Самая лучшая месть - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Уайт cтр.№ 61

Слежку за ней мог установить сам Билл — из любопытства, и в таком случае наблюдение велось неофициально. Неприятно, конечно, таскать за собой «хвост», но Кельда не сомневалась, что от одного агента она всегда уйдет без труда. Другое дело, если приказ организовать наружное наблюдение отдал сам босс и к операции привлечены все ресурсы Бюро. В таком случае рискованно даже пользоваться своей машиной.

Было жарко и безветренно. Отойдя от федерального здания на один квартал, Кельда открыла сумочку и проверила наличность. Тридцать семь долларов. Она вернулась на полквартала назад и сняла через банкомат четыре сотни. Коллеги при желании легко узнают, где именно получены деньги, но эта информация окажется бесполезной. Где еще снимать со счета деньги, если не рядом с местом работы?

Уверив себя, что за ней не ведут наблюдение с вертолетов — ну не до такой же степени она их интересует! — Кельда остановила такси и попросила водителя отвезти ее к перекрестку Тридцать второй и Спир. Ехали минут десять. Она расплатилась с таксистом одной из только полученных бумажек и оставила ему сдачу. Выйдя на углу, постояла, подождала, пока машина скроется за поворотом, внимательно осмотрелась — знакомых лиц не было — и зашагала по направлению к Хайленд-Парк.

Нужный ей дом находился на Гроув-стрит, всего в двух минутах ходьбы от парка. Он представлял собой обычное бунгало с аккуратно подстриженной лужайкой и безупречно ухоженным ландшафтом. Поднявшись по трем деревянным ступенькам, Кельда поднесла руку к звонку.

— Пожалуйста, пожалуйста, пусть кто-нибудь будет дома, — прошептала она, роясь в сумочке, где затерялись ее таблетки.

Никто не отвечал.

Обнаружив наконец перкосет, Кельда бросила в рот две таблетки и проглотила их всухую.

Потом снова подняла руку, но в этот момент Мария Алиха открыла дверь. На ней было легкое летнее платье, на ногах — открытые туфельки.

— Войти можно? — спросила Кельда.

Глаза женщины уже наполнились тревогой.

— Моя девочка… С ней все в порядке?

Кельда шагнула к ней.

— С Розой ничего не случилось. Успокойтесь. — Паника в глазах Марии только нарастала. — Вы же верите мне? Вы верите мне, Мария?

— Да.

— Мне нужна ваша помощь. Услуга. Могу я воспользоваться вашей машиной? Пожалуйста. Это очень важно.

Женщина без колебаний открыла сумочку, вытащила ключи и протянула их Кельде.

— Я как раз ухожу на работу. Возьмите и пользуйтесь столько, сколько вам надо. Вы же знаете, мы сделаем для вас все. Вы — член семьи.

— А вы святая, Мария. Я подброшу вас до работы. Устроит?

Мать Розы работала в небольшой частной стоматологической клинике примерно в миле от дома. Через пару минут Кельда завела старенький «форд-курьер» на стоянку.

— И еще одна просьба. Очень большая.

— Конечно.

— У вас есть сотовый?

— Да, специально для Розы. Она так беспокоится.

— Вы можете одолжить его мне?

Мария улыбнулась:

— Кельда, я с радостью отдала бы вам почку.

— Не надо их отгонять. Не надо махать руками. Это их только злит. Оставался бы на месте, и, я думаю, все бы обошлось, хотя, может, и не обошлось бы. Впрочем, я представляю, как трудно сохранять хладнокровие, когда на тебя налетают сотни пчел, когда они носятся у тебя над головой, жужжат…

Голос снова звучал через усилитель, и Том ясно его слышал. Похоже, до ушей пчелы не добрались. Он послал бы своего мучителя куда подальше, но губы распухли и болели так, что возможное удовольствие от выплеска чувств представлялось слишком высокой платой за новые мучения.

— Цель не в том, чтобы тебя покусали. Цель — страх. Тебе было страшно, Том, было?

Том кивнул. Несколько мерзких тварей еще носились где-то неподалеку, и их жужжание вызывало в памяти визит к дантисту. Чувство было такое же, какое он испытал тогда, когда вертящееся с бешеной скоростью сверло нацелилось на его коренной зуб.

— Что? Что ты сказал?

— Я 'ог 'ы у'ереть от 'олеого фока. Ты 'ог у'ить 'еня.

— Это правда. Пришлось рискнуть.

Том уже успел вылить на себя полбутылки воды. Другую половину он выпил, стараясь не прикасаться горлышком к распухшим губам.

— Шерто'ски 'ольно. Эти т'ари так 'ольно 'алят.

— Нисколько не сомневаюсь.

— Одна жалетела 'не ф рот. А еще одна у'алила 'од 'ышкой.

— Неужели? Если я правильно понял, одна залетела тебе в рот, а другая ужалила под мышкой? Поэтому ты так смешно говоришь? Представляю.

— 'оче'у? — умоляюще протянул Том.

— Почему? Почему я это делаю? Это ты мне скажи почему? Почему кому-то понадобилось так тебя мучить? Почему кто-то решил напугать тебя до полусмерти? Почему?

Том с трудом сдерживал слезы.

— Я не жнаю. 'очеу?

— Ты так еще и не понял? Тогда придется продолжить. Уроки будут продолжаться, пока ты не поймешь. Нужно дать правильный ответ, Том. Это очень важно. Надеюсь, ты не обижаешься, потому что если урок так и не будет понят, тебя ждет не очень приятный финал.

— Не надо 'ольше 'чел! 'ожалуйста! Не надо 'ольше 'чел!

— Ты просто должен сказать, почему кто-то делает с тобой это. Просто скажи, Том, и мы перейдем к другому уроку.

Мысли прыгали у него в голове без всякой связи. «Еще один урок? О Господи». Он потряс головой, беспомощный, оглушенный болью, несчастный.

— Эй, — окликнул голос, — послушай-ка вот это.

Почти целую минуту Том ничего не слышал, если не считать слабого жужжания далекой газонокосилки, обещавшей новое нашествие пчел и новые мучения. Но то, что прозвучало потом, напугало его еще сильнее — то был незабываемый стук тяжелых стальных дверей.

Тюремных дверей.

— 'от дерьмо, — пробормотал Том. — 'ак это 'ыл ты. Ты уштроил тот шум у 'еня до'а.

— Да, я. Записал с фильма «Зеленая миля». Знаешь, ди-ви-ди дает отличное качество. Ты, наверное, этот фильм не видел, но Том Хэнкс сыграл здорово. Он там был в камере смертников. Я сделал небольшую цифровую обработку, убрал лишнее, подчистил. Там, на чердаке, у меня кассетник с таймером. По-моему, получилось неплохо. Ты согласен?

Том не ответил.

— Хорошо. Я хочу немного покрутить эту пленку. Двери будут хлопать без всякой последовательности. В тюрьме ведь, наверное, тебя тоже никто не предупреждал заранее, верно? Приятного мало.

Сердце в груди подскочило и сорвалось, а в памяти всплыл отрывок из книги по психиатрии. Она называлась, кажется, «Познанная беспомощность». Оранжевая книжка. Написал ее парень со странной фамилией… что-то вроде Зелигман или очень похоже.