– Да, дело необычное, – заключил шеф полиции. – Но все же я
считаю, что улики против Пирсона достаточно весомы. Вы, я вижу, со мной не
согласны. Вам кажется, что вы совершили ошибку, задержав Пирсона.
– С уликами все в порядке, – согласился инспектор Нарракот,
– косвенные там и все прочее. Любой присяжный признает его виновным. И все-таки
вы правы, я не вижу в нем убийцы.
– И его девица активно действует, – заметил шеф.
– Мисс Трефусис? Да, это верно… И ни единого промаха. Просто
замечательная особа. И полна решимости спасти его. Она приспособила этого
журналиста – Эндерби и, будьте уверены, использует его как следует. Она,
правда, слишком хороша для этого Джеймса Пирсона. Я бы не назвал его мужчиной с
характером, разве только внешне привлекателен.
– Ну если она такая энергичная, то ей это должно
импонировать, – сказал шеф полиции.
– А, ладно, – сказал инспектор Нарракот. – О вкусах не
спорят. Вы согласны, сэр, что мне следует незамедлительно проверить алиби этого
Деринга?
– Да, да, займитесь не откладывая. А что четвертая
заинтересованная в завещании сторона? Ведь есть четвертая, верно?
– Да, сестра. С ней все благополучно. Я уже навел справки.
Тут полный порядок, она в шесть часов была дома, сэр. Итак, я займусь Дерингом.
Примерно пять часов спустя инспектор Нарракот снова оказался
в маленькой гостиной «Уголка». На этот раз мистер Деринг был дома. «Его нельзя
тревожить, он пишет», – сказала горничная, но инспектор предъявил свою карточку
и предложил безотлагательно вручить ее хозяину. В ожидании он расхаживал взад и
вперед по комнате. Мысль его напряженно работала. Время от времени он
что-нибудь брал со стола, рассматривал невидящим взглядом и снова клал на место.
Сначала это была сигаретница из австралийского скрипичного шпона
[31]
, вероятно
подарок Брайана Пирсона, потом – потрепанная книга «Гордость и
предубеждение»
[32]
. Он раскрыл ее и увидел на форзаце неразборчивую выцветшую
надпись: «Марта Рикрофт». Фамилия показалась ему знакомой, но сразу он не мог
вспомнить, в какой связи. А потом открылась дверь и вошел Мартин Деринг.
Романист роста был среднего, тяжелые каштановые волосы его
были довольно густы. Выглядел он неплохо, но уже имел склонность к полноте, и губы
у него были полные, красные. Он не произвел на инспектора благоприятного
впечатления.
– Добрый день, мистер Деринг. Извините, что снова беспокою
вас.
– Ничего, ничего, инспектор. Только, право, я не смогу вам
ничего рассказать, кроме того, что вам уже известно.
– Ваша жена уверила нас, что ваш шурин Брайан Пирсон в
Австралии, в Новом Южном Уэльсе. А мы установили, что он уже два месяца здесь.
– Брайан в Англии! – Деринг, казалось, был искренне удивлен.
– Поверьте, инспектор, я и понятия об этом не имел. Я убежден, что и жена не
знала.
– Он не поддерживал с вами связи?
– Разумеется, нет. Правда, мне известно, что Сильвия писала
ему раза два в Австралию.
– В таком случае приношу свои извинения, сэр. Естественно, я
думал, что он мог дать знать своим родственникам, и я был несколько возмущен,
что вы скрыли это от меня.
– Нет, нет, как я уже сказал, мы не знали об этом. Не хотите
ли сигарету, инспектор? Между прочим, вы как будто поймали этого беглого
каторжника?
– Ночью во вторник. Ему не повезло из-за тумана. Он прошел
около двадцати миль и все кружил на одном месте. Его задержали в полумиле от
Принстона.
– Надо же, как людей подводит туман! Хорошо, что он сбежал в
пятницу. А то ведь, наверное, ему бы приписали это убийство.
– О, это опасный человек: грабежи, насилие. Фреди Фримантл
его звали. Вел совершенно необычную двойную жизнь. Одна – это жизнь вполне
респектабельного образованного человека. Я даже не вполне уверен, что Бродмур
для него надлежащее место. Время от времени им овладевала своего рода
преступная мания. Тогда он исчезал и общался с самыми темными личностями.
– Наверное, мало кому удается бежать из Принстона?
– Это почти невозможно, сэр. Но тут побег был очень хорошо
подготовлен. Мы еще до конца не выяснили, как его удалось осуществить.
– Та-ак. – Деринг поднялся, посмотрел на часы. – Если ко мне
вопросов больше нет, я бы откланялся. Прошу прощения, инспектор, человек я
очень занятой и…
– Минуточку, мистер Деринг. Мне хотелось бы знать, зачем вам
потребовалось говорить мне, что в пятницу вечером вы были на литературном обеде
в гостинице «Сесил»?
– Я… я не понимаю вас, инспектор.
– Я думаю, понимаете, сэр. Вас не было на обеде.
Мартин Деринг смутился. Он перевел взгляд с лица инспектора
на потолок, потом на дверь, потом на собственные ноги.
Инспектор невозмутимо ждал.
– Ну, – наконец произнес Мартин Деринг, – предположим, не
был. На черта вам это нужно? Какой интерес представляют для вас мои действия
пять часов спустя после убийства?
– Вы дали нам определенные показания, я стал их проверять.
Часть показаний оказалась неверной. Выходит, надо проверять и другие. Вот вы
сказали еще, что весь день провели с другом – ленч и так далее.
– Да, с моим американским издателем.
– Его имя?
– Розенкраун. Эдгар Розенкраун.
– А его адрес?
– Он уехал из Англии. Уехал в воскресенье.
– В Нью-Йорк?
– Да.
– Значит, он в настоящий момент в море. На каком пароходе?
– Не помню.
– Ну вам известна линия. «Кунард» или «Белая звезда»?
– В самом деле не помню.
– Что ж, – сказал инспектор. – Дадим радиограмму в адрес
фирмы в Нью-Йорк. Они знают.
– Это был «Гаргантюа», – угрюмо сказал Деринг.
– Спасибо, мистер Деринг. Я так и думал, что все-таки
вспомните. Итак, вы подтверждаете, что провели день с мистером Розенкрауном. В
какое время вы расстались?
– Пожалуй, около пяти.
– А что потом?
– Я отказываюсь отвечать. Это уже не ваше дело. То, что вам
нужно, я сказал.