Ведущий в погибель - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Попова cтр.№ 168

Не ты.

Ты умрешь.

Смирись с этим.

Я буду жить!

Ты умрешь. Ты уже это понял. Я вижу. Я вижу тебя.

Я буду жить!

Я вижу тебя. Я вижу твою жизнь. Ту тропу, что оборвется здесь и сейчас.

Я буду жить…

Я вижу тебя. Я вижу твою смерть.

Я буду жить…

Я вижу тебя.

Я буду жить…

Ты умрешь.

Я буду жить!

Нет. Тебя не будет.

Что-то изменилось – внезапно и неуловимо; что-то пошло не так – не так, как прежде…

В сторону фон Вегерхофа, прижатого к стене, выбросилась рука; стриг отклонил голову, и сжатый кулак врезался в стену, оставив в сером камне неглубокую вмятину. Александер отшатнулся вправо, и от встречного удара в горло Арвид на миг остолбенел, хватанув воздух громко, с тяжелым хрипом. Фон Вегерхоф, не остановив руки́ на взмахе, ударил локтем в лицо, вывернулся позади, вмяв кулак в позвоночник и огласив гулкую тишину часовни явственно слышимым хрустом, и последним ударом под колени опрокинул противника на пол.

Арвид упал неловко, точно старец, потерявший опору на скользкой зимней улице, изогнув переломленную спину и сипло ловя вдох распахнутым ртом; ладони уперлись в пол, пытаясь поднять тело, зло царапнув камень, и фон Вегерхоф опустился коленом на грудь, вмяв его в точку схождения ребер. Занеся стиснутый кулак над головой противника, стриг мгновение помедлил и ударил – но не в лицо, а в пол, глубоко пронзив ногтями ладонь.

На кровь, бегущую с поднятой над ним руки, Арвид взглянул мутно, вяло попытавшись отвернуть голову, но уже не стремясь подняться.

– Этого ты хотел? – выговорил фон Вегерхоф с усилием и прижал порезанную ладонь к стиснувшимся губам, докончив севшим, охриплым шепотом: – Так пей.

Тот рванулся в сторону, вздрогнув и изогнувшись, силясь оттолкнуть его от себя; стриг надавил сильнее, едва не вмяв ему голову в пол, и поднялся, отступив на шаг от поверженного мастера. Арвид опрокинулся набок, давясь и кашляя, плюясь кровавой слюной, привстал, упираясь скользящими по камню ладонями, и упал снова, хрипя, точно загнанный конь.

– Добей, – плохо слыша самого себя, подстегнул Курт, и стриг воспрещающе вскинул ладонь.

– Нет, – отозвался он, не оборачиваясь, лишь отступив еще на один шаг от агонизирующего тела. – Пусть.

– Не дай Бог… – начал он, и фон Вегерхоф коротко оборвал:

– Не даст.

Арвид уже не двигался, лишь пальцы хватались за горло, раздирая кожу и мясо, словно пытаясь выцарапать, исторгнуть то, что жгло его изнутри; в последний раз тело его содрогнулось, и он застыл, уставясь в потолок окаменевшим невидящим взглядом…

– Арвид!

Того, как Хелена очнулась, Курт не заметил, не заметил никто, пока она с надрывным воплем не бросилась к убитому мастеру; фон Вегерхоф шагнул ей навстречу, перехватив за удерживающий ее руки ремень, та забилась, силясь вырваться, и стриг отшвырнул ее прочь, с силой ударив о стену. Она сползла на пол, оглушенно зажмурясь, и осталась сидеть, тихо всхлипывая и бормоча проклятья.

– Неужто его больше нет… – проронил фогт, ошеломленно глядя на недвижимое тело посреди часовни. – Я не могу в это поверить…

– Я, кстати, тоже, – многозначительно заметил Курт. – Ты уверен, что он не встанет?

Фон Вегерхоф, не ответив, медленно прошагал к отброшенному перед боем клинку, подобрав, возвратился к убитому и, присев перед ним на колено, с короткого замаха ударил по открытой шее.

– Не встанет, – отозвался он, наконец, бросив меч на обезглавленное тело, и тяжело поднялся, держась ладонью за раненое плечо. – Свяжите его, – посоветовал стриг, кивнув в сторону все еще беспамятного Конрада. – Этот очнется – одной оплеухой не отделаешься, а я сейчас несколько… утомлен.

– Как ты себя чувствуешь? – осторожно подала голос Адельхайда, и фон Вегерхоф болезненно поморщился, усмехнувшись:

– Parfait, mà chéri, vraiment parfait [203] … Я только что убил мастера. Чувствую себя… неоцененным. Я ожидал хотя бы одного замечания в духе «это невероятно, Александер!». И, быть может, некоторой признательности моему Мастеру за помощь.

– Я что-то не видел небесного света, нисходящего на твою голову, – возразил Курт, подбирая алтарное покрывало, и, искоса подняв взгляд к Распятию, покаянно вздохнул: – Прости уж, Господи, но придется… Я, – продолжил он, разрезая мокрый бархат на полосы, – не видел также поразившей его молнии или чего-либо в таком роде. Да, ты одолел настоящего мастера; respectus тебе за это. Знаешь, я в Кельне слышал историю об одной старушке, которая при пожаре в ее доме вытащила на улицу сундук с барахлом, который потом волокли четверо здоровых парней… Это называется status affectus [204] . Ты был зол, за твоей спиной были мы, выхода не было… Как у той старушки. А теперь помоги мне скрутить нашего птенчика, и давайте линять отсюда, пока те, за дверью, не сообразили, чем ее снести.

– Быть может, безопаснее убить его? – с сомнением заметила Адельхайда, отступив в сторону, когда стриг перевернул Конрада лицом вниз, связывая его руки полосой тяжелого полотна. – Сдержат ли его такие путы, пускай и освященные?

– Сдержат, – уверенно отозвался фон Вегерхоф, затянув узел, и приступил к ногам, закручивая на них вторую полосу. – По меньшей мере, чуть ослабят.

– В конце концов, если он станет слишком активным, мы вполне успеем насадить его на меч, – добавил Курт, – а привести потом в норму – несложно. Адельхайда, это – живой стриг, и мы будем пытаться сохранить его таковым до последнего…

– Эберхарт! – внезапно замерев, повысил голос фон Вегерхоф, распрямившись, и Курт обернулся на фогта, застыв неподвижно на месте.

Тот стоял у тела Арвида, держа в руке брошенный меч стрига, и смотрел на лезвие пристально, словно надеясь увидеть что-то, не видимое прочим, в мутной стальной глуби. Курт медленно поднялся с корточек, шагнув от связанного птенца к наместнику, и фон Люфтенхаймер попятился, крепче сжав пальцы на рукояти.

– Господин фон… Эберхарт, – осторожно произнес Курт, – отдайте мне оружие.

– Против вас я его не применю, майстер инквизитор, – отозвался тот твердо, отступив еще на шаг, и он кивнул, шагнув следом:

– Это меня и беспокоит… Отдайте. Прошу вас.

– Это обвинение в измене, – тихо выговорил фогт. – Публичный суд. Публичная казнь. Позор на весь род, от предков до потомков. Что ждет моего сына? Бесчестье, изгнание, стыд… Не хочу. Не могу. Я не уберег дочь… у меня больше нет дочери. Не уберег себя. Я хочу сберечь хотя бы имя.