Мемнох-дьявол - читать онлайн книгу. Автор: Энн Райс cтр.№ 123

– Я не оправдываю то, что совершаю, или то, чем являюсь. Если думаешь, что да, если именно поэтому хочешь, чтобы я вместе с тобой управлял адом или обвинял Бога... то ты выбрал не ту персону. Я заслуживаю искупления только за то, что отнял у людей. Где их души, души тех, что я убил? Были ли они готовы к небесам? Попали ли они в ад? Потеряли ли эти души свою индивидуальность и пребывают ли все так же в вихре между адом и небесами? Души там, я знаю, я видел их – души, которым предстоит еще найти свое место.

– Да, верно.

– Я мог бы послать души в этот вихрь. Я – воплощение жадности и жестокости. Я пожирал смертных, которых убил, – для меня это было едой и питьем. Я не могу это оправдать.

– Ты думаешь, я хочу, чтобы ты оправдал себя? – спросил Мемнох. – Какое насилие я до сих пор оправдывал? Что заставляет тебя думать, что ты мне понравишься, если станешь оправдывать или защищать свои действия? Разве я когда-нибудь защищал кого-то, заставившего другого страдать?

– Нет, не защищал.

– Ну и что тогда?

– Что такое ад и как можешь ты управлять им? Ты не хочешь, чтобы люди страдали. Похоже, ты не хочешь даже, чтобы я страдал. Ты не можешь указать на Бога и сказать, что Он делает все хорошо и со смыслом! Не можешь. Ты – Его противник. Тогда что же такое ад?

– А что ты думаешь на этот счет? – снова спросил он меня. – С чем бы ты морально примирился... прежде чем совершенно отвергнуть меня! Прежде чем сбежать от меня. В какой ад смог бы ты поверить и каким бы ты его создал, будучи на моем месте?

– Областью, где люди осознают, что они сделали прочим, где сталкиваются с каждой подробностью этого, чтобы никогда, никогда не совершать того же самого опять; местом, где люди буквально преобразуются от понимания того, что сделали неправильно, и как могли бы избежать этого, и что им надо было делать. Когда они понимают, как сказал ты об избранных из преисподней. Когда могут простить не только Бога за весь этот большой кавардак, но и себя за свои ошибки, свое ужасное агрессивное поведение, свою злобу и низость. Когда любят всех и прощают всем. Лишь тогда они достойны небес. Ад должен стать местом, где они увидят последствия своих действий, но с полным милосердным пониманием того, как мало сами знали до этого.

– Совершенно верно. Понимать то, что ранит других людей, осознать, что ты не ведаешь многого, что никто не давал тебе знания, хотя у тебя была власть! И простить – простить своих жертв, простить Бога, простить себя. Да. Вот это правильно. Это положит конец моему гневу, моему насилию. Я не смогу больше потрясать кулаками, если только прощу Бога, и других людей, и себя.

Он ничего больше не говорил, просто сидел со сложенными на груди руками – глаза широко раскрыты, на темном лбу мелкие капельки влаги.

– Так вот в чем дело? – со страхом произнес я. – Это... это место, где ты учишься понимать, что сделал другому существу... где приходит осознание того, какие страдания навлек на других!

– Да, и это ужасно. Я создал его и управлял им, чтобы возродить души праведных и неправедных, тех, кто страдал, и тех, кто совершал зло. И единственный урок такого ада – это любовь.

Я был испуган, так испуган, как в то время, когда мы ходили в Иерусалим.

– Он любит мои души, когда они являются к Нему, – сказал Мемнох. – И Он рассматривает каждую как оправдание Своего пути!

Я горько улыбнулся. Мемнох продолжил:

– Война Ему кажется вещью величественной, болезни в Его глазах накладывают печать избранности, а самопожертвование кажется Ему воспеванием Его славы! Словно Он когда-нибудь испытал все это! Он пытается задавить меня цифрами. Да во имя креста было совершено больше несправедливости, чем во имя любого другого дела, или символа, или вероучения, или любой другой философии на земле!

И я высвобождаю души из ада, говоря правду о том, как люди страдают, что они знают и на что способны, так что мои души потоком идут через Его врата.

А кто, по-твоему, попадает в ад, чувствуя себя более всех обманутым? Наиболее разгневанным и не прощающим? Ребенок, погибший в газовой камере концентрационного лагеря? Или воин с руками по локоть в крови, которому внушали, что если он истребит врагов государства, то обретет себе пристанище в Валгалле, раю или на небесах?

Я не отвечал. Я хранил молчание, слушая его, наблюдая за ним.

Он подался вперед, еще более решительно завладевая моим вниманием и преображаясь у меня на глазах из дьявола – козлоногого человекозверя с раздвоенными копытами – в ангела, Мемноха – Мемноха в просторной непритязательной мантии, с сияющими светлыми глазами под золотистыми нахмуренными бровями.

– Ад – это место, где я исправляю вещи, сделанные Им неправильно, – молвил он. – Ад – это место, где я вновь ввожу в употребление то состояние духа, которое могло бы существовать, если бы страдание не разрушило его! Ад – это место, где я учу мужчин и женщин, что они могут быть лучше Его.

Но это и мое наказание, ад. Из-за споров с Ним, из-за того, что я вынужден отправиться туда и помогать душам пройти весь цикл, как Он его понимает, из-за того, что я должен жить там с ними! И если я не смогу помочь им, если не научу их, они могут остаться там навсегда!

Но ад не место моего сражения.

Земля – вот место моего сражения. Лестат, я сражаюсь с Ним не в аду, а на земле. Я блуждаю по свету, стремясь низвергнуть всякую доктрину, которую Он воздвиг для освящения самопожертвования и страдания, для освящения агрессии, жестокости и разрушения. Я увожу мужчин и женщин из церквей и храмов, чтобы они танцевали, пели, пили, обнимали друг друга свободно и по любви. Я делаю все, что в моих силах, чтобы изобличить ложь в самой сути Его религий! Я пытаюсь разрушить ложь, которой Он позволил разрастаться по мере разворачивания вселенной.

Он – единственный, кто безнаказанно может наслаждаться страданием! И все потому, что Он – Бог и не знает, что это значит, и никогда не знал. Он создал существ, более сознательных и любящих, чем Он сам. И окончательная победа над всем людским злом придет лишь тогда, когда Он будет свергнут с Престола, раз и навсегда, проигнорирован, отвергнут, отброшен прочь. Когда с Него будет снят покров таинственности, и мужчины и женщины станут искать добро, и справедливость, и нравственность друг в друге.

– Они пытаются делать это, Мемнох! Пытаются! – сказал я. – Вот что они имеют в виду, когда говорят, что ненавидят Его. Вот что имела в виду Дора, говоря: «Спросите Его, почему Он допускает все это!» Тогда ее руки сжимались в кулаки!