– Доброе утро, джентльмены.
Инспектор Уэллс представил всех друг другу:
– Это инспектор Кроум из отдела по расследованию
преступлений, мистер Эркюль Пуаро и… э-э… капитан Гайтер.
– Гастингс, – холодно поправил я.
Франклин Кларк пожал по очереди каждому из нас руку, и
всякий раз рукопожатие сопровождалось пронизывающим взглядом.
– Разрешите предложить вам позавтракать, – произнес он, – мы
можем обсудить положение за едой.
Никто не возражал, и мы отдали должное превосходной яичнице
с беконом и кофе.
– Теперь к делу, – сказал Кларк. – Я бы сказал – дичайшая
история из всех, что я слышал. Значит ли все это, инспектор Кроум, что мой брат
стал жертвой маньяка, что это было третье убийство и что всякий раз возле тела
был оставлен справочник «ABC»?
– Таковы, собственно, факты, мистер Кларк.
– Но почему? Какую реальную выгоду можно извлечь из
подобного преступления, даже при самом больном воображении?
Пуаро одобрительно кивнул.
– Вы попали прямо в точку, мистер Кларк, – сказал он.
– Нецелесообразно доискиваться до мотивов на этом этапе,
мистер Кларк, – сказал инспектор Кроум. – Это дело психиатров, хотя, должен
сказать, я имею некоторый опыт в криминальных помешательствах, их мотивы обычно
сильно неадекватны. Налицо желание заявить о себе, в общем – стать кем-то, а не
пустым местом.
– Это правда, мсье Пуаро?
Голос мистера Кларка выражал недоверие. Его обращение к
такому авторитету не очень-то спокойно было воспринято инспектором Кроумом.
– Совершенно верно, – ответил мой друг.
– В любом случае, он не сможет долго увиливать от
преследований, – задумчиво произнес Кларк.
– Вы так думаете? Но они такие изворотливые. И вы должны
помнить, что этот тип внешне выглядит весьма незначительным– он принадлежит к
тем, кого обходят, игнорируют или даже смеются над ними!
– Вы не позволите, мистер Кларк, уточнить несколько деталей?
– спросил Кроум, вмешиваясь в разговор.
– Разумеется.
– Ваш брат был вчера в обычном своем расположении духа и
здоров? Не получал никаких неожиданных писем? Ничто его не расстраивало?
– Он был таким же, как всегда.
– Значит, ничем не расстроен и не огорчен?
– Извините, инспектор. Я этого не говорил. Быть расстроенным
и огорченным – это нормальное состояние моего бедного брата.
– Почему так?
– Вы, возможно, не в курсе, что его жена, леди Кларк, очень
больна. Если честно, между нами, у нее рак и ей недолго осталось жить. Ее
болезнь ужасно терзала сознание моего брата. Я сам недавно вернулся с Востока и
был поражен тем, как он изменился.
Пуаро вставил вопрос:
– Предположим, мистер Кларк, что ваш брат был бы найден у
подножия обрыва… или убитым из револьвера, который лежал бы рядом. О чем бы вы
подумали в первую очередь?
– Честно говоря, я бы сразу подумал, что это самоубийство, –
ответил Кларк.
– Вот! – сказал Пуаро.
– Что?
– Факт говорит сам за себя. Это не имеет значения.
– Так или иначе, это не было самоубийством, –
грубовато-отрывисто сказал Кроум. – Как я понимаю, мистер Кларк, ежевечерняя
прогулка входила в привычки вашего брата?
– Совершенно верно. Он всегда это делал.
– Каждый вечер?
– Да, если только, разумеется, не лил дождь.
– И каждый в доме знал его привычку?
– Конечно.
– А другие?
– Я не знаю, кого вы имеете в виду под «другими». Садовник,
возможно, знал, а может, и нет. Не уверен.
– А в деревне?
– Строго говоря, у нас не деревня. Здесь только почтовое
отделение и коттеджи в Черстон-Феррерс, но нет деревни и магазинов.
– Я полагаю, что незнакомца, маячившего вокруг, было бы
очень легко заметить?
– Наоборот. В августе этот уголок земли кишит посторонними.
Каждый день они приезжают на машинах, автобусах, приходят пешком из Бриксгэма,
Торки и Пейнтона. Обширные пляжи, вон там, ниже, – он показал, – очень
популярны, так же как и Элбери-Коув – известное красивое место. Все это
притягивает людей сюда на пикники. Не люблю я этого. Вы не представляете,
насколько прекрасен и тих этот уголок в июне и начале июля.
– Так вы не думаете, что незнакомца могли бы заметить?
– Нет, если только он не выглядел чокнутым.
– Этот человек не выглядит чокнутым, – уверенно произнес
Кроум. – Вы понимаете, к чему я веду, мистер Кларк? Этот человек должен был
разведать местность заранее и обнаружить привычку вашего брата прогуливаться
каждый вечер. Кстати, вчера никто не заходил в этот дом и не спрашивал сэра
Кармайкла?
– Нет, насколько мне известно, но можно спросить Деверила.
Он позвонил в колокольчик и задал этот вопрос дворецкому.
– Нет, сэр, никто не спрашивал сэра Кармайкла. И я никого
шатающегося вокруг дома не заметил. Горничные тоже ничего не видели, – я их уже
спрашивал.
Дворецкий подождал секунду и затем спросил:
– Это все, сэр?
– Да, Деверил, вы можете идти.
Дворецкий удалился, пропустив в дверях молодую женщину.
Франклин Кларк поднялся, когда она вошла.
– Это мисс Грей, джентльмены. Секретарь моего брата.
Мое внимание привлекли необычайные, по-скандинавски светлые
волосы девушки. Они были пепельные, почти бесцветные. Такие светло-серые глаза
и прозрачно-светящуюся бледность можно встретить у норвежек и шведок. На вид ей
было около двадцати семи, и она была не только эффектной внешне, но и
компетентной в делах.
– Могу я быть чем-нибудь полезна? – спросила мисс Грей,
присаживаясь.
Кларк предложил ей кофе, но она отказалась от него.
– Вы вели корреспонденцию сэра Кармайкла? – спросил Кроум.
– Да, всю.
– Не получал ли он письма или писем, подписанных ABC?