— Насчет Рендела не знаю, а Геррод всегда слушался тебя.
Хотя ты ни разу не удосужился это заметить. Может, тебе будет интересно узнать:
перед отбытием я нашла Геррода, и он, даром что время истекало, твердо решил
отыскать дочку Дру Зери, как ты велел. Это несмотря на то, что девчонка
оказалась «в гостях» у Меленеи.
— Я ждал достаточно долго, Альция. Ты видела — дольше ждать
было нельзя. Еще немного — и мы остались бы там вместе с ним. — Взгляд Баракаса
натолкнулся на Лохивана, усиленно делавшего вид, что он занят. Он все еще
трепетал при мысли о том, что скажет отец, хотя он ровным счетом ничего не мог
сделать, чтобы големы не пропали. Это была забота Рендела.
— Лохиван!
— Отец? — Лохиван подбежал к отцу и встал на колено. — Для
меня есть задание?
— Это теперь наш лагерь. Начинайте расширять границу. Нам
нужны драконы. Если ты…
Лохиван и леди Альция в недоумении уставились на Баракаса —
почему он вдруг замолк?
— Есть! — Баракас указал пальцем на одну из древесных крон.
Раздался пронзительный предсмертный крик.
Крылатое тело рухнуло наземь с глухим стуком. Даже со своего
места патриарх Тезерени видел, что это была человекоподобная птица. И если она
подглядывала и шпионила за ними — значит, надо полагать, разумная. Интересно
знать, сколько времени она вот так сидела незамеченная? И сколько еще таких
прячется по деревьям и кустам? Баракасу повезло — он заметил шевеление в
ветвях.
Руку, которой делалось заклинание, вдруг поразила страшная
боль. Баракас побледнел и потер ладонь. Он понял, что это отклик на его магию,
и не знал, что делать.
— Лохиван! Это враждебное место. У нас появился враг! Все
вокруг должно быть немедленно очищено от шпионов.
— Но отец, мы не отваживаемся доверять нашей магии. Трое
тех, кто пытался, уже получили увечья. С магией здесь что-то не так.
Баракас поглядел на свою руку, будто ничего не случилось.
— Странно, а я ничего не почувствовал. Все сработало как
надо. — Это, кстати, было тоже неверно: он собирался взять пленника, чтоб потом
его допросить. А получилось все в сотню раз мощнее. — Я сказал, а ты слышал,
изволь подчиняться.
— Отец. — Лохиван поклонился и отошел. Все его движения
показывали, что он надеется: отец передумает и возьмет приказ назад. Но, будучи
Тезерени, он не мог не исполнить распоряжение патриарха. Он должен это сделать
любой ценой.
Баракас сделал знак двоим членам клана, которые стояли и
пялили глаза. Шлемы скрывали их лица, и кто это, было не разобрать. Впрочем,
это никого и не интересовало.
— Тащите труп сюда. Поглядим, что тут у нас за враги.
— Если бы ты только… — Леди Альция не потеряла надежду
перевести разговор на Геррода.
Баракас величественно отмахнулся от нее.
— Геррод мертв. И все, кто остались на Нимте, мертвы. Или
почти мертвы. Не желаю больше про них слышать. Мы готовимся к нашей первой
битве. И она должна увенчать нас славой!
Ее враг по-прежнему не обращал внимания на смертоносное
щекотание у шеи. Эльфийка, видимо, после тяжкой борьбы с собой убрала кинжал.
— Если ты хочешь союза, я не вижу причин тебя отвергать.
Хотя ты и смертный. Можешь звать меня Ксири. Это не настоящее мое имя.
— Ксири. — Враад не спросил, что она имела в виду под
настоящим именем. Эльфийские понятия для его народа были слишком загадочны, и
постигнуть их мог разве что один из миллиона. Даже Серкадион Мани, который,
казалось, стремился внести в хронику все, и тот редко касался подробностей
жизни второй по значимости в истории Нимта расы.
— Зови меня Дру, Ксири. Мое родное имя, если тебя это
интересует. Как ты узнала, что я враад?
— Не потому, что я настолько стара, чтобы помнить ваш наглый
народ, — огрызнулась она, хотя теперь в ее голосе звучала усмешка. — Пришедшие
сюда убедились, что мы помним наших врагов. — Она смерила его взглядом. — Ты
выглядишь не особо зловеще. Довольно высокий и кажешься слишком самоуверенным.
— Среди моих родичей можно найти таких, которые будут
соответствовать вашим худшим страхам. Пожалуй, мы обладаем всем, что
приписывали нам твои предки, и потому нам самим приходится спасаться с Нимта. —
Забавно, подумал он, как свободно он беседует с ней, хотя только что она чуть
не перерезала ему горло.
— Насколько там все плохо?
Поглядев на останки цивилизации, еще более древней, чем его
собственная, Дру представил себе Нимт через пару тысяч лет.
— Эти развалины выглядят живописнее, чем то, что осталось
после нас.
— А теперь вы пришли впрыснуть свой яд сюда. — В голосе
Ксири вновь зазвучала враждебность, но теперь она не относилась к Дру лично. —
Эта страна не пустит их.
Волшебник вздрогнул при этих словах.
— Зачем ты говоришь это?
Ксири зашагала, явно чтобы остудить пыл, Дру пошел рядом. Он
был выше ее фута на два, но ему пришлось ускорить шаг.
— Ты что — не чувствуешь? Не ощущаешь присутствие самой
страны?
Еще бы он не чувствовал! Он об эту мысль чуть голову не
сломал. Если он понял все правильно, в его пребывании тут был смысл. Вот только
хорошо ли это…
— Уже вижу — чувствуешь. — Ксири взглянула в лицо Дру и
прочла ответ без слов.
— А эти… стражи знают?
— Я тут, на этом континенте, новичок, как и ты, — пожала
плечами она — Может, то, что чувствуем мы, им сродни. Тоже своего рода
«стражи». Стражи… — Она пробовала слово на вкус. — Удачное словечко.
Они шагали в сторону выхода из города — туда, откуда птицы
привели Дру. Волшебник не спрашивал, почему именно туда. Ему, помимо всего
прочего, нравилось общество Ксири — она была более приятным и прямым
собеседником, чем большинство враадов… пока не пыталась его зарезать.
— А как давно здесь живут эльфы?
— Тысячи лет. Мы не следим за временем так точно, как вы.
Он вдохнул поглубже перед следующим вопросом. Ее навыки по
части клинков заставляли приготовиться к возможным последствиям.
— А как ты покинула Нимт?
К счастью, ее этот вопрос не смутил.