С каждой перекладиной ветер задувал все сильнее и сильнее, Ксандр вынужден был, как Ферик, действовать одной рукой, поскольку другая судорожно сжимала сумку. Через минуту он добрался до верха, и голову дернуло назад мощным потоком воздуха. Ксандр вскарабкался на крышу, плотно прижал сумку к себе, взгляд не отрывался от двери внизу, а ветер молотил со всех сторон. Почти три минуты оба, лежа, терпеливо выжидали, не промелькнет ли тень по открытому пространству внизу.
Внезапный порыв ветра снизу… дверь открылась… и показалась здоровенная фигура, рука ступившего на площадку крепко прижимала к голове шляпу, которую ветер рвал с неистовой силой. Вдруг здоровяк споткнулся, его рука метнулась к двери в поисках опоры, стальная дверная ручка утонула в огромной лапище. Пригнувшись, он протиснулся в дверь и скрылся из виду.
В тот же миг Ксандр, извиваясь, пополз к лесенке, но Ферик быстро поймал его руку и с силой прижал к крыше вагона. Подтянувшись ближе, Ферик поднял голову и приблизил губы к уху Ксандра. Ветер барабанил сверху, заглушая слова агента, но разобрать их все же удавалось.
— Они… встретятся… посередине поезда… потом разойдутся… поодиночке… нам всего один останется.
Ксандр кивнул, но тут порыв встречного ветра приподнял худенького агента, сдувая его с поезда. Ферик с силой вцепился в поручень, тянувшийся по краю крыши. В этот момент, повинуясь инстинкту, Ксандр налег плечом на спину Ферика, удержав агента от падения, но сразу ощутив пронзительную боль — напоминание об осколке стекла, впившемся в плечо. Ферик оглянулся на Ксандра, благодарно кивнул и дал знак возвращаться к лесенке. Три минуты спустя оба стояли по сторонам вагонной двери, ожидая возвращения своего преследователя.
Для Ксандра последовавшие минуты обратились в вечность. Его донимала не просто физическая боль: саднящее плечо, замерзшие уши и лицо, — а еще и тревога, что этого последнего нападения ему не пережить. Никогда прежде не было даровано ему времени осмыслить свои поступки и возможности. Не было времени поразмыслить. А именно размышления и делали все это невыносимым. Да открывай же дверь! Набрасывайся, в глотку мне вцепись, все, что угодно! Только давай сразу, сейчас! Но дверь оставалась закрытой, равнодушной к истерике человека.
Ферик встал справа: негласное понимание того, что Ксандра должны увидеть первым, главная цель, соблазн обратить ловчего в ловимого. Ферику предстояло дождаться и напасть сзади. Оба осознавали, как нужно ему это преимущество: от его левой руки в схватке толку будет мало. Заря поднималась над горизонтом, новый день проступал сквозь густой туман, позволяя лучше видеть площадку.
Дверь распахнулась, показалась огромная фигура. Ксандра он узнал мгновенно, руки вытянулись вперед в положение для атаки, плечи распрямились, и Ферик напал сзади. Того, что случилось дальше, Ферик не ожидал. Здоровяк с силой лягнул ногой, угодив агенту в солнечное сплетение и отбросив к железной стене. С той же силой он врезал Ксандру в челюсть, сбив с ног, а потом ударом под ребра уложил и Ферика. Ксандр, шатаясь, поднялся на ноги, видя, как здоровяк удар за ударом гвоздит Ферика в грудь. Поезд пошел влево, и Ксандр с маху ткнулся здоровяку в спину.
Этого хватило, чтобы тот, потеряв равновесие, ухватился за Ферика как за опору, и всех троих отбросило к вагонной двери. Внезапно нога здоровяка взметнулась и ударила Ксандра в пах. От резкой боли тот сразу свалился на пол, а сумка грохнулась о площадку.
Ксандр чувствовал, как первая волна тошноты подбирается к горлу, пока он силился уговорить себя схватить сумку. Он лежал опасно близко к краю, рука слабо сжимала нижнюю ступеньку лесенки. А над ним высился здоровяк с обмякшим телом Ферика в руках, окровавленная голова агента моталась из стороны в сторону. Одним коротким рывком здоровяк поднял ношу на вытянутые руки и швырнул Ферика в темную пустоту. Секундой позже Ксандр почувствовал, как стальная перекладина выскальзывает из руки.
* * *
Рейнджровер удивил несказанно. Судя по пристрастию Седжвика к дорогим костюмам, Сара ожидала, что к гостинице подкатит роскошный лимузин или, на худой конец, приличный «мерседес». А вместо этого — четырехприводной вездеход, из которого вылез Джордж, чтобы помочь ей забраться на сиденье. Сара переоделась в темные брюки, простой жакет и полотняную блузку. Коль скоро суждено ей играть роль послушной мелкой сошки Эйзенрейха, убийцы в прошлом, нанятой исполнять его приказы, то и одеваться следовало соответствующе. Элегантно, но практично: достаточно, чтобы произвести впечатление и соответствовать образу, какой они, несомненно, увидели в ее досье.
После часа езды Сара поняла, почему потребовался вездеход. Взбираясь в горы, похожая на грузовичок машина одолевала отвесные спуски и каменистые подъемы с поразительной легкостью. Они съехали с основной дороги, если ее можно было назвать таковой, не более пяти минут назад. Теперь на не слишком отдаленном гребне показался большой дом на ранчо Тига, омываемый потоком света. Когда дом предстал во всей красе, он оказался похож на набор прямоугольных кубиков, беспорядочно сваленных в кучу. Высокие, от пола до потолка, окна опоясывали все части здания, и из каждого уголка дома открывался завораживающий вид на раскинувшиеся по обеим сторонам холмы и горы. С севера и с запада деревья подступали вплотную к усыпанной щебнем подъездной дороге, а остальные их собратья отступили под гору. Тиг явно наслаждался уединением: его горное убежище было практически недоступно для незваных гостей.
Они проехали по узкой полосе, которая отграничивала первозданную поросль от скошенной травы — явная печать порядка среди дикой природы. Даже тут, подумала Сара, людям Эйзенрейха нужно показать свою власть и способность держать все под контролем.
Машина остановилась на верхней площадке, входная дверь располагалась в нескольких шагах ниже от дороги. Джордж выскользнул из кабины, обежал вокруг машины и протянул руку, помогая Саре спуститься на землю. Час с четвертью — от двери до двери. А казалось, что все это гораздо дальше. Оставив Сару на ступеньках лестницы, Джордж вернулся в машину и укатил к невидимому гаражу. Стоя одна, Сара немного полюбовалась видом, потом шагнула на первую ступеньку. Тут же дверь открылась, и фигура Седжвика появилась на свету.
— А-а, мисс Трент, — произнес он, закрывая за собой дверь, — решили вкусить прелесть горного воздуха. Я частенько, ступив сюда, делаю то же самое.
— Здесь прекрасно, — отвечала она, проходя мимо него в просторный холл, за которым, чуть ниже уровнем, располагалась гостиная. Холодный ночной воздух сменился запахом сосновых поленьев в камине. Очаг, устроенный в центре комнаты, перевернутой воронкой вздымался к куполообразному потолку на высоту двадцати футов. В стороне, справа у окна, на фоне звездного неба стоял Антон Вотапек, приветственно подняв бокал в сторону Сары.
— Добрый вечер, мисс Трент.
Не успела она ответить, как слева от нее из-за рояля появился второй мужчина, более крупный, с широкой грудью и толстыми пальцами.
— Боюсь, мы не знакомы. — Он вышел в центр комнаты и улыбнулся. — Меня зовут Йонас Тиг, и я очень много наслышан о вас.