Нарцисс в цепях - читать онлайн книгу. Автор: Лорел Гамильтон cтр.№ 110

Глядя на Грегори, она без труда увидела в нем сексуальный объект, но тут не было проблем — почти каждого Райна считала таковым.

Я погладила его лицо, провела пальцами по щеке. Грегори широко раскрыл глаза. В этот момент я поняла, что он вообще понятия не имеет, какого черта мы тут делаем и что переменилось. Я могла вызвать Райну и думать рационально. Этого я добивалась долго и огромным трудом. Я могла внутренне отстраниться, пока мои руки гладили голую грудь Грегори. Я могла остановить руку — нашу руку — на тонкой талии, и Райна не могла заставить меня спуститься ниже. Она заворчала у меня в голове, показав мне себя в волчьем образе, щелкающую зубами. Но это было всего лишь видение — вроде сна, оно не могло причинить вреда ни мне, ни вообще кому-нибудь.

— У этой волчицы еще есть зубы, Анита.

— Ты знаешь правила.

— Что? — переспросил Стивен.

Я мотнула головой:

— Я разговариваю с Райной.

— Бр-р, жутковато, — сказал Зейн.

Я с ним согласилась от всего сердца, но Райна снова заговорила, и я не могла ему ответить.

— Я знаю правила, Анита. А ты?

— Да.

— Я буду делать все, что захочу...

— А я попытаюсь тебе помешать, — договорила я.

— Как в старые добрые времена, — сказал голос у меня в голове.

Это действительно звучало похоже на то, что у нас когда-то было при ее жизни. Она хотела поцеловать Грегори, я не стала мешать. Поцелуй был открытым ртом, но нежный, ничего, что меня слишком бы напугало. Райна по-своему тоже обучалась работать со мной.

Никогда раньше я не целовала Грегори, и никогда не хотелось. Сейчас тоже не хотелось. В некоторых отношениях поцелуй интимнее совокупления, более... личный, что ли. Я отодвинулась от его губ, но Райна вполне удовольствовалась шеей. Кожа у него была теплой и пахла мылом. Я зарылась лицом в его волосы, и они были еще влажные, пахли шампунем.

Я попыталась вызвать из Райны исцеляющие способности, но она воспротивилась.

— Нет! Сначала моя награда.

Я успела отстраниться от Грегори, произнеся, наверное, это вслух, потому что Стивен спросил:

— Какая награда?

Я тряхнула головой:

— Райна его не будет лечить, пока не... насытится.

Это действительно было что-то вроде кормления. Райна по-своему была похожа на ardeur,только ее надо было кормить, лишь когда я ее вызывала. Голод принадлежал ей, а не мне.

— Чего ты хочешь? — спросила я вслух, потому что до сих пор не привыкла к безмолвным разговорам в голове.

Она мне показала картинку — поцелуи вниз по его груди, заставить его опрокинуться на спину, а дальше я помню только, как целую Грегори ниже пупка. Он лежал на спине, глядя на меня мутными глазами. Я лежала поперек его тела, прижимая ему ноги и грудью прижимаясь к паху. Как я так легла — не помню. Черт.

Я скатилась в сторону, и Райна полыхнула как жар, притянула мой рот к его бедру, пролизывая складку, где нога присоединяется к животу. Грегори изогнулся от прикосновения, и, как я ни сопротивлялась, наш с Райной взгляд метнулся к его паху.

Он стоял, готовый, но от его вида я смогла оттолкнуть Райну — не потому, что я смутилась, а потому, что никогда до сих пор не видала эрекцию у Грегори. Он был красив на взгляд, но странной формы, почти загнутый на конце. Я не знала, что мужчины бывают так устроены, и это меня остудило.

Райна завопила, заревела наплывом памяти тела. Воспоминание было такое: я стою на четвереньках, а мужчина налезает на меня сзади, то есть на Райну. Я не вижу, кто это, я только чувствую. Он нашел ту самую точку в женском теле, и вот-вот должен был грянуть оргазм. Райна — я вместе с ней — закинула голову назад, наше лицо оказалось в россыпи рыжеватых волос, и я увидела в зеркале отражение Грегори.

Райна шепнула у меня в голове:

— Так всегда, когда он сзади — из-за формы.

Я вырвалась из воспоминания и обнаружила, что стою на четвереньках рядом с Грегори, держа на нем руку. Я оторвалась от него — потому что общие воспоминания требуют телесного контакта.

Я отвернулась, чтобы не видеть его голым и готовым, потому что ощущала память о нем у себя в теле — в теле Райны. Моего голого плеча коснулась рука, и на этот раз наплыв воспоминаний был непобедим. Меня унесло.

Он заполнил мне рот, горло, струёй жидкого жара обжег изнутри, и тело его затрепетало, задергалось, зубы вонзились в тугую и нежную плоть, мы жрали его. Кровь хлынула потоком, Райна купалась в ней.

Я вырвалась из воспоминаний с воплем, и кто-то еще вопил — это был Грегори. На одну страшную секунду я открыла глаза, ибо так сильно было воспоминание, что я не могла отличить его от реальности. Но когда ко мне вернулось зрение, он был цел, он отползал от меня, от общего воспоминания. Это был один из талантов Райны — делиться своим ужасом.

Я все еще чувствовала тугое мясо во рту, вкус крови и каких-то сгустков. Я подползла к перилам, подтянулась и отдала все, что в этот день съела.

Кто-то подошел сзади, и я выставила руку назад, не убирая голову из-за перил.

— Не трогай меня!

— Анита, это я, Мерль. Натэниел сказал, что никто тебя не должен трогать из тех, кто когда-нибудь... делил экстаз с прежней лупой. Я ее не знал. Через меня она не сможет тебе повредить.

Я охватила голову руками — она была готова лопнуть.

— Он прав.

Мерль взял меня за плечи — так же нерешительно, как говорил. Я оттолкнулась от перил — и мир закружился. Мерль подхватил меня, прижал к груди.

— Все в порядке.

— У меня все еще во рту вкус мяса, крови и... Боже мой! Боже мой! — выкрикнула я, но это не помогло. Мерль держал меня крепко, прижимая руки к бокам, будто я пыталась нанести себе рану. Вряд ли я действительно пыталась, но точно сказать не могу. Столько месяцев тренировок, а Райна по-прежнему может такое со мной сделать.

Я орала без слов, снова и снова, будто могла криком выбросить воспоминание. Каждый раз, когда я останавливалась для вдоха, слышался шепот Мерля:

— Все хорошо, Анита, все хорошо.

Но хорошо не было. После того, что Райна мне показала, уже никогда не будет. Мерль отнес меня в ванную, и я не протестовала. Калеб приложил мне ко лбу мокрое полотенце, не сказав ни слова подковырки. Тоже чудо, конечно, но не то, которое нам нужно.

Райна исчезла, довольно хохоча. Боже, как я ненавижу эту бабу! Я ее уже убила, вряд ли я могла бы что-нибудь еще с ней сделать, но мне хотелось. Хотелось, чтобы она мучилась, как мучились жертвы у нее в руках, но, пожалуй, уже поздно.