Крестная дочь - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Троицкий cтр.№ 15

Лена перевернула несколько страниц и бросила книжицу на стол.

– Сколько крыльев у самолета, я смутно догадываюсь. О самолетах я прочитала все, что у нас выходило. А к врачу обратитесь сами.

Она повертела пальцем у виска и ушла, оставив после себя запах цветочных духов. Через стекло Зубов видел, как девчонка села в свою шикарную тачку и рванула с места. Панова покатила к воротам, раздумывая, по какой причине Зубов много выделывается и врет как сивый мерин: якобы, у него богатые и талантливые клиенты, нет проблем с деньгами, он занят по горло и все такое. Панова уже наводила справки. Зубов живет очень скромно, каждый рубль считает. С женой он то ли в разводе, то ли до формальностей дело не дошло, но брак на грани распада, – это точно. Супруга то ли уехали из Москвы, то только собирается смотаться неизвестно куда. Лишь бы подальше от бывшего мужа, ей тесно с Зубовым в одном городе. Вот до чего довел женщину.

По себе Панова знала, что развод дело хлопотное и затратное, по крайней мере, для мужчины. В такой ситуации приработок ему бы не помешал. А учеников Зубов мог бы взять косой десяток. Но не берет. В чем же проблема? По всему видать – он просто болезненно ленивый субъект, работой себя не изнуряет, ему приятнее целыми днями просиживать кресло и смолить сигареты. К тому же редкий зануда. Его постоянные ученики – бизнесмены, ни какие они не фанатики и не прирожденные пилоты. Просто увальни с деньгами, не обремененные талантами и мечтой о высоких полетах, они заглядывают на аэродром так уж не часто, когда выпадает свободное время и желание испытать острые ощущения. Тогда с какой целью врал этот хмырь? Странно все это…

А Зубов решил по себя, что эта Панова просто взбалмошная дочка богатых родителей, которые потеряли счет деньгам. Она здесь больше не появится. И ошибся. В течение лета он встречал Панову в ангарах, в тренажерном зале, на взлетной полосе. Инструктор Вася Анисимов, который начал работать с ней, сказал, что девчонка очень способная, подает надежды. И еще она чертовски упрямая. Уже вызубрила Воздушный кодекс, наставления по правилам полетов, перелопатила кучу технической литературы. Несколько раз она летала с Анисимовым на ЯКе-18 Т, сидя в кресле второго пилота, дублировала и фиксировала действия инструктора.

Последний раз Зубов видел Лену неделю назад, когда она, облаченная в комбинезон, залезала в кабину тренировочного самолета. «Да, возможно, Анисимов прав. Из нее со временем что-то получится», – подумал тогда Зубов и через минуту забыл о существовании Пановой.

Когда солнце поднялось выше, Зубов вернулся к месту ночевки, и обнаружил в лагере признаки жизни. Суханов вскипятил кофе в котелке и, обжигаясь, прихлебывал свое варево из железной кружки. Панова, не отказавшаяся от угощения, тоже пила кофе, всем своим видом показывая, как омерзителен ей этот напиток и общество придурка Суханова.

– Как спалось? – Зубов присел поближе огню и налил себе кофе из котелка.

Панова поставив кружку на песок, сделав вид, что не расслышала вопроса.

– Не хватало кондиционера, пружинного матраса и шелкового белья, – ответил за нее Суханов. – А так ничего. Цикады поют, змеи шуршат и все такое. Одним словом – романтика.

– Солнце скоро поднимется над холмом, и сидеть здесь станет невыносимо, – сказал Зубов. – Поэтому мы с Леной вернемся к самолету. А ты, Витя, начинай делать закладки. И наблюдай за дорогой. Видимость хорошая, две тачке на дороге ты заметишь километров за пять-семь. Скорее всего, они появятся к вечеру. Хорошо бы так.

– Все понял, командир, – Суханов покосился на ящики взрывчатки в брезентовых чехлах и сумку с кабелем и детонаторами. – Я быстро управлюсь.

Допив кофе, Зубов подхватил карабин и рюкзак, через плечо глянул на Панову и бросил:

– Пошли со мной.

Лена поднялась и молча двинулась следом. Через полчаса Зубов развалился в тени плоскости крыла и стал слюнявить замусоленный журнал с картинками. Рядом с собой на видном месте положил карабин. Пановой не сиделось. Она побродила по дну пересохшего озера, не решаясь далеко отходить от самолета. Черт знает, что на уме у этого сукина сына. Прицелится, да пальнет ей в спину. Без предупреждения. Пустит пулю между лопаток, а потом забросает тело песком вперемежку с солью. Чтобы трупный запах, который в такую-то жару быстро разойдется по всей округе, не портил ему аппетит.

Кристаллики соли хрустели под ногами, слепили глаза, сверкая под солнцем, словно ледяной наст. Носком башмака Лена нацарапала пару нецензурных слов и, вернувшись к самолету, залезла на крыло и забралась в кабину. Распахнув верхний люк, устроилась на заднем сидении. Она нашла к кабине книжку с оторванной обложкой и какое-то время пыталась сосредоточиться на чтении. Что-то вроде детектива. Какой-то малый бродил по ночному городу и время от времени пускал кровь припозднившимся пешеходам. Лена долго не усидела, в кабине было слишком жарко и душно, да и чтиво забористое. Спрыгнула на землю, уселась рядом с Зубовым, глянула на летчика решительно и твердо и начала разговор, к которому готовилась еще со вчерашнего вечера.

– Не знаю, что вы тут собираетесь делать, – сказала Панова. – Не прошлогодние цветочки собирать – уж это точно. Но прошу об одном – не ввязывайте меня в свои грязные дела. Отпустите с богом. Я дойду до ближайшего населенного пункта, оттуда меня подвезут в какой-нибудь поселок или город, где есть железная дорога или аэропорт. Обещаю, что ни одна живая душа не узнает об этом приключении. Никто и никогда. Впрочем, для вас все это не будет иметь решительно никакого значения. К тому времени, когда я доберусь до людей, вы успеете сделать все, зачем сюда прилетели. И благополучно смотаетесь. Мы разойдемся, как… Вы меня не знаете, я не знаю вас. И до свидания.

– Скажите, почему я должен отпустить вас на все четыре? – Зубов свернул журнал трубочкой и посмотрел на Панову без всякого интереса, как на пустое место. Видимо, этот отсутствующий взгляд он вырабатывал долго, и, надо отдать должное его терпению, достиг определенных успехов. – Назовите хотя бы одну причину?

– Человеческое милосердие – вот причина. В вашей душе осталась хотя бы крупица жалости к людям?

– Крупица, возможно, осталась, – кивнул Зубов. – Именно поэтому я вас никуда не отпущу. Мы выполним нашу работу. Затем достанем горючее для самолета. И улетим. Вам придется потерпеть всего два-три дня. Не бог весть какие неудобства. А потом мы доставим вас на аэродром тем же маршрутом. Оттуда вы сразу можете отправиться в милицию и заявлять на нас. Похищение человека, ля-ля три рубля… Не знаю уж, чего вы там напишите. Только это напрасный труд. Никто вам не поверит. И концов искать не станут. Все случилось далеко, за морем, в другом государстве. На пустынной территории площадью в десятки тысяч квадратных километров. А если кто и почешется, вряд ли тут что найдут. Ваше слово против моего слова. А я скажу, что вы заснули в кабине пилота на заднем сидении. Накурились какой-то дряни или выпили лишку. И спали под горой тряпья. Проснулись, когда мы вылетели после заправки из Волгограда. Как вам такая история?

– Полное дерьмо.