Каменный мешок - читать онлайн книгу. Автор: Арнальд Индридасон cтр.№ 26

Сердце мое,

Я так по тебе скучаю, сил моих нет. Любовь моя, я думал о тебе весь день, я считаю минуты, жду, когда ты придешь опять. Жизнь без тебя — словно зима, холодная, тусклая, пустая и мертвая. Подумать только — не видеть тебя целых две недели. Даже не знаю, как смогу пережить их, переживу ли.

Влюбленный в тебя,

Беньямин К.

Эрленд вернул письмо в конверт и достал другое, более любопытное. В нем подробно говорилось о планах автора открыть торговую лавку на Окружной улице и заделаться предпринимателем. Беньямин был уверен — его ждет блестящее будущее. Он читал, что в Америке есть большие, очень большие лавки в крупных городах, и в них продается самый разный товар, и одежда, и продукты питания, и все это разложено по полкам, и люди сами берут вещи, которые хотят купить, и кладут их в такие коляски, которые толкают перед собой.

Вечером Эрленд отправился в больницу, сидеть у Евы Линд, позвонив перед этим Скарпхедину и врачу дочери. Археолог сказал, что раскопки идут полным ходом, мон шер, но предсказать, ан масс, когда они дойдут до самого скелета, покамест сложно, ву компрене? В грунте же никаких улик не найдено, и все еще непонятно, отчего же именно Жмурик тысячелетия отдал концы. Врач сообщил, что состояние Евы не меняется.

В палате дочери кто-то был, какая-то женщина в коричневом пальто сидела у кровати. Эрленд уже собирался зайти и спросить, кто она такая, как остолбенел и замер. Оправившись от шока, он сделал несколько шагов назад, прислонился к стене коридора и стал сквозь стекло разглядывать свою бывшую жену.

Она сидела к нему спиной, но он все равно ее узнал. Лет примерно столько же, сколько и ему самому, ссутуленная, немного полноватая. Одета в яркий сине-фиолетовый спортивный костюм, поверх — коричневое пальто, в руках носовой платок. Видно, что разговаривает с Евой, но тихо, из коридора не разберешь. Волосы крашеные, причем довольно давно — у корней хорошо заметна скрытая краской седина. Невольно подсчитал ее точный возраст — это просто, она старше его на три года.

Он не видел ее уже почти двадцать лет. С тех самых пор, как ушел от нее, оставив ее одну с двумя детьми. Она не вышла больше замуж — он тоже не женился, — но имела какие-то отношения с несколькими мужчинами, не слишком примечательными. Ему об этом рассказала Ева Линд — когда выросла и решила его найти. Девочка не сразу научилась ему доверять, но со временем, несмотря ни на что, между ними установилось нечто вроде взаимопонимания, и Эрленд делал для нее все, что только мог. И для сына тоже, впрочем, с ним отношения были куда холоднее, контакт так и не наладился. А с этой женщиной, которая сидит сейчас у постели их дочери, он не говорил вообще. Пару раз за двадцать лет.

Посмотрел, посмотрел на свою бывшую — и сделал еще несколько шагов назад, прочь от двери. Подумал, может, зайти в палату, но не решился. Обязательно будет скандал, а в интенсивной терапии скандалам не место. Не хочу. Что угодно готов сделать, только бы не ругаться с ней. Они ведь так и не развелись по-человечески, и за это-то, как ему рассказала Ева Линд, жена и ненавидела его больше всего.

За то, как он ушел.

Он развернулся и тихонько побрел прочь по коридору, и отчего-то вспомнилось ему любовное послание Беньямина К. Эрленд не понял почему и не нашел ответа, даже вернувшись домой. Уселся в кресло и дал волю сну — пусть изгонит этот дурацкий вопрос вон из его головы.

«Сердце мое». Мог ли Эрленд так сказать про Халльдору хоть раз?

Решили, что расследованием «Дела о скелете», как его успели окрестить в газетах, займутся только Эрленд с коллегами, Сигурдом Оли и Элинборг. Троих достаточно, счел начальник рейкьявикской полиции, ведь дело это не из первоочередных. Главный пункт повестки дня на сегодня — расследование сети наркоторговцев, трудо- и персоналоемкая задача, так что не резон отряжать людей заниматься, по словам Хрольва, начальника отделения, древней историей. Плюс непонятно, удастся ли вообще довести «Дело о скелете» до суда или нет.

Наутро Эрленд первым делом поехал в больницу и провел у дочери два часа, лишь затем направившись на работу. Состояние ее не менялось. Бывшей было не видать. Он долго сидел молча, глядя на худое, изможденное лицо Евы, и думал. Решил повспоминать времена ее раннего детства. Еве исполнилось три, когда они с Халльдорой расстались; Эрленд помнил, как дочка спала с ними в одной кровати, посередине, разумеется. Наотрез отказывалась спать в собственной, хотя та стояла в их же спальне — такая маленькая была квартира, одна спальня, гостиная и кухня. Всякий раз выбиралась из кроватки, заползала к маме с папой и сворачивалась между ними клубочком.

Потом он вспомнил, как увидел ее на пороге своей квартиры. Она сама решила найти папочку, как подросла — лет этак в шестнадцать. Халльдора отказала ему от дома — никаких контактов с детьми, и все тут. Он пытался их навещать, но жена поливала его проклятиями, и, главное, ему самому казалось, что она кругом права. Постепенно он перестал к ним приходить. И когда Ева Линд постучалась к нему в дверь, он понял, что не видел ее уже много лет, — но все-таки узнал, было в ее лице что-то от его родителей.

— Ну что, может, пригласишь зайти? — сказала ему Ева, выждав некоторое время, в течение которого папа ошеломленно пялился на нее. Одета в черную кожаную куртку и протертые джинсы, губы выкрашены черной помадой, а ногти — черным лаком. Курит, выдыхает дым через нос.

Какая хрупкая! Выглядит лет на восемь, а не на шестнадцать или сколько ей там.

Эрленд колебался, не понимая, что вообще происходит и чем это может кончиться. Но все-таки сделал шаг в сторону, мол, заходи, гостьей будешь.

— Маму вывернуло наизнанку, когда я сказала, что хочу тебя найти, — заявила она, переступив порог в облаке сигаретного дыма, и плюхнулась в кресло. — Сказала, ты мразь, какой свет не видывал. Впрочем, она всю жизнь так говорила. Мне и Синдри. Ваш папочка дерьмо, сволочь и ни на что не годный идиот. И добавляла — и вы такие же, ни на что не годные идиоты.

Ева Линд рассмеялась. Поискала пепельницу, чтобы потушить сигарету, папа взял у нее из рук бычок и потушил сам.

— Почему… — начал было он, но она его перебила:

— Просто хотела на тебя посмотреть. Стало любопытно, черт возьми, на кого ты похож.

— Ну и на кого же? — спросил он.

Она смерила его взглядом.

— На ни на что не годного идиота, — сказала она.

— Поглядеть на тебя, дочурка, так подумаешь, в этом мы с тобой мало друг от друга отличаемся, — усмехнулся он.

Она смотрела на него не отрывая глаз, и ему показалось, будто бы она улыбнулась.

В отделении к Эрленду сразу подсели Элинборг и Сигурд Оли и доложили, что из разговоров с теперешними владельцами Робертова дома ничего путного не вышло. Те ни разу в жизни не видели в округе никакой скрюченной женщины. Жена Роберта уже десять лет как умерла, а из двух детей сын умер примерно в то же время, дожив до шестидесяти. Дочь, однако, в свои семьдесят с небольшим чувствовала себя еще довольно прилично и уже ждала визита из полиции.