Нарцисс в цепях - читать онлайн книгу. Автор: Лорел Гамильтон cтр.№ 177

Он посмотрел вниз, на вопящую тварь, этими звездными глазами, и спросил:

— Как ты могла сделать такое?

— Я сделала то, что должна была сделать.

Он мотал головой, глядя на это:

— Я не настолько хотел жить.

— Я хотел, — сказал Мика.

Они встретились глазами: черные и зелено-золотые. Что-то вроде бы пробежало между ними, и Ричард снова повернулся ко мне:

— Он умирает?

— Не совсем так.

Он закрыл глаза, и я успела заглянуть в него раньше, чем он поставил щиты. Не ужас заставил его побледнеть — тот факт, что прилив силы был лучшим ощущением, испытанным им за всю жизнь. Щиты его закрыли, но глаза остались бездонно-черными.

— Уведите меня отсюда.

— Перекинься, Ричард, исцелись, — сказала я.

Он только качнул головой:

— Нет.

— Черт побери, Ричард!

Он только еще раз повторил: «Нет», потом Джемиль и Шанг-Да повели его к двери. Я смотрела вслед, но не пыталась его окликнуть. Изо всех сил стараясь не думать о нем, я опустилась на колени возле обтянутого кожей скелета, в который превратила Орландо Кинга. Я знала, как вернуть ему его энергию, и это тоже будет своего рода прилив силы, но Орландо хотел умереть, а Химеру опасно оставлять в живых. Я сделала, что хотел Орландо, и вынесла приговор Химере. Еще раз я вызвала свою магию, влила ее в эту страдающую и вопящую тварь и выпустила душу. Она вспорхнула мимо меня невидимой птицей, и тело испустило долгий свистящий вздох, который часто бывает последним звуком. Орландо Кинг умер неузнаваемым — разве что по отпечаткам зубов.

Мика помог мне встать — он снова вернулся в человеческий облик. Я бы сказала, что Мика превращается легче любого другого, если бы не видела Химеру. Он втянул меня в круг своих рук, и я прижалась лицом к его голой шее, втянула запах его кожи, и ardeurвзметнулся во мне, будто ждал того. У него руки покрылись гусиной кожей, и он нервно засмеялся:

— Не знаю, гожусь ли я на это. У меня был трудный день.

Я обняла его за спину, прижалась лицом к груди, чтобы услышать сильное и ровное биение сердца. И по совершенно непонятной мне самой причине заплакала, и ardeurсмыло потоком слез и рук. Рук не только Мики, но и волков, и гиен, и леопардов, которые не послушались и приехали драться. И наконец, Зика и бывших с ним полулюдей. Все меня трогали, метили запахом, слезами, смехом. Мы смеялись и плакали, выли и рычали, издавали все звуки, которые только хотели. Ричард пропустил отличный праздник победы.

Ричард все-таки сделал меня своим Больверком. Но его подругой я быть перестала. Не могу даже сказать, расстроило это меня или нет. Он свободен выбрать себе другую лупу, хотя я не уверена, что стая с ним согласится. Кажется, я их всех вполне устраиваю. Мой первый приказ как Больверка Клана Трона Скалы был казнить Джейкоба. Пэрис до сих пор жива — по настоянию Ричарда. Я считаю это ошибкой, но он у нас Ульфрик. Ну и ладно.

В полнолуние я не покрылась мехом. Очевидно, Жан-Клод был прав насчет того, что леопард — мой подвластный зверь, как Дамиан — мой слуга-вампир. Я приобретаю способности Мастера Вампиров — кто бы мог подумать.

Змеелюди и Марко погибли в бою. Остальные оборотни Химеры разошлись по соответственным группам. У нас теперь есть коалиция оборотней, задача которой — обеспечить между группами лучшее взаимопонимание. Я председатель, хотя пыталась отвертеться от этой должности. Мика и его пард остались в городе.

Мы с Микой продолжаем встречаться, если можно так назвать жизнь в одном доме и спанье в одной постели. Но с Жан-Клодом я не рассталась — встречаюсь теперь с обоими. Я — человек-слуга Жан-Клода и больше не могу от этого прятаться. Жан-Клод тоже не ужасался тому, что я сделала с Орландо Кингом. Ему было приятно, приятно, что мы победили, что мы все выжили. Они с Микой вроде ладят пока что. Я жду, что вот-вот в стену прилетит второй сапог и они набросятся друг на друга, но пока что все в порядке.

Мы спасли Джозефа, Царя львов, и его жена все еще беременна, уже четыре месяца миновало, и пока так и остается — рекорд. Нарцисс оказался гермафродитом, и он тоже беременный. Я не уверена, что следует разводить эту породу, особенно учитывая, кто отец, но меня не спрашивают.

Царь кобр и его сын оба погибли — их убили сразу, как только Химера их сломал.

Я просыпаюсь между Микой и Натэниелом. Нельзя питать ardeurкаждый день от одного и того же мужчины, пусть и ликантропа. Вот почему говорят, что суккубы и инкубы убивали своих жертв. Действительно можно залюбить человека до смерти — в буквальном смысле. Поэтому я кормлюсь на Мике и Натэниеле. Мика у меня Нимир-Радж, а Натэниел — pomme de sang.Нет, с Натэниелом я не имею сношений. Оба они довольны такой организацией, хотя я все еще никак не могу привыкнуть. И все еще надеюсь, что ardeurпройдет.

Люди Белль Морт связались с Жан-Клодом. Договорились о визите Мюзетт, одной из лейтенантов Белль. Услышав ее имя, Ашер и Жан-Клод побледнели.

Ронни ужасается, что меня чуть не убили, но это не заставило ее быть разумнее по вопросу о моей личной жизни. И мы снова очень редко видимся. Может быть, Мика станет моим новым партнером для тренировок — не поймите меня неправильно.

Я все еще люблю Ричарда, но это не играет роли. Тут ничего не выйдет. Он не может принять себя такого, как есть, да и меня тоже. Никому из нас не переменить свою природу, а мне уже и не хочется. Мика принимает меня такой, как есть, целиком. Он любит меня всю — от игрушечных пингвинов до хладнокровной прагматичности. Его, как и Жан-Клода, не напрягают мертвые тела на полу. Я надеюсь, что Ричард когда-нибудь придет к миру с самим собой, но это уже не моя проблема. Безопасность стаи я буду обеспечивать с ним или без него.

В общем, когда я просыпаюсь на шелковых простынях, я знаю, что я у Жан-Клода. Если на чисто хлопковых, то я у себя дома. Но где бы я ни была, Мика всегда со мной. Я засыпаю, уткнувшись в его гладкую теплоту, вдыхая медовую сладость его кожи. Иногда простыни пахнут одеколоном Жан-Клода, иногда нет. Иногда у Мики на теле два аккуратных следа клыков, и я чувствую, как Жан-Клод у себя в гробу устраивается на день, довольный и сытый, полный секса от меня и крови от Мики. Жизнь чертовски хороша, даже если ты мертв.