— О, даже малость хороших новостей сгодилась бы, — сказал О’Рейли, помахивая посланием. — Наш старый друг на пути к Земле. Он, собственно, уже должен прибыть.
— Дол Рон, — спокойно произнес индой. — Я слышал об этом. Интересно, какую новую гнусность он замышляет на этот раз?
— Ну, при первом визите мы потеряли Хьюма, и была закрыта единственная официальная группа, приблизившаяся к секретам дарелов, — сказал монсеньор. — Во время второго был хакнут Десятый корпус, и хакерскую атаку повесили на Киберов, единственную группу, работавшую над взломом ГалТеховских кодов. А, да, еще покушение на жизнь Кэлли О’Нил, что погубило бы ее отца. Во время третьего — смерть генерала Тэйлора и уничтожение двух отделений «Сосьетэ». Теперь этот приезд. Интересно, кто умрет на этот раз?
— Не из военных, — сказал Аэлоол. — Киберы не прекратили бы убивать, пока не покончили бы со всеми. И они очень хорошие киллеры.
— Возможно, нам следует послать и несколько своих групп, — ожесточенно сказал О’Рейли. — Не то чтобы мы не узнали дьявола, когда видим его собственными глазами.
— Дол Рон — известная величина в уравнении, — с еще одной гримасой произнес Аэлоол. — Если его устранить, нам придется создавать информационную сеть под совершенно другого дарела. Не самое легкое дело. И затем, конечно, мы всегда сможем прибегнуть к этому, если снова столкнемся с ситуацией «Киберов». А это может оказаться и неплохо, достижение еще одной «Договоренности» в недалеком будущем. Единственная проблема, что они зачастую слишком обязывающие.
— Ну, я собираюсь отозвать все свои команды, — сказал О’Рейли. Он знал, что Аэлоол возражал против соглашения с Киберами. Индой был вождем клана лишь благодаря тому, что являлся самым старшим из четырнадцати с лишним миллионов членов клана, он уже утратил склонность переживать по поводу непредвиденных потерь то тут, то там. — Так же как и предупредить некоторые «сторонние» группы.
— О’Нилы? — спросил Аэлоол.
— И их среди прочих, — ответил монсеньор. — У нас больше нет там команды; мы потеряли команду Коньерс в попытке предотвратить санкцию в Онтарио. Так что думаю, им придется обойтись своими силами. Но я предупрежу их, что у них могут появиться визитеры с недобрыми намерениями.
— Сохранение О’Нилов, и особенно Майкла О’Нила, в функционирующем состоянии будет иметь положительные долгосрочные последствия, — кивнул Аэлоол. — За развитием этой линии событий следят на самом верху «Бэйн Сидхе». Я могу связаться с ними, не привлекая излишнего внимания; хотите, чтобы это сделал я?
— Да, конечно, — сказал О’Рейли. — А затем приготовьтесь к буре.
* * *
Шари провела пальцем по длинному шраму на животе Папы О’Нила и запустила пятерню в густую седую поросль у него на груди.
— Это было здорово; ты очень хорош.
— Спасибо, — произнес О’Нил, повернулся на бок, не прерывая касания, и достал бутылку муската, оставленную им рядом с кроватью. — Ты тоже; вымотала старика напрочь.
— Не могла упустить такой шанс, — усмехнулась Шари. — Я и сама довольно старая и уставшая.
— И вовсе ты не старая, — сказал О’Нил, прижав ее теснее к себе. — Ты не тинэйджер, но я и не хочу тинэйджера у себя в постели; человек без шрамов не стоит моего времени.
— Нет у меня никаких шрамов, — сказала она, сделав вид, что не поняла. — Видишь?
Она провела рукой по собственному телу.
— Ну, есть шрам после аппендицита, но и все.
— Ты знаешь, что я имею в виду, — отозвался О’Нил, глядя ей в глаза. — Когда я думаю про все эти порезы и ожоги у себя на теле, мне кажется, что у меня меньше шрамов, чем у тебя. Не намного, но меньше.
— Обманщик.
— Улыбайся, когда это говоришь, — сказал Майк-старший, но он сам произнес это с улыбкой. — А серьезно, когда-то давно я уже сделал ошибку, думая, что юной симпатичной мордашки вполне достаточно. Оказалось, что нет; человек, не прошедший огонь и воду, не знает, что на свете почем. Они думают, что кругом должен быть свет и благодать. Это не так; мир в лучшем случае полосатый. Клянусь, моя бывшая жена все еще верит, что с послинами можно говорить и убедить их в ошибочности их пути. «Привести их к Богине». Меня просто тошнит. Особенно когда я думаю про все время и усилия, потерянные в начале войны благодаря засранцам из лагеря «мир любой ценой». И если честно, есть люди впятеро хуже послинов. У лошадей в башке не слишком густо, и нет возможности вырваться из круга; люди же могут выбирать. Все дело в том, что слишком многие выбирают зло.
— Я не думаю, что все можно решить насилием, — сказала она. — И считать людей злом тоже под большим вопросом, даже моего бывшего мужа, кто почти подходил под это описание. Но это, несомненно, единственный язык, понятный послинам. Я… не всегда в это верила. Но я после Фредериксберга уже другая.
— Я знаю, — сказал он, обнимая ее. — Ты лучше.
Она прижалась к нему и куснула за плечо.
— Ты говоришь так, что я почувствовала себя лучше.
— Не, я говорю это, чтобы заняться сексом, — со смехом сказал О’Нил. — А если ты чувствуешь себя лучше, так это называется довеском.
— Что? Опять? Ты где-то раздобыл «Виагру»?
— С тобой, детка, мне не нужна «Виагра»! — пропел О’Нил и подрыгал бедрами.
— Что? — воскликнула Шари. — Да это пошло! Можно даже сказать, оскорбительно!
— Прости, — раскаялся фермер, смеясь. — Должно быть, я на секунду вообразил себя Брюсом Кэмпбеллом.
— Что ж, пока ты не разразишься чем-нибудь типа «детка, ну какая же ты страшная», оставлю тебя в живых, — произнесла она и поцеловала его.
Позже она провела пальцами вдоль его спины и прошептала на ухо:
— «Плох Эш или хорош, твой пистолет всегда взведен».
21
Кларксвилль, Джорджия, Соединенные Штаты Америки, Сол III
Суббота 26 сентября 2009 г., 01:15 восточного поясного времени
— Итак, Голосвин, как там дела? — спросил Туло’стеналоор.
Технический специалист послинов оторвал взгляд от монитора и похлопал гребнем.
— Дела хорошо. Мы только что получили новый кусок… разведданных.
— А? — спросил Туло’стеналоор. — Из Сети?
— Да, — ответил Голосвин, показывая на монитор. — От кессентая, который был на Арадане. Похоже, он нашел доступ к контрольным кодам коммуникаций металлических трешкринов. Мы сейчас «сидим в их сети», как сказали бы люди. Сюда входит обмен сообщениями между вождем всех трешкринов этой земли и металлическими трешкринами. Этим средством коммуникаций пользуются и другие трешкрины; среди них твои друзья из пэдээр. Я также располагаю их числом и диспозицией по всем Соединенным Штатам; единственное подразделение в наличии находится в своих казармах в месте, называемом людьми «Пенсильванией». Это также позволяет проникнуть в коммуникации индоев на этой планете, пусть их и мало. Доступа к немногим дарелам все еще нет, но это дает мне отправную точку для работы и в этом направлении.