Земля войны - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Латынина cтр.№ 61

* * *

Когда Джамалудин вернулся с намаза, Кирилл уже был в машине. Он курил, скорчившись над приборной доской.

Джамалудин поглядел на Кирилла, вынул из его рук сигарету, выкинул в окно и тронулся с места. Под кожаной, не по сезону легкой курткой аварца был лишь тонкий черный свитер. От него, как всегда, исходило легкое ощущение опасности, как от прирученной рыси, которой подстригли ногти и выпустили из вольера в дом.

– Кто такие Асхаб и Рыжий? – спросил Кирилл.

Железнобокий «Хаммер» пробирался узкой, спускающейся под углом в тридцать градусов улочкой, тяжело ворочаясь на обложенных булыжником поворотах. Джамалудин вытащил из кармана бумажник. Обыкновенный потертый бумажник, в котором большинство знакомых Кирилла носили кредитные карточки или толстые пачки банкнот. Джамалудин одной рукой крутил руль, а другой копался в бумажнике, и пока он это делал, Кирилл смотрел на его пальцы – длинные и сильные, с розовыми полумесяцами коротких ногтей. Мизинец на правой руке был заметно короче того, что на левой. Четырнадцать лет назад в Абхазии Джамалудину оторвало его начисто. Потом он как-то подрос сам, вопреки обычному распорядку организма.

Джамалудин наконец нашел, что искал, и протянул Кириллу две аккуратных фотографических карточки. На одной был совсем еще молодой паренек, длинный, гибкий, с глазами цвета морского песка и светло-рыжими вьющимися волосами. Другому было лет двадцать пять: он был высокий и полный, сплошь заросший какой-то мелкой черной шерстью. В правой его руке был автомат с приваренной к стволу железной ножкой, и этой ножкой, как штыком, человек упирался в землю, используя тем самым автомат вместо костыля и не рискуя забить ствол.

Кирилл перевернул карточки. На толстяке значилось: Асхаб Хасанов. На рыженьком: Магомед Декушев.

– Чеченцы? – спросил Кирилл.

– Магомед – чечен. Асхаб – мой троюродный брат. Он прошел со мной всю Абхазию.

Кирилл молчал, ожидая продолжения. Кортеж наконец выбрался из узкой части города на широкий проспект, и Джамалудин втопил газ.

– Когда началась война, я не поехал в Чечню, а он поехал, – сказал Джамалудин. – Он все время крутился возле Арзо. У него крышу снесло на ихнем джихаде. В 2001-м он вернулся в Бештой, и я помог ему устроиться здесь. Это он привел всех в роддом. Он там был коммерческим директором.

Кирилл внимательно рассматривал карточку.

– Можно я возьму их себе? – спросил Водров.

– Бери. Только Асхаб сейчас похудел. Он вообще всегда тощим был. Как я.

– А здесь его чего разнесло?

– Мина. Они выходили из Грозного.

Джамалудин поколебался и добавил:

– У него и его командира была задача разминировать коридор для выхода. Перед ними было минное поле, а за ними колонна в три тысячи человек. К концу ночи те, кто снимал мины, поняли, что не успевают. А за ними были люди, и было ясно, что когда рассветет, федералы накроют всех. И тогда они приняли решение идти вперед. Мол, кто взорвется, тот взорвется, а коридор они все равно проложат. Собственными телами.

– И много взорвалось?

– В ту ночь – человек пятнадцать. Шамиль ногу потерял. Асхабу покалечило позвоночник. Шамиль тогда отправил Асхаба за досками, чтобы отмечать путь. Сказал, что не пойдет вперед, пока Асхаб не принесет доски. Асхаб пришел, глядит, а Шамиль уже подорвался.

– А почему надо было взрываться командирам? – спросил Кирилл.

Джамалудин глядел на дорогу перед собой. Кирилл, сидя чуть сбоку, видел его темный, почти бронзовый профиль, и темные густые брови над глазами цвета хаки.

– Эти люди приняли решение идти по минам, – сказал Джамалудин, – по-твоему, они после этого должны были послать вперед других? Это русские командиры считают, что раз он командир, значит, он богаче всех. А на Кавказе у командира есть единственное отличие – быть храбрее всех.

Кирилл молча рассматривал фотографию. Он тоже слыхал историю про выход из Грозного. Федор Комиссаров рассказывал ее ему не менее пяти раз. По словам Федора Комиссарова, выходило, что боевики напоролись на мины оттого, что в результате разработанной им, Комиссаровым, операции, некий майор федеральных сил продал боевикам фальшивую карту минных полей. Федор Комиссаров всегда говорил, что это была одна из самых удачных операций российских спецслужб. Чаще Федор Комиссаров хвастался только Орденом Мужества за освобождение сына Владковского.

– Я слыхал эту историю по-другому, – сказал Кирилл.

– Да. Ваши генералы не умеют портянки вертеть, но они любят рассказывать, что воюют с придурками. Только я не видел, чтобы ваши генералы посылали охрану за досками. Они ее посылают за водкой.

Кортеж несся на рысях по городу, «Жигули» и одинокие джипы шарахались от бронированной кавалькады. Кирилл сунул фотографии в нагрудный карман и неожиданно попросил:

– Слушай, дай… остальных посмотреть.

Джамалудин протянул ему бумажник. Интуиция не обманула Кирилла. В бумажнике не было ни денег, ни кредиток, ни фотографий жен и детей. Ничего, кроме двух десятков фотокарточек. К изумлению Кирилла, это были не только фотографии террористов. На одной из фотографий лежали двое: обгорелый боевик и грудничок. Они лежали голова к голове, так, как они упали, когда боевик выронил грудничка, и было непонятно, то ли он прикрывался ребенком от пуль, то ли тащил из пекла. На другом снимке грудничок был один. Он лежал под какой-то балкой, и выстрел террориста снес ему полчерепа. Была там и фотография вчерашнего боевика. Не второго, с перерезанным горлом, а того, первого. На пне.

Кирилл искоса посмотрел на аварца. Кириллу впервые пришло в голову, что человек, который носит в нагрудном кармане это, не может быть вполне нормальным.

Черт возьми, а если его арестуют? Если его просто вульгарно возьмут, где-нибудь в Торби-кале, или на свадьбе, где он не сможет сопротивляться, и вытащат из его кармана эту мизансцену с пнем, – как он будет отмазываться?

Или он считает, что может отмазаться от всего? Считает, что он может позвонить прокурору республики и спросить «тебя украсть или расстрелять?», и ему никогда за это ничего не будет? Считает, что он может закрыть в Бештое все казино, снести памятник русскому генералу, написать на придорожном указателе «Аллах Акбар», – и что никто никогда не осмелится заложить его федералам или что-то предпринять по этому поводу?

Кирилл молча протянул бумажник обратно.

– Послушай, – внезапно сказал Кирилл, – помнишь, с нами за Владковским ездил Аслан Темаев, и Арзо тогда сказал, что он его кровник. Я взял список боевиков, убитых Арзо за последние два года, и в этом списке было имя Аслана Темаева. Он убил его через два месяца после того, как убил его отца, Мусу. У Аслана был двоюродный брат, у которого мы останавливались в селе, его звали Ансуди. И он тоже есть в этом списке. Это что получается, что твой тесть в Чечне убивает только своих кровников?