Милый ангел - читать онлайн книгу. Автор: Колин Маккалоу cтр.№ 22

Потом Тоби увел меня к себе в мансарду и отпоил кофе, сдобренным бренди, потому что я дрожала, как от приступа малярии.

— Не знала, что быть лесбиянкой — преступление, — выговорила я, когда кофе согрел мне желудок и успокоил бьющееся сердце. — Да, я слышала, что мужеложство запрещено законом, но мне говорили, что когда проект закона принесли на подпись королеве Виктории, она вычеркнула все пункты, касающиеся женщин, и заявила, что женщины на такое не способны. С другой стороны, если Фрэнки и Оливию арестовали, значит, это все-таки преступление.

— Нет, не так. — Тоби вновь наполнил мою кружку. — Закон не запрещает лесбийскую любовь.

— Тогда почему же их схватили? — удивилась я.

— Потому, что дело обтяпали втихомолку. Тайком. Никаких записей об аресте Фрэнки и Оливии в бумагах копов ты не найдешь. Какая-нибудь большая шишка в долгу перед папашей Оливии. Видимо, все затевалось, чтобы показать Оливии, что мужчины ничем не хуже, но кое-кто перестарался. Скорее всего когда Фрэнки напала на насильников. Она не из тех, кто сдается без боя, даже если ее загнали в угол.

Не понимаю, как он может оставаться таким отчужденным. Наверное, все художники такие: они наблюдают жизнь со стороны.

Розовых очков я не ношу, мне известно, что у жизни есть и оборотная, отталкивающая сторона. Это знает каждый, кто проработал в больнице не меньше трех лет. Но всех подробностей в рентгенологии не услышишь: наши пациенты приходят на рентген, а потом отправляются в отделение, и нам вечно не хватает времени, чтобы выслушать, что с ними стряслось. За обедом, на вечеринках или в свободную минуту мы сплетничаем вовсю, в том числе и о пациентах. Ужасно видеть, что может сделать с человеком другой человек. Нет, я не невежда. Но меня слишком долго оберегали от лобовых столкновений с реальностью — пока я не перебралась в Кросс, не поселилась в Доме.

Сегодня был день ослепляющего прозрения. Больше я никогда не смогу относиться к людям так, как прежде. То, что происходит за закрытыми дверями, разительно отличается от всего, что я привыкла видеть. Всюду Дорианы Греи. Не знаю, кто отец Оливии, но понимаю, что совесть его не мучает: он считает, что Фрэнки и его дочь сами виноваты. А мне невыносимо думать о тех, кто охотится за несмышлеными детьми! Этот мир ужасен.

1 апреля 1960 года

В кои-то веки удалось вернуться домой пораньше, и выяснилось, что Пэппи сегодня тоже свободна. Не знаю, где она провела прошлый понедельник, когда Джим и Боб устроили всеобщий сбор: с тех пор как меня перевели в «травму», я редко вижусь с Пэппи. Тоби пригласил нас к Лоренцини — в бар в конце Элизабет-стрит, в Сити.

— У меня целых две новости, — начал Тоби, пока мы шагали через Макэлхон-Стейрз к Вулумулу — по кратчайшему пути к заведению Лоренцини. — Хорошая и плохая.

Пэппи промолчала, а я предложила:

— Выкладывай хорошую.

— Я получил солидную прибавку.

— А что за плохая новость?

— Бухгалтеры компании сели и кое-что подсчитали. — Тоби скорчил гримасу. — И теперь с начала следующего года я останусь без работы, правда, не я один. Компании осточертели повышения зарплаты, забастовки, профсоюзные деятели, любящие покомандовать, инвесторы, требующие прибылей, вот она и решила заменить людей роботами. Роботы могут закручивать гайки и делать многое другое круглые сутки — ни обедать им не нужно, ни в уборную ходить.

— Зато стоят они бешеных денег, — возразила я.

— Верно, но в компании подсчитали, что все затраты на роботов быстро окупятся и даже останется инвесторам на пиво и карманные расходы.

— Какой ужас! — ахнула Пэппи. Она всегда вскипала, когда слышала, как притесняют рабочих. — Позор!

— Так устроен мир, Пэппи, тебе следовало бы знать, — наставительно заметил Тоби. — В чем-то обе стороны правы. Начальство выжимает из нас все соки, а мы выжимаем из него деньги. Если кто и виноват, так только умники, которые навыдумывали всяких роботов.

— Вот именно! — подхватила Пэппи. — Все дело в науке!

Я внесла свою лепту, заявив, что во всем виноваты люди, которые от пьянства совсем разучились работать.

У Лоренцини мужчин всегда бывает больше, чем женщин, поэтому Пэппи вскоре покинула нас, хотя, по-моему, уже переспала со всей округой. Тоби нашел в глубине зала столик на двоих, мы долго сидели и в дружеском молчании наблюдали, как переходят от стола к столу завсегдатаи бара. Бедный Тоби! Страшно, наверное, влюбиться в такого человека, как Пэппи.

Мы не успели еще освоиться в баре, когда от двери послышался шум и вошла целая толпа — человек двенадцать, почти сплошь девушки. Взбудораженная Пэппи подлетела к нам.

— Харриет, Тоби! Вы видели, кто пришел? Сам профессор Эзра Сум… и так далее — философ, мировая знаменитость!

Я просила повторить эту странную фамилию еще раз, но Пэппи уже затесалась в толпу вокруг профессора — как же его? Эзра Сумчатти? Да, похоже на то. Дряхловат он для бара Лоренцини, подумалось мне, когда толпа расступилась, а профессор вышел из нее, как солнце из-за туч.

Нет, конкурс «Мистер Америка» ему ни за что не выиграть. Безобразное обезьянье лицо, тощее и хилое тело, слишком длинные космы, зачесанные поперек лысины в тщетной попытке прикрыть ее. Одевался он, как авторы какой-нибудь умной публицистики, если верить обложкам книг: в твидовый пиджак с кожаными заплатками на локтях, толстый свитер, вельветовые брюки. В руке профессор держал трубку. Ночь была жаркой и душной, и наверное, в своем свитере он парился, как запеканка в духовке.

Никогда не пойму, как Пэппи это удается. Профессора в три ряда обступили студентки, все они были лет на десять моложе Пэппи, среди них попадались хорошенькие, как актрисы. Но не прошло и двух минут, как Пэппи оттеснила всех поклонниц и уселась по правую руку от профессора, всем лицом излучая обожание и касаясь тяжелыми блестящими волосами его руки. Может, все дело о волосах? Из всех моих знакомых только Пэппи носит длинные волосы, а мужчины, говорят, западают на них сразу.

Я фыркнула.

— А вот и он, — сказала я Тоби, указывая на профессора, — перевернутый Рыцарь Кубков.

Тоби удивленно уставился на меня:

— Ты что, берешь уроки у нашей старухи?

Я сказала, что уроков не беру, но миссис Дельвеккио-Шварц нагадала профессора по картам.

— Старая негодница сделала вид, будто этот Рыцарь Кубков создан для Пэппи. Но я-то знаю: фигурная карта просто предвещает появление человека, а каким он будет и как сложатся его отношения с остальными, показывают другие карты. Миссис Дельвеккио-Шварц меня обманула. Она же ясно видела, что за гусь этот новый мужчина Пэппи, мало того — заметила то, что ее встревожило. А мне ни словом не обмолвилась. Не помню, какие карты шли за Рыцарем Кубков, но я купила книгу про Таро и посмотрела, что значит этот Рыцарь. Конечно, картину в целом я так и не увидела.