— А вот это уже интересно.
— Какая тебе в голову придет первая мысль, если посреди ночи зазвонит телефон?
— Что кто-то умер.
Я кивнула.
— Почему же ты не ответишь?
— Потому что не хочу, чтобы кто-то знал, что я дома.
— Потому что ты что-то скрываешь.
— Согласен.
Огонек снова появился в окне, а потом исчез в темноте.
— Думаю, у нас только что появилась причина войти в эту дверь.
Мы обогнули дом и подошли сбоку, с противоположной стороны от окна, где стоял наш курильщик. Входная дверь изготовлена из дуба, так что ее трудновато выбить, поэтому мы медленно двинулись к тыльной стороне здания. На всех окнах были опущены жалюзи. А за ними поблескивало тонкое пламя свечи. Мы дошли до угла и остановились. В нескольких метрах от нас залаяла собака, то ли услышав, то ли учуяв нас, при этом она громыхала цепью, как диккенсовское привидение.
С задней стороны имелось небольшое крылечко — три ступеньки вели к хлипкой двери с сеткой от насекомых, за которой скрывалась стандартная для подобных домов фанерная дверь. Мы, пригнувшись, миновали окна, поднялись по лесенке и заняли позицию с обеих сторон от двери.
Я взяла в руки свой «глок», и Гаррисон тоже достал оружие. Он нахмурил лоб. Насколько он был крутым, когда смотрел на бомбу, способную разнести его на кусочки, настолько его пугала перспектива столкнуться с живым и дышащим подозреваемым. Я не могла спорить с его логикой. Вламываться в дома, выбивая дверь ногой, это для любителей адреналина, а не сорокачетырехлетних мамаш.
— Я не думаю, что мы будем стучать, — прошептал Гаррисон.
— Ты молодец. Справишься.
Гаррисон нехотя кивнул, словно только что ухватился за выдумку, что он молодец, которая тащилась за ним против его воли.
— Мы не знаем, что там внутри, так что опусти пока пистолет. Ты выбьешь дверь, и я пойду первой.
Я протянула руку и рывком открыла первую дверь. Скрип петель практически мог бы заглушить сирену.
Тут на кухне зажегся свет, и я услышала топот ног. Гаррисон посмотрел на меня с сомнением.
— Давай, — скомандовала я.
Он ударил дверь ногой пониже ручки. Полетели щепки, но замок остался цел. Гаррисон нанес второй удар, и дверной засов поддался. Дверь распахнулась. Я зашла, и тут над моей головой просвистела банка кока-колы, вылетела за дверь и скатилась вниз по ступенькам во двор.
Я завопила: «Ни с места! Полиция!», но неизвестный уже скрылся внутри дома.
— Полиция!
Я услышала топот подозреваемого и звук закрывающейся двери.
От кухни можно было выйти через арочный проем в небольшой коридор, другая арка вела в гостиную, располагавшуюся слева от кухни. В коридоре виднелись три двери. Две с правой стороны, а третья — в конце. Гаррисон прошел мимо меня и встал на входе в гостиную.
Я показала на полоску света, пробивавшуюся из-под двери в конце коридора:
— Иди за мной и следи за дверями справа.
Гаррисон кивнул, и я двинулась по темному коридору, подняв свой «глок» и вцепившись в него так, словно это линия ограничения на краю обрыва. Гаррисон шел следом, держа на мушке двери справа. Я остановилась и резким движением распахнула первую дверь. Это оказалась пустая кладовка. Вторая дверь была прикрыта неплотно и открылась от легкого толчка.
— Ванная, — прошептала я.
В дальнем конце помещения темная занавеска полностью отгораживала от нас ванну. За ней раздался резкий металлический звук Я подняла пистолет и нацелила его на угол занавески. Гаррисон сделал два шага внутрь, потом медленно протянул руку и рванул занавеску в сторону. Капля воды из душа стукнулась о перевернутое ведро, лежавшее в ванне. Гаррисон с явным облегчением посмотрел на меня.
Я развернулась и наставила пистолет на дверь в конце коридора. Видно было, как мечется чья-то тень внутри комнаты, прерывая полоску света из-под двери. Я махнула головой, и Гаррисон проскользнул мимо меня и занял позицию сбоку от двери.
— Это полиция! Медленно выходите с поднятыми руками!
Рука Гаррисона легла мне на плечо.
— Что это за запах? — прошептал он.
Я несколько раз вдохнула.
— Я не чувствую…
— Дым. — Он посмотрел на дверь. — Этот тип что-то жжет.
Тут в комнате пронзительно запищала противопожарная сигнализация.
— Выбивай дверь, — велела я.
Гаррисон подбежал и выбил дверь одним мощным ударом. Замок сдался, практически не оказав сопротивления, и дверь распахнулась так, словно ее открыл сильный порыв ветра. Я вошла с поднятым оружием. Какой-то человек, съежившись на полу, неистово размахивал журналом, пытаясь разжечь маленький костер в мусорной корзине.
— Подними руки и брось журнал, немедленно!
Журнал выпал из рук подозреваемого, а сам он упал на пол и прикрыл голову руками, напомнив мне о том, как во времена холодной войны школьников обучали, что делать в случае атомного взрыва.
— Руки в стороны!
— Я не вооружен и не оказываю сопротивления, — завопил парень. — Я не вооружен и не оказываю…
— У меня в руках пистолет, нацеленный на твою голову. Ляг лицом вниз, руки и ноги в стороны.
Он снова начал повторять отрепетированное заявление.
— Я не вооружен…
Я приставила пистолет к его затылку.
— Руки и ноги в стороны. Немедленно.
Он кивнул и выполнил мой приказ.
— Я не вооружен и не оказываю…
— Если ты еще раз скажешь это, я тебя пристрелю.
Я прижала парня коленом и сунула пистолет в кобуру, когда Гаррисон занял позицию перед нами, прицелившись в голову подозреваемого.
— Давай сюда правую руку.
Он отвел за спину левую.
— Это левая рука, но пойдет.
Я защелкнула наручник на его запястье, потом взяла его правую руку и защелкнула второй наручник, крепко прижав кисти к спине.
Гаррисон подошел к горящей мусорной корзине, перевернул ее, чтобы перекрыть доступ кислорода, а потом выключил пожарную сигнализацию. Молчание напоминало ощущение, возникающее сразу же после аварии, когда восприятие мира меняется в мгновение ока. Я встала и перевела дыхание. Казалось, я впервые за это время сделала вдох.
Подозреваемый оказался парнем в мешковатой темной одежде. На вид лет двадцать с небольшим. Длинные дреды, которые рассыпались по полу как лапы гигантского паука-альбиноса.
— Посмотрите на это, — сказал Гаррисон.
Он стоял возле двух раскладных столов в углу. Сверху стояли шесть картонных коробок. Гаррисон открыл одну из них и извлек металлический цилиндр.