— Мой отец был человеком?
— Да. Ты единственная. Ты полукровка. Димидиум
когнатус. Ты должна быть осторожна. Я защищала тебя, пока могла. Есть те, кто
хочет тебя уничтожить.
— Кто? Почему?
— Сказано, что дочь Габриэллы принесет нам спасение,
которого мы взыскуем.
— Я? Каким образом?
Корделия закашлялась и крепко сжала руку Шайлер.
— Ты должна найти своего деда… моего мужа… Тедди
Неумирающего… вампира, который веками сохраняет одну физическую оболочку… Мы с
ним расстались так давно. После того как нас выгнали из Совета, мы решили, что
врозь безопаснее… Мы не верили стражам… считали, что кто-то из них укрывает
Кроатана. Тедди не было сотни лет… Ищи в Хранилище, узнай, где его видели в
последний раз… Он может помочь тебе. Может быть, он в Венеции. Он любил Италию.
Мог уехать туда. Только он знает, как победить Серебряную кровь. Ты должна
найти его и рассказать, что случилось.
— Как я узнаю его?
Корделия слабо улыбнулась.
— Он написал сотни книг. Большинство тех, что в
библиотеке, из его коллекции или написаны им.
— Кем он был? Как его звали?
— У него было много имен. Если живешь так долго,
приходится менять имя. Но когда мы были вместе в последний раз, его звали
Лоуренс Уинслоу ван Ален. Ищи на площади Сан-Марко. И в Академии. Погоди…
скорее всего, у Киприани… ему нравился его «Беллини».
[16]
Шайлер кивнула. Теперь она плакала, уже не скрываясь.
Нужно было осознать так много: Чарльз-Михаил,
Аллегра-Габриэль, то, что ее отец — человек, и то, что у нее есть дед, который
не умирает. До чего же странное и разветвленное фамильное древо. А ее статус
полукровки? И что он означает? Что значит — дочь Габриэллы принесет спасение
Голубой крови? Это было слишком. Чересчур тяжкая ноша для ее плеч. Все, чего
хотела Шайлер, — это чтобы Корделия не истекала кровью. Как жить без нее?
Хотя девушка понимала, что на самом деле бабушка не умирает,
но все же на какое-то время Корделия покидала этот мир.
— Бабушка, — умоляла Шайлер. — Останься!
— Позаботься о себе, внучка, — сказала та, взяв
Шайлер за руку. — Фацио валитурус фортис.
«Будь отважной и сильной». С этим последним напутствием дух
Корделии ван Ален перешел в бездеятельное состояние.
Глава 43
Похороны прошли с аншлагом, впору было вывешивать объявление
«Остались только стоячие места». Удивительно, как много людей знали Корделию
ван Ален. Церковь Святого Варфоломея была набита до отказа, и даже на седьмой
день прощания сотни горожан приходили, чтобы отдать дань уважения. Губернатор,
мэр, два сенатора от штата Нью-Йорк и множество других людей почтили память
умершей.
«Почти так же многолюдно, как на похоронах Джеки»,
[17]
— подумала Мими.
В отличие от собравшихся на похороны Эгги Карондоле, почти
все присутствовавшие на погребении Корделии ван Ален были в белом. Даже отец
Мими настоял на том, чтобы ради такого случая все семейство облачилось в
одеяния цвета слоновой кости. Мими выбрала платье от Беназ Сарафпур,
облачно-белого оттенка. Среди тех, кто приветствовал приглашенных, Мими
заметила Шайлер ван Ален, та была в облегающем белом платье, ее волосы были
убраны назад и украшены двумя цветками белой гардении.
— Спасибо, что пришли, — сказала она семейству
Форс, обмениваясь с каждым из них рукопожатием.
— Мы разделяем твою скорбь. Она вернется, —
торжественно произнес Чарльз Форс.
Он был в костюме цвета сливочного мороженого.
Шайлер утаила от всех обстоятельства смерти бабушки. Она
решила, что если вдруг в Совете действительно тайно присутствует кто-то
Серебряной крови, то лучше будет скрыть произошедшее. Вместо этого она сказала
всем, что Корделия устала от проявления и пожелала отдохнуть перед следующим
циклом.
— Мы ожидаем радостных вестей, — по традиции
ответила Шайлер.
За прошедшие два месяца она многому научилась.
— Вое вадум реверто, — прошептал Джек, склонившись
над гробом. «Ты вернешься».
Мими коротко кивнула Шайлер. Она увидела Блисс, которая
только что вместе со своей семьей вошла через боковую дверь. Блисс была одета
точно в такое же платье от Сарафпур, как у самой Мими. Девушка из Техаса тоже
училась кое-чему.
— Привет, Блисс. Может, после похорон пойдем на
гидромассаж? У меня все болит после силовой йоги, — обратилась Мими к подруге.
— Конечно, — отозвалась Блисс. — Я подожду
тебя после отпевания.
Она подошла к Шайлер, которая одиноко стояла возле
роскошного, отделанного платиной гроба.
— Мне жаль, что твоя бабушка умерла, — проговорила
Блисс.
— Спасибо, — опустив взгляд, ответила Шайлер.
— Что ты будешь делать теперь?
Шайлер пожала плечами. В своем завещании Корделия объявила
Шайлер полноправной, но несовершеннолетней наследницей, и до совершеннолетия ее
опекунами назначались Хэтти и Юлиус.
— Как-нибудь справлюсь.
— Ну, удачи.
Шайлер смотрела, как Блисс идет прочь, проталкиваясь поближе
к Мими. Накануне Блисс рассказала ей, что случилось в ту ночь, когда она пришла
домой из «Карлайла»: как она застала в своей комнате Дилана, как он признался
во всем. Как она выпала из реальности, а когда пришла в себя, то обнаружила
разбитое стекло и окровавленную куртку.
— Он был вампиром, а теперь он мертв, Шайлер, — со
слезами на глазах твердила Блисс.
«Нет, не мертв. Хуже, чем мертв», — подумала Шайлер.
Корделия рассказывала ей, что когда существо Серебряной
крови высасывает голубую кровь вампира, то забирает и его душу, его память,
превращая его в узника, навеки заключенного в сознании твари.
Шайлер обняла подругу.
— По крайней мере, ты уцелела.
Она переживала за Блисс и хотела дать ей понять, что всегда
будет рядом, всегда поможет. Но на следующий день Блисс, похоже, вернулась к
своему прежнему образу жизни. Она отказывалась говорить с Шайлер или Оливером
обо всем случившемся и вновь перешла на старую привычную орбиту вокруг Мими
Форс.
Шайлер надеялась, что у них будет шанс подружиться заново. В
глубине души она понимала, что Блисс слаба, но хотела бы когда-нибудь помочь ей
стать сильнее. Валитурус. Фортис.