– Нет. Док всегда говорил, что квартира – моя собственность,
а дом – его собственность. Когда я ему был нужен, он меня звал. Если он меня не
звал, я к нему не ходил. Что меня вполне устраивало. Он занимался своим
бизнесом, а я – своим. Я на него работал, но никогда не совал носа в чужие
дела.
– Скорее всего, вы обсуждали вчерашний инцидент с мистером и
миссис Данкирк? – поинтересовался Мейсон.
– Я разговаривал только с ней.
– Вы знаете о том, как выглядела молодая женщина, выбежавшая
из дома?
– Да.
– Интересно, а не появлялась ли она прежде и при других
обстоятельствах в доме доктора?
– Возможно, и появлялась. Но я об этом ничего не знаю. У
него была масса пациентов. Про него нельзя было сказать, что он полностью вышел
на пенсию. Я, по возможности, старался не вмешиваться, когда он принимал у себя
пациентов… разве что если он от меня чего-то хотел. Время от времени ему
требовалась помощь. Док очень скрытный человек. Но это меня вполне устраивало.
Эй, обождите, у меня есть идея! Возможно, она ничего не стоит, но все же это
шанс. Я думаю, что фамилия этой женщины – Логан. В ней чувствуется определенный
класс. Она уже заезжала, дайте подумать… не далее как в пятницу, утром в
пятницу.
– Очень интересно, – сказал Мейсон.
– Значит, дело было так. Я работал на улице возле пруда с
карасями, вот он, его отсюда видно, и к гаражу подъехала на роскошном «Форде»
девушка и спросила, дома ли доктор Бэбб. Понимаете, он мне платит совсем не за
то, чтобы я трепал языком, поэтому я посоветовал ей позвонить в парадную дверь
и выяснить все самой. Но она в ответ лишь рассмеялась и несколько раз нажала на
гудок. Вскоре задняя дверь распахнулась, и вышел улыбающийся доктор Бэбб.
Девушка вылезла из машины, и они направились в дом. Понимаете, это была
действительно классная дамочка. Волосы орехового цвета и масса самых разных
причиндалов. В первый момент она мне очень не понравилась из-за того, с каким
высокомерием и бесцеремонностью вела себя, спрашивая, дома ли доктор Бэбб. Но
она полностью опровергла мое первоначальное мнение, когда вышла из дома
доктора. Она подошла ко мне и долго расспрашивала о карасях, явно стараясь меня
умаслить. Не знаю, из каких соображений она так поступила, но мне это
понравилось. Она приехала на совершенно новой машине, у которой еще не было
постоянных номеров, только лицензионная карточка, прикрепленная к заднему
стеклу. Она сказала, что как раз сегодня получила номера и их надо бы
прикрепить. Ну, и я совершенно добровольно вызвался ей помочь. Прикрепить их –
сущая дребедень, я сделал бы это за минуту. Но я хотел ей показать, что и это
тоже работа. Так вот ее фамилия – Логан. Я запомнил, потому что она сама мне
сказала. Как ее звали – не могу припомнить, но номер машины: AAL – двести
семьдесят девять. Не знаю, конечно, поможет ли это вам…
Мейсон и Делла Стрит переглянулись, после чего адвокат
спросил:
– А офицеры полиции не спрашивали вас насчет клиента доктора
по фамилии Логан?
– Конечно же, спрашивали. Но я им этого не сказал, потому
как в тот момент не сообразил. Это всплыло в памяти буквально в данную минуту,
но я все рано не уверен, имеют ли эти сведения для вас хоть какую-то ценность.
Я уверен в одном: та девушка и есть Логан.
– Возможно, это именно та девушка, которую мы ищем, – сказал
Мейсон. – Но почему она не остановилась перед домом, а подъехала к гаражу?
– Будь я проклят, если хоть что-то знаю об этом.
– А раньше вы ее не видели?
– Нет, насколько я помню. Но она, несомненно, хорошо знала
дока. Меня перед этим четыре дня не было. Возможно, все это время она там и
крутилась.
– А с племянницей миссис Данкирк вы знакомы? – Мейсон
неожиданно переменил направление разговора.
– Вы имеете в виду Гертруду?
– Да. Вы ее знаете?
– Хорошо знаю, – усмехнувшись, ответил Дональд. – Она
частенько наблюдает за карасями или играет с котом. Несчастное дитя, видимо, ей
нечем больше заняться. И в то же время забавная. Будь я на месте дока, я бы
выгнал ее продавать газеты, но он терпимо к ней относится, видимо, сочувствует
ей. Она все время шляется где-то поблизости и любит забираться в дом через
заднюю дверь. Стоит кому-либо открыть дверь, и она тут же оказывается рядом. Не
успеваешь глазом моргнуть, а она уже проскользнула в дом. Она ведет себя так,
будто влюблена в дока… постоянно старается находиться подле него. Она как-то
сказала мне, что док – единственный человек, который ее понимает. И она очень
часто впадает в уныние. Я несколько раз наблюдал за ней, когда она об этом не
знала. Она сидит на краю пруда и плачет – не то чтобы очень громко, просто
сидит и всхлипывает. Видимо, док хорошо к ней относится из-за того, что она
племянница Данкирков. Они его старинные друзья. Они говорят, что ей уже
шестнадцать. На мой взгляд, ей нет еще и пятнадцати. Она крупная и хорошо
оформившаяся, но по ее поведению можно сказать, что она ребенок-переросток.
– Что ж, – произнес Мейсон, поднимаясь на ноги. – Я всего
лишь хотел зайти к вам и задать несколько вопросов. Вы рассказали мне все, что
я хотел услышать.
Дональд осторожно ухватил Мейсона за рукав и спросил:
– Вы не в курсе, как там дела у дока?
– Нет. Но вы могли бы позвонить в больницу…
– Мне неоткуда позвонить. Дом опечатали полицейские.
Повесили на дверь какой-то хитрый замок. А мне сказали, что я могу пока здесь
жить. Я-то знаю, док не выгнал бы меня ни при каких обстоятельствах. Поэтому я
должен следить за домом.
– У вас здесь нет телефона? – переспросил Мейсон.
Дональд кивнул в ответ. Мейсон пожал ему руку и сказал:
– Возможно, мы еще встретимся и побеседуем. Я узнаю, как
дела у доктора Бэбба, и при встрече сообщу вам.
– Будьте так любезны, – произнес Дональд, – и заходите в
любое время. Одиночество так и накатывает, когда у человека только и дел, что
почитать книгу да послушать радио. И огромное спасибо, что навестили.
Он проводил гостей до двери и еще раз пожал руки адвокату и
его секретарше.
– Куда теперь? – спросила Делла Стрит, спускаясь по
лестнице.
– Прежде всего, позвоним Полу Дрейку.
Ближайший телефон оказался в шести кварталах от дома доктора
по направлению к автостраде. Мейсон набрал номер Дрейка.
– Я хочу узнать фамилию и адрес человека по номеру машины.
Причем очень быстро.
– Говори номер.
– AAL – двести семьдесят девять.
– Хорошо. Дай мне три-четыре секунды озаботить этим одного
из своих оперативников. Не вешай трубку, Перри, мне надо тебе кое-что сказать.
– Через несколько секунд Дрейк действительно продолжил: – Хорошо, Перри. Минут
через десять можешь перезвонить и получить полную информацию.