Мефодий Буслаев. Месть валькирий - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Емец cтр.№ 22

Сегодня у Мефодия с раннего утра было ощущение: что-то должно произойти. Ощущение неясное, но неотступное, точно зуд в лопатке, которая только-только готовится еще зачесаться. Именно поэтому, отправляясь к Зозо, он на всякий случай захватил с собой меч, наложив на него заклинание невидимости. Меч был закреплен на спине. Рукоять его располагалась над левым плечом.

Меф пошел по короткому пути – дворами. Один из дворов был Иркин. Это Меф понял внезапно, когда увидел в двух шагах перед собой Бабаню. Отступать или прятаться куда-то было поздно. Мефодий остановился и поздоровался.

Бабаня тоже остановилась. Она улыбалась. От глаз весело разбегались морщинки. Мефодий немного расслабился. Последний раз Бабаня встретила его с каменным лицом, сейчас же явно была рада его видеть.

– О, да ты вырос! Сам-то заметил? – спросила она.

– Не-а, – сказал Мефодий. Он и правда не обратил на это особого внимания. Разве что рукава рубашек стали короче.

– Что-то давно не заходил! Встретила тут как-то твою маму. Ты, она сказала, где-то в центре учишься? – продолжала Бабаня.

Меф едва не зевнул. Вопросы взрослых всегда скучны и очевидны. Точно два водолаза встретились на дне и, не имея связи, пытаются общаться жестами. Даже Бабаня, всегда бывшая приятным исключением из правил, утратила, похоже, свою самобытность.

– Ага. В центре, – согласился Мефодий. Он по-прежнему числился в гимназии Глумовича. И хотя сто лет уже не бывал там, Зозо регулярно приходили по почте табели с отличными оценками и грамоты, подписанные Мефу «за успехи в науках».

– И живешь там где-то при школе? – продолжала Бабаня.

– Да.

Врать Бабане ему не хотелось. С другой стороны, он и не врал. Он действительно живет в центре при школе. Ну а о подробностях его и не спрашивают.

– И как, нравится учиться?

– Нормально, – сказал Меф неохотно.

– А директор как, не строгий?

– Строгий, – подтвердил Меф, который не далее как месяц назад пинками выгнал скулящего Глумовича из резиденции.

– Тут уж ничего не поделаешь. Работа такая. Ему надо быть строгим, – сказала Бабаня.

– Понятно, что надо, – согласился Мефодий.

Глумовича он выгнал после того, как директора гимназии внезапно осенила бредовая идея, с которой он и явился не к кому-нибудь, а к Мефодию. А что – хе-хе! – если он, Глумович, выцыганит эйдосы у своих учеников, которые хотят иметь оценки повыше, и получит за это продление аренды? «Или можно всем классам договоры на подписи раздать! Дети, они не глядя бумажки подписывают!» – предложил он в конце.

Это был перебор. Представив себе целые классы детей, которые по воле трусливого директора подписывают себе смертный приговор, Меф вспыхнул. Получив пинок, усиленный боевой магией, Глумович кубарем вылетел на Большую Дмитровку и до середины дороги летел на бреющем полете.

Глумович после нашел-таки случай наябедничать на Мефа Арею, но и тот не оценил его идеи.

– Слишком наглое мошенничество. Свет опротестует Эйдос мало просто взять. Это должно произойти по доброму согласию, – сказал он. На Мефа же Глумович все равно затаил зло, хотя бессильное. В очередном табеле, присланном Зозо вместо «отличное поведение» значилось просто «хорошее». Похвальные дипломы к табелю тоже не прилагались.

Бабаня задала еще несколько скучных вопросов про учебу, а затем, когда Меф, терпеливо ответив, уже готовился попрощаться, вдруг предложила:

– А к нам не хочешь зайти? Ирка будет рада!

– У меня совсем нет... Хорошо. Конечно, – сказал Меф, заметив, что Бабаня начинает обижаться.

– Правда? Вот и отлично. Тогда прямо сейчас!

Бабаня повернулась и пошла в подъезд. Меф шел за ней, глядя себе под ноги. Он ужасно боялся увидеть Ирку, потому что ощущал себя перед ней виноватым.

«Дурак! Дрянь безвольная! – ругал он себя. – Еще десять минут простоишь сегодня на кулаках! А в три часа ночи встанешь и примешь холодный душ. Понял? Вот тебе!»

Они поднялись на второй этаж. Стараясь не греметь ключами, Бабаня открыла дверь и посторонилась, пропуская Мефа.

– Она у себя в комнате! Только тшшш! Давай сделаем ей сюрприз! – прошептала она.

Меф заглянул в комнату Ирки. Все здесь было по-прежнему. Хаос книг на полу, кровати и на подоконнике. Кресло на тонких шинах с подложенной по спину подушкой... Ирка сидела возле компьютера, по всей видимости, пребывая в своем любимом лайфджорнале. Руки ее привычно бегали по клавиатуре, набирая и отсылая комменты.

К чужим комментариям и записям она относилась с немалой живостью. «Ща дам кому-то в юзерпик!» – сказала она одной картинке. «Ути, мой умница!» – было заявлено другой, после чего экрану был послан воздушный поцелуй.

Услышав за спиной шаги, Ирки обернулась. Меф волновался напрасно. Ирка поговорила с ним вежливо и даже радостно. Сказала, что не обижается что прекрасно все понимает: он учится далеко и не может часто заходить. Вспомнили прошлое, поболтали о том о сем. Все было нормально, но Мефодия не покидало ощущение фальши. Ирка была какая-то не такая. Пару раз Мефодий ловил себя на необъяснимом желании отогнуть ее как картонку и заглянуть ей за спину. Он решил, что все дело в скрытой обиде. Возможно, Ирка изо всех сил делает вид, будто ничего не произошло и ей плевать, что Меф не заходит.

Через какое-то время в комнату заглянула Бабаня. Принесла чай и печенье. Перед Мефом она извинилась, что пришлось налить ему чай в железную кружку с отбитой эмалью.

– Надеюсь, ты не в претензии? Дурдом на выезде! Чашки куда-то пропадают! А иногда бывает – раз! – и нашлись все, – весело сказала Бабаня Мефу.

– Да ну, ерунда! – сказал Меф.

Он выпил чаю, посидел еще с четверть часа и стал прощаться. Ирка его не задерживала. На пороге комнаты, словно вспомнив о чем-то, Меф быстро обернулся и посмотрел на коляску истинным зрением. Тщательно вышитый занавес реальности раздвинулся и открыл истину, обнажив сокрытое. Меф оцепенел.

КОЛЯСКА БЫЛА ПУСТА

Монитор компьютера, только что жизнерадостно мерцающий, был заставлен высокой стопкой книг и тетрадей, что как минимум означало, что им давно не пользовались. Под столом, стульями, у батареи всюду стояли чайные чашки, как целые, так и разбитые. Большинство из них давно опустели. На стенках был заметен сероватый налет. Там же, среди хаоса чашек, лежали несколько свитеров, плед и спортивные штаны.