Сэм кивнул:
— Краденое искусство, купленное без всяких вопросов и хранящееся в запертых кладовых для частного удовольствия немногих богатых людей. Вот почему воры продолжают красть шедевры. Это весьма прибыльно.
Раздался звонок в дверь. Священник встал:
— Схожу посмотрю, кто это.
Встревоженный Сэм тут же вскочил на ноги:
— Я пойду с вами.
Они направились к двери. Джулия пошла следом:
— Дедушка, мы только посмотрим, кто там пришел. ..
Но старый Лайл уснул в своей качалке. Его голова склонилась набок. Рот был открыт. Челюсть отпала. Он храпел.
Пока они шли по холлу, священник объяснял с сильным акцентом:
— Он часто засыпает. Силы его невелики. И последний день был очень трудным. А ему хочется верить, что никаких физических ограничений у него нет.
Монахиня в черно-белом одеянии уже открывала дверь, когда Джулия, Сэм и отец Майкл примчались в прихожую. Сердце Джулии колотилось. По другую сторону двери может ждать Майя Стерн. Она могла проследить за кем-то из них. Джулия опустила руку в карман и сжала «беретту». Они с Сэмом отступили в сторону. Его рука была под курткой, где в наплечной кобуре он держал свой браунинг. Здесь не было боковых окон, через которые они могли бы выяснить, кто к ним пришел...
— Да? — спрашивала монахиня. — Чем могу помочь?
Мужской голос спросил в ответ:
— Такси вызывали?
Джулия успокоилась. Затем поняла, что это может быть уловка одного из «чистильщиков».
— У нас есть свои машины, — вежливо сказала монахиня. — Вы, наверно, ошиблись адресом.
Наступила пауза.
— Я первым делом пошел в церковь, мэм, потому что должен был здесь взять пассажира. Извините. Должно быть, диспетчер что-то напутал.
— Ничего страшного. — Монахиня закрыла дверь и повернулась к ним: — Вы ждали посетителя?
Но Джулия и Сэм не ответили.
— У него был вызов в церковь! — сказала Джулия.
— Быстрее! — воскликнул Сэм.
Они помчались по коридору обратно в маленькую комнатку. Дверь в нее была открыта, а сама комната была пуста. Кресло-качалка еще немного колыхалось.
— Ох уж этот хитрый старый лис, — сказал Сэм.
Они осмотрели холл и увидели в конце дверь, ведущую наружу. Прихожая была ближе. Они добежали обратно до главного входа и открыли его. Столпившись на крыльце, они увидели, как справа от них на улице остановилось такси. Старик открыл заднюю дверь. Он был все еще во францисканском одеянии с капюшоном на голове. Он поднял голову, увидел их всех, весело помахал им рукой и исчез внутри.
— Черт подери! — взорвалась Джулия. — Он отправился на верную смерть!
Они с Сэмом рванулись через лужайку и спрыгнули с каменной подпорной стенки. Но такси уже умчалось.
53
14.00. ПОНЕДЕЛЬНИК
АРБОР-НОЛЛ
Послеполуденное солнце холодно и ярко освещало лимузины, гордо подъезжавшие к стоянке у массивных главных ворот Арбор-Нолла. Внутри, в вестибюле, Крейтон Редмонд приветствовал гостей. Его жена стояла рядом с ним в длинном платье от Шанель, кроме нее присутствовал кандидат в вице-президенты Артур Фридман с женой. Крейтону этот поток сторонников в торжественных одеяниях и в блистающих драгоценностях казался радостно бесконечным...
Влиятельный сенатор Мутти из Калифорнии. Мартанн Марсианн, новая сенсационная голливудская звезда со своим последним ухажером. Губернаторы, сенаторы и члены палаты представителей. Импресарио, филантропы, промышленники и знаменитые бродвейские актеры. Бейсбольные, футбольные и долговязые баскетбольные звезды. Сам кардинал и целая уйма епископов, монсеньоров, священников и монахинь. Политический ветер переменился, и только те, кто находился на смертном одре, отказались от когда-то отвергнутых приглашений.
Но Крейтон кипел злостью. Несмотря ни на что, Джулия и Килайн оставались на свободе, а его проклятый отец — без всякого надзора. Без Джулии Лайл никогда не стал бы действовать, и она каким-то образом помогала старому ублюдку. Это все из-за Джулии, и каждый раз, когда Крейтон думал о ней, он все больше ненавидел ее. Она была не из породы Редмондов, кем бы ни была ее мать. Или, может быть, как раз из-за того, кем она была. Он все меньше и меньше жалел о смерти Маргерит.
— Какие у нее противные волосы, — шепотом высказалась его жена Алексис по поводу ведущей колонок слухов в вашингтонских газетах, которую она только что передала Фридману. Улыбка Алексис была робкой. Даже она, обожавшая общество с варварской одержимостью человека, оценивающего жизнь по количеству приглашений на подносе от Тиффани на ее столе, заметила, что очарование предвыборной кампании и преувеличенное чувство сопричастности все более улетучивалось.
— Эта курчавая дамочка — главный источник любого политического скандала, — шепнул в ответ Крейтон. — Подумай о том, что она знает и может рассказать. Не прекращай улыбаться, дорогая.
Когда поток несколько ослаб, он понял, что его нервы тоже на пределе. Нужно поговорить с Винсом. Конечно, сейчас Винс уже нашел Джулию и Килайна и навсегда убрал их с лица земли. Скорее всего, старик водворен обратно в приют.
— Думаю, с нас уже хватит, а? — обратился он к Фридману.
Он поручил своему секретарю по протокольным вопросам и ее мужу взять на себя прием гостей, а сам вместе с Алексис, Фридманом и его женой Джанет устремился к праздничной толпе. Крейтон пожимал руки, смеялся, разговаривал, принял бокал шампанского, прокладывая путь к Винсу.
Достаточно близко приблизившись к нему, он тихо сказал:
— Нам нужно поговорить. Пошли в винный подвал.
На Винсе был фрак от Гуччи, а пистолет «зиг-зауэр» покоился в наплечной кобуре. Когда они спускались вниз, он сказал Крейтону:
— Марио говорит, что результаты опросов после смерти Стаффилда просто космические. Шестьдесят процентов! На пять пунктов больше, чем тебе надо. Это уже близко к гарантированному избранию, на что все надеются. Дуга Пауэрса должен хватить удар.
Пока они шли, Крейтон разглядывал сына. Во многих отношениях Винс был загадкой. Он быстро поднялся по служебной лестнице в Компании, причем благодаря собственным заслугам. И все-таки, похоже, ему не хватало внутренней готовности пойти на убийство. Без всяких вопросов Крейтон понял, что Джулия, Килайн и старик все еще на свободе, потому что, если бы их поймали, Винс немедленно известил бы его.
— Как я понимаю, ты все еще не добрался до своего деда, Джулии и Килайна?
Винс мучился, потому что не оправдал надежд. Он всегда считал себя главным наследником отца и ждал возможности встать во главе семейства Редмондов после смерти Крейтона и дядей. Он лелеял тайные мечты стать преемником Крейтона в Белом доме. Конечно, не сразу, но когда-нибудь в течение следующих двух десятилетий после того, как несколько лет проведет в качестве директора ЦРУ и перейдет на другую государственную службу. Может быть, в сенате. Он знал, что отец будет популярным президентом, за которым легко можно последовать. У Крейтона все хорошо получалось, и Винс рассчитывал в конце концов занять его место и выйти из его тени. Но что сейчас?