Я понял, чем Каль теперь занимается. Вспомнил то чудовищное, необузданное истечение силы, которое я ощутил вблизи маски… Настоящая буря. И ведь Троих породило нечто похожее. Примерно так входят в мир новые боги…
Но убийство смертных с целью напитать маску могуществом? Вот чего я не мог уразуметь. Да, смертные были потомками Вихря. Мы все его потомки – кто более, кто менее отдаленный. Но если сравнивать силу, Трое были вулканами, а люди – слабенькими огоньками свечей. Такую ничтожность можно вовсе не принимать в расчет. Если Каль собирается переделать себя и стать богом, ему понадобится гораздо большая сила…
Я вздохнул, потирая глаза. У меня что, нет других поводов для беспокойства? Мало мне всего остального, чтобы еще и с делами смертных возиться?
«Просто теперь я сам смертный».
Ну конечно. То и дело порываюсь забыть.
Ликуя молчала, и я решил побаловаться, возмечтав о еде. Я в точности представил желаемое блюдо: миску супа и хлебцы к нему в виде фигурок хищных животных. Все это немедленно возникло на ближайшем столе.
«Ликуя была права – слуги больше не требуются», – размышлял я за едой. Оно, кстати, и лучше для безопасности семьи. Не придется никого нанимать со стороны. Конечно, люди для разного рода поручений всегда будут нужны. Должен же кто-то бегать с посылками. И потом, Арамери есть Арамери. Те, кто при власти, нуждаются в подчиненных, чтобы употреблять свою власть. А наивная Йейнэ возжелала такими простыми средствами избавить семейство от застарелого помешательства на общественном положении.
И все же эта ее наивность порадовала меня. Как все-таки славно, когда рядом действует новорожденное божество. Новенькие всегда стараются испробовать неизведанное. Такое, о чем мы, пресыщенные, даже не помышляем…
В дверь постучали, как раз когда я приканчивал суп.
– Входите!
Вошедший слуга поклонился нам:
– Господь Сиэй, госпожа Шахар велит тебе прийти, если ты вправду чувствуешь себя лучше.
Я посмотрел на Ликую, она кивнула. Этот кивок мог означать все, что угодно, от «поспеши» до «будем надеяться, что она тебя не прикончит». Я вздохнул, поднялся и вышел следом за слугой.
Шахар не сделала Храм своим залом для приемов. (Этот чертог навсегда получил такое имя в моем сердце, ибо то, что случилось в нем между мною и Декой, было свято.) Наш со слугой путь лежал не туда, а в отдаленное помещение глубоко в недрах дворца, непосредственно под верхней платформой, успевшей получить название Завиток. Пока мы шли, я успел убедиться, что Дека со своей командой писцов отнюдь не сидели без дела. Тут и там в коридорах виднелись сигилы перемещения, покрытые прозрачной смолой, чтобы не истирались. Работали они не совсем так, как подъемники в Небе, – не просто вверх-вниз, а в любое место внутри дворца, о котором подумал вставший на них человек. Несколько неудобно, если требовалось попасть куда-то, где ты еще не бывал. Когда я спросил об этом слугу, тот с улыбкой ответил:
– В первый раз мы повсюду ходим пешком. Так распорядилась управляющая Морад.
Мне подумалось, что именно такого подхода и следовало от нее ожидать. Разумная женщина понимала: слуг и так очень немного, и нельзя допустить, чтобы хотя бы один сгинул из-за своей невнимательности!
Поскольку слуга уже бывал в зале для приемов, я позволил ему управлять магией, и мы перенеслись в помещение, где господствовали прохлада и мерцающий свет. Стены в Эхо, как назвали новый дворец, в целом были прозрачней, чем в Небе, и вбирали больше цвета извне. Но я тотчас догадался, что мы находимся где-то ниже уровня моря, что и подтвердилось, когда мы прошли мимо ряда окон. За ними простиралась глубокая синева, пронизанная переливами солнца, и проплывали любопытные рыбы. Я не сдержал довольной улыбки: умница Шахар! Мало того что ее зал для приемов находился в большей безопасности, нежели остальная часть дворца, так еще и посетители – те немногие, кому дозволят воочию его увидеть, – будут немедленно потрясены чужеродной красотой за панорамными окнами. А еще в таком выборе места мне почудился некий символизм, ибо Арамери служили теперь Повелительнице Равновесия. Безопасность Шахар будет зависеть от крепости окон и стен и от равновесия, которое они смогут поддерживать под напором воды. Идеальный выбор.
И, хотя я был богом, я и то остановился на пороге зала, завороженно оглядываясь.
Чертог был невелик, что вполне объяснимо: ведь здесь никогда не будут устраивать многолюдные приемы. Эху не понадобятся различные ухищрения, которые использовались в Небе, дабы впечатлить посетителей и внушить им робость. Ни тебе величественных сводов, ни гигантских размеров, благодаря которым просители загодя чувствовали свою незначительность у подножия огромного каменного трона. Небольшой зал по форме напоминал сам Эхо: нисходящая спираль с нишами вокруг углубленного центра. В нишах я заметил солдат из числа прибывших с нами: они несли стражу. Потом я заметил и другие фигуры – неподвижные, едва различимые в глубокой тени. Неуловимые убийцы на службе у Арамери.
Вот это мне уже меньше понравилось. Сразу становится ясно, что Шахар вынуждена обороняться от собственного семейства!
Кончив озираться, я увидел Деку, подоспевшего в зал прежде меня. Он преклонил колени в самой нижней, углубленной части чертога и не поднимал головы, хотя почти наверняка слышал мои шаги.
Сиденье, перед которым он находился, было удивительно скромным и напоминало не трон, а едва ли не скамеечку: широкую, изогнутую, с низкой спинкой и застланную подушечкой. Тем не менее само устройство зала обращало все взгляды именно туда. И даже мерцающий свет океанских глубин, вливавшийся в окна, как бы собирался именно здесь. Если бы на скамеечке сидела Шахар, она выглядела бы существом из иного мира. А сидя неподвижно, она казалась бы богиней.
Но вместо того, чтобы восседать на троне, она стояла у окна, заложив руки за спину. Прохладный свет скрадывал ее силуэт, складки светлого платья терялись в переливах голубого мерцания. Ее неподвижная поза сразу встревожила меня, но здесь и без того все было достаточно тревожно. Я ведь многие сотни лет провел в тронных залах, наблюдая за предводителями Арамери. Я был способен узнать опасность, когда видел ее.
Слуга поспешил к Шахар и шепотом доложил о нашем прибытии. Та кивнула и возвысила голос:
– Стража! Оставьте нас.
Они повиновались беспрекословно. Тайные убийцы выскользнули через дверцы, имевшиеся в каждой нише. Такой же дверцей воспользовался и слуга, которому Шахар тихо велела удалиться. Мы остались наедине: Шахар, Декарта и я.
Дека поднялся с колен. Он быстро взглянул на меня. Его лицо оставалось непроницаемым. Я кивнул ему, сунул руки в карманы и принялся ждать. Мы не виделись с Шахар после того момента в Храме, когда она узрела торжество нашей с Декой любви.
– Матушка снова ускорила процедуру, – сообщила Шахар, не оборачиваясь. – Я просила ее передумать или хотя бы прислать нам дополнительную помощь. С этим она согласилась, и завтра днем прибудут еще десять писцов из Неба.