Шеф вернулся назад, в кресло, уселся и закрыл глаза. Так мы просидели несколько минут в полном молчании.
– Ладно, – сказал шеф, открывая глаза. – Действительно, чего я лезу не в свое дело? Давай рассказывай.
– Что рассказывать? – не поняла я.
– Конечно, не про личную жизнь, – подначил шеф ехидно. – Ты не забыла, что работаешь в нашей скромной конторе?
– Не забыла.
– А ты не забыла, что тебе кое-что поручили?
– Не забыла.
– Так что? Ты вчера делом занималась или жила личной жизнью?
Я беззвучно вздохнула. Теперь меня будут попрекать этим словосочетанием до скончания века. Шеф злопамятный, как слон.
– Делом занималась, – сказала я сухо.
– Валяй, излагай, – пригласил шеф.
Я коротко рассказала о похоронах Терехина и беседе с его матерью. Шеф слушал меня внимательно, не перебил ни разу.
– Выходит, его мать считает, что сына убили?
– И не просто убили, а убили из корыстных расчетов! – подчеркнула я.
– То есть она подозревает свою невестку?
– Да, – подтвердила я.
Шеф пожевал губами.
– Но как?… Никакого криминала врачи не обнаружили!
– А лицо покойного, перекошенное от ужаса? – напомнила я. – Между прочим, хоронили Терехина в закрытом гробу!
Шеф вздохнул.
– Мистика, – проворчал он себе под нос.
– Да? – спросила я невинно. – А то, что Терехин за несколько дней до смерти продал все свои компании? Это что? Тоже мистика?
Шеф подался вперед.
– Иди ты!
– Продал! – повторила я. – Мамаша сказала!
– А кому он их продал, она сказала?
– Сказала, – ответила я небрежно и замерла, поигрывая брелоком на ключах Дердекена.
Несколько долгих секунд в комнате стояла тишина. Потом шеф не выдержал и взмолился:
– Ну! Не томи! А то мы будем иметь вторую таинственную смерть от сердечного приступа!
– Берете свои слова обратно? – спросила я лукаво.
– Какие слова? – притворился шеф.
– Поносные! Кто меня только что ругал, на чем свет стоит? Кто намекал, что я забыла, где работаю? А?
– Был не прав, – торопливо покаялся шеф.
– Родителям позвоните?
– Сей же час!
– Обрисуете свою неправоту?
– В красках! – заверил шеф. Наклонился ко мне через стол и шепотом потребовал:
– Говори!
Я помедлила еще немного.
– Только не пугайтесь! – предупредила я. – Второй перекошенный труп нам не нужен!
– Говори, зараза! – рассердился шеф.
– Он продал все, что имел своему компаньону! – торжественно возвестила я.
Шеф откинулся на спинку кресла.
– Не может быть! – сказал он медленно.
– Очень даже может!
– Азику?
– Ему!
– Бред!
Шеф посмаковал последние известия. Почесал уголок рта и повторил:
– Бред…
– Тем не менее, это так.
Шеф перебрал предметы, лежавшие на столе. Поднял на меня глаза и растерянно спросил:
– Зачем он это сделал?
– Хороший вопрос!
Мы помолчали еще немного.
– Выходит, – начал шеф, – не они выжили Дердекена из города, а он их выжил? По крайней мере, Терехина?
– Не получается, – сказала я.
– Почему?
– Потому что Терехин разрисовал план «Осенней звезды» собственными пометками. И предусмотрел там кабинеты для собственных работников. Вспомните, что рассказал Вовка Сагалаев!
– Лабиринт какой-то, – подытожил шеф. Посмотрел на меня и спросил:
– Сама-то что-нибудь понимаешь?
– Пока ничего, – ответила я честно. – Но у меня такое ощущение, что все эти кусочки мозаики должны лечь на место. Просто их пока мало, и рисунок не складывается.
– Может, уходили от налогов? – нерешительно предположил шеф. – Мы же не знаем, что они планировали в итоге?
– Возможно.
– Фантастика, – повторил шеф. – Это дело пахнет какой-то дьявольщиной.
Мы помолчали еще немного. Меня распирала мысль, которая пришла в голову вчера перед сном. Додумать ее я до конца не успела, но она мне нравилась именно своей фантастичностью.
– Кстати, Игорь Константинович…
Шеф поднял на меня затравленный взгляд.
– Еще новости?
– Есть кое-что.
– Уже боюсь и спрашивать.
– А вы не бойтесь. Я выяснила, кто такой Ван Дер Декен.
Шеф расширил глаза.
– Ловкая штучка, – признал он уважительно. – Ну? Я весь внимание!
– Ван Дер Декен – это летучий голландец.
Шеф поднялся с кресла. Обошел стол, приблизился ко мне и озабоченно пощупал мой лоб.
– Ты здорова?
– Здорова, – сказала я, с досадой сбрасывая его ладонь с головы. – Вы неправильно поняли. Иван Дердекен – это псевдоним. Пишется слитно. Так?
– Так.
– А Ван Дер Декен…
Я специально отделила два слова друг от друга.
– …Ван Дер Декен, – повторила я раздельно, – это капитан «Летучего голландца». По легенде. Понимаете?
– Ван Дер Декен, – повторил шеф по складам. Минуту он смотрел прямо пред собой. Потом его глаза расширились, и он сказал страшным голосом:
– Ван! Иван!..
– Вот именно! – обрадовалась я. – Поняли?
Шеф вернулся к своему креслу. Плюхнулся в него и потер голову.
– Господи, до чего же мне надоела эта дьявольщина, – сказал он озабоченно. Посмотрел на меня и спросил:
– Откуда ты узнала?
– Нашла у него Энциклопедию Британика, – сказала я, втайне гордясь своей проницательностью. – Страница на букву «эф» была заложена.
– Почему на «эф»?
– Потому что по-английски «Летучий голландец» звучит как «Флаинг Дачмэн», – пояснила я.
– Он, что, читает по-английски?
– Возможно. Но между страницами лежал лист бумаги из старой тетрадки. Там был перевод. По-моему, почерк мальчишеский.
– Эксперт! – ядовито восхитился шеф.
Я обиделась.
– Не нравится, не ешьте! Я старалась как могла.