Беспокойный отпрыск кардинала Гусмана - читать онлайн книгу. Автор: Луи де Берньер cтр.№ 51

– Отродье сатаны, ты зачем дала мне эту пластинку? – строго спросил он. – Хотела окончательно меня погубить? Ты что думаешь, меня так легко одурачить?

Консепсион понимала, что его безумие уже неуправляемо, и мягко улыбнулась:

– Ты заездил пластинку до дыр, а теперь говоришь, она тебе не нравится.

Его преосвященство театральным жестом переломил пластинку об колено. Швырнув половинки через всю кухню, он повернулся на каблуках и вышел. В комнате его окружила толпа воющих бесов – они тянулись лапами к его лицу, насмехались и дразнили; кардинал в отчаянии искал пластинку, чтобы их изгнать. В кухне Консепсион приложила руку к лицу – оказалось, острый обломок порезал ей щеку. Консепсион присела к столу, чувствуя, как пустеет внутри.

Машина Дионисио с треском и ревом вкатилась в Ипасуэно, стреляя, как обычно, выхлопами на дорожных ухабах. Городок лежал на пути в Вальедупар, и Дионисио хотелось повидаться с Агустином и Бархатной Луизой. Он припарковался у полицейского участка, оставив ягуаров в машине. Те высовывали головы из-под импровизированного навеса и охотились за неосторожными птичками и порхающими бабочками, пока хозяин не вернулся, договорившись с Агустином встретиться позже в борделе мадам Розы.

Дионисио искал сочувствия и решил повериться Бархатной Луизе – единственной подруге, в ком душевная способность интуитивно понять чужие чувства сочеталась с полным отсутствием уважением к легендам о нем. В баре Луиза потягивала через соломинку «инка-колу», а Дионисио любовался изящным изгибом ее руки, в которой она держала бутылку. Он нежно обнял Луизу, а она, взглянув на него, приподняла бровь и улыбнулась.

– Конечно, – сказала Луиза. – Пойдем наверх.

В комнате она сбросила платье, скользнула под простыни и протянула к нему руки. Дионисио разделся, чувствуя, как отвык от этого, лег рядом, словно они давно женатая пара, и на время забыл, что заглянул сюда просто по-приятельски.

– Эти шрамы у тебя на шее все такие же страшные, – сказала Луиза, проводя пальцами по рубцам; она склонилась к Дионисио, и он ощутил ее характерный мускусный запах. – Болят еще?

Дионисио потрогал след от веревки и длинный рубец от ножа:

– Иногда чешется. Знаешь, Луиза, я не представляю, как пахнет Африка, но готов спорить, что у нее твой запах.

Она насмешливо улыбнулась:

– Я тоже не знаю, как она пахнет, но отчетливо ощущаю здесь запах депрессии. Ты, случайно, не к доктору Луизе пришел?

– Господи, – сказал он, – я что, прозрачный?

– Как стекло. Или даже как паутина. Что случилось-то? Ну-ка, обними меня.

Дионисио обнял ее за плечи и, собираясь с мыслями, уставился в потолок. Заметил, что трещины на побелке похожи на изображение рек на карте.

– Сегодня две молодые крестьяночки предложили себя, и я согласился.

– Ну и что тут такого? – Луиза нетерпеливо прищелкнула языком.

– Вот в этом все и дело. Я уже не принадлежу себе. Стал каким-то общественным достоянием. У меня и так уже, наверное, женщин тридцать, а понимаешь меня одна ты. Ну, может, еще Летиция Арагон. Вот странно, когда-то я мечтал, что у меня будет много женщин, но теперь, когда они есть, мне это вроде и не нужно. Не могу я быть просто племенным быком или жеребцом.

– И не сможешь. Еще вопросы?

– Я надеялся, ты меня поймешь.

Бархатная Луиза поморщилась:

– Да понимаю я тебя прекрасно, я ж тебя сто лет знаю. Я помню, когда ты еще не был легендарным, а просто Дионисио, как ты приходил и напивался в лоскуты, но если не перебирал, у тебя еще что-то получалось. А другие женщины видят в тебе человека, который убил Пабло Экобандодо, уцелел при покушении и пережил собственное самоубийство. Они видят, как ты мысленно приказываешь своим ягуарам, и те понимают тебя, и смотришь ты отстраненно, все замечают. Они же не знают тебя как Дионисио, который приходил в бордель с Хересом и Хуанито и вдребезги напивался. Для них ты – известный человек, который пишет в «Прессу». – Она помолчала. – Боюсь, ты уже перешагнул черту, разделяющую человека и бога, и теперь приходится жить по другим законам. Известно же, что бог – это не человек. Вон сколько возлюбленных у Чанго.

– Да что ты такое говоришь, Луиза?

– Я говорю, что с тебя спрос больше, чем с обычного человека. Женщины выбрали тебя, а не ты их, так что цени это. И в остальном так же. Ты поднялся против Заправилы и теперь должен противостоять любому возможному злу, потому что для всех ты – Избавитель. Ты нам нужен такой и не имеешь права нас разочаровывать. Сел на ряду – не говори не могу.

Дионисио удивили ее горячность и убежденность.

– По-твоему, я так сильно изменился? Луиза шутливо подергала его за ухо:

– Ты по-прежнему не моешь уши. У тебя там, как в угольном руднике.

– Слава богу, что ты есть, – сказал он. – С тобой я не божество.

– А теперь послушай о моих бедах. Ты же не один на свете.

Дионисио виновато притянул ее к себе:

– Прости, пожалуйста.

– Моя сестра уехала в Испанию. Помнишь, у нас с ней был уговор: я работаю три года, чтобы она выучилась в университете, а потом она то же самое делает для меня. Так еще можно вытерпеть это ремесло – знать, что все закончится, и наступит другая жизнь. Вот, а она взяла и уехала – и получается, я зря мучилась. Для меня теперь и день – ночь.

Положение, в котором оказалась Луиза, задело и Дионисио, он ощутил пустоту в желудке, словно это его предали и теперь никому нельзя верить. Глаза у нее увлажнились, губы дрожали, и Дионисио крепко прижал к себе ее гибкое обнаженное тело. Луиза отстранилась и села на кровати, тонкими темными руками обхватив колени.

– Знаешь, почему ты нравишься женщинам? – спросила она. Дионисио покачал головой. – Они чувствуют, что ты не можешь их обидеть, потому что слишком любишь, вот почему. – Луиза показала на распятие: – Ты веришь во все это?

– Хотелось бы, – ответил он, – но очень трудно.

Луиза кивнула:

– Если б тот, кто там висит, был женщиной, я бы верила.

– Приезжай в Кочадебахо де лос Гатос. Я брошу остальных женщин. Ну, может, кроме Летиции.

– Не хочу. По мне, лучше делить тебя с другими, чем тебе принадлежать.

– Все равно приезжай. Будешь за скотиной ходить, например.

Она покачала головой:

– Я хочу получить образование. Если нужно, я еще три года буду шлюхой.

– Тебя такая работа в конце концов прикончит, как любую, кто этим занимается. Ну вот я, получил образование, но теперь понимаю – это не главное.

– И я хочу выучиться, а уж потом делать такие выводы, – упрямо сказала Луиза.