– У меня работа сменная, а еще подработки, индивидуальный пост, сижу с больными круглосуточно за отдельную плату, на сестринскую зарплату не проживешь, сами понимаете. Но мы все время перезванивались, разговаривали подолгу. Обычно она сама звонила, когда оставалась в мастерской ночевать.

– Вот даже как?

Уже теплее, уже что-то… Почему Лариса не звонила из дома, из квартиры Риттеров?

– Ну а что удивительного? Когда две подруги разговаривают, ни муж, ни свекровь совершенно не нужны. Они мешают.

В общем-то верно. Ничего подозрительного. Между прочим, а не эта ли брюнетка была в одной постели с Ларисой, когда неожиданно нагрянули Риттер и его сестрица? А что? Плодотворная мысль. Подружка-лесбиянка. Как бы это проверить, чтобы никого не обидеть?

– Лена, а вы сами замужем?

– Да. А что?

– Ничего, просто спросил. Давно?