Протокол «Сигма» - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ладлэм cтр.№ 56

В конверте оказалась всего одна вещь, и это не был отпечатанный на бумаге список.

Это была фотография форматом приблизительно пять на семь дюймов.

У него захватило дыхание.

Снимок запечатлел группу людей, часть из которых была одета в нацистскую военную форму, а часть — в сшитые по моде 1940-х годов костюмы и пальто. Большинство из них можно было узнать совершенно безошибочно. Джованни Виньели, крупный итальянский промышленник из Турина, на огромных заводах которого для итальянской армии изготовлялись дизельные двигатели, железнодорожные вагоны, самолеты. Сэр Хан Детвилер, глава “Ройял Датч петролеум”, голландский нефтяной король, прославившийся своей безудержной ксенофобией. Легендарный основатель первой и до сих пор крупнейшей авиакомпании “Америкэн эрлайнз”. Некоторые лица Бен не мог опознать, но точно помнил, что видел их в книгах по истории. У части сфотографированных были усы. И среди усатых оказался красивый темноволосый молодой человек со светлыми глазами, стоявший рядом с высокомерным нацистом, по-видимому, в высоких чинах. Этот нацист показался Бену знакомым, хотя он и плохо знал немецкую историю.

Нет, ради бога, только не он.

Нациста, чье лицо ему уже приходилось видеть, он не смог опознать.

А красивый молодой человек... Это был, бесспорно, его отец.

Макс Хартман.

На белом поле внизу фотографии было напечатано на машинке: “ZURICH, 1945. SIGMA AG”.

Он вложил фотографию в конверт и сунул его в нагрудный карман. Даже через материю она обжигала ему грудь.

Теперь у него уже не осталось никаких сомнений в том, что отец лгал ему, лгал на протяжении всей сознательной жизни его сыновей. У него закружилась голова. Из оцепенения Бена вывел резкий голос.

— Мистер Хартман! Мистер Бенджамин Хартман. К нам поступил ордер на ваш арест! Мы должны задержать вас.

О, господи...

Это говорил банкир Бернар Суше. Вероятно, он вошел в контакт с местными властями. Поиск по электронной системе учета прибывающих в страну не мог не показать, что Бен нигде не зарегистрировал своего прибытия. В памяти тут же прозвучал холодный голос Шмида, его до предела откровенные слова: “Если я когда-нибудь узнаю, что вы сюда вернулись, то вы не обрадуетесь”.

Суше стоял рядом с Маттиасом Дешнером, а по сторонам их замерли два охранника, державшие в руках оружие.

— Мистер Хартман, Kantonspolizei проинформировала меня, что вы находитесь в этой стране незаконно. Это означает, что вы совершаете мошенничество, — заявил банкир. Лицо Дешнера представляло собой маску нейтралитета.

— О чем вы говорите? — с негодованием спросил Бен. Интересно, они видели, что он засунул фотографию в карман?

— Мы должны обязательно задержать вас до прибытия властей.

Бен молча смотрел на него.

— Ваши действия должны рассматриваться в соответствии с Федеральным уголовным кодексом Швейцарии, — громко продолжал Суше. — Похоже, что вы причастны и к другим правонарушениям. Вы не сможете уйти отсюда, кроме как в сопровождении полиции.

Дешнер хранил молчание. Выражение, которое Бен заметил в его глазах, больше всего походило на страх. Но все-таки, почему он ничего не говорил?

— Охранники, будьте добры, препроводите мистера Хартмана в безопасное помещение номер 4. Мистер Хартман, вам не разрешается ничего взять с собой. Тем самым вы объявляетесь задержанным вплоть до официального ареста.

Охранники подошли поближе, все так же держа пистолеты, направленные на него.

Бен поднялся и, не шевеля неподвижно висевшими вдоль туловища руками, медленно пошел по коридору; оба охранника шли по бокам чуть позади него. Поравнявшись с Дешнером, он увидел, что поверенный чуть заметно пожал плечами.

Предостережение Питера насчет того, что половина полицейских в стране находится на жалованье у его врагов. Угроза Шмида: “Если в этот процесс вмешается наше иммиграционное управление, Einwanderungsbehorde, то вы можете подвергнуться административному задержанию сроком на один год, прежде чем ваше дело сумеет добраться до магистрата”.

Бен не мог позволить себе быть арестованным. Его тревожило отнюдь не то, что его могли убить или надолго упрятать за решетку, а то, что и в том, и в другом случае его расследование на этом безвозвратно закончится. Усилия Питера окажутся напрасными. Корпорация одержит полную победу.

Он не мог допустить такого исхода. Любой ценой.

Бен знал, что безопасные помещения, die Stahlkammern, предназначались для того, чтобы демонстрировать там владельцам сданные на хранение в банк предметы высочайшей ценности — золото, драгоценные камни, ценные бумаги и тому подобное — в случаях, когда те хотели удостовериться в сохранности своего имущества. Не отличаясь несокрушимостью сейфов, они все же были действительно безопасными, с бронированными дверями и системами наблюдения, не оставлявшими без присмотра ни одного уголка комнаты. Возле двери с надписью “Zimmer vier” один из охранников помахал перед мигавшим красным глазком электронным ключом. Когда дверь открылась, он знаком приказал Бену войти туда; следом вошли оба охранника. После этого дверь закрылась, и три раза щелкнули подчинявшиеся электронике замки.

Бен окинул взглядом помещение. Комната ярко освещена, очень скудно обставлена; потерять здесь хотя бы один маленький алмазик было бы чрезвычайно трудно. Пол из сланцевых плиток отполирован до темного блеска. На полу стоял длинный стол из идеально прозрачного плексигласа и шесть складных металлических стульев, выкрашенных в серый цвет.

Один из охранников — крупный и чрезмерно тучный человек, судя по красному мясистому лицу, неизменно придерживавшийся диеты из говядины и пива, — жестом приказал Бену сесть на стул. После небольшой заминки Бен подчинился. Охранники вложили оружие в кобуры, но по их манерам было совершенно ясно, что они без колебаний прибегнут к физической силе, если он откажется повиноваться.

— Значит, подождем, ja? — с сильнейшим акцентом произнес второй охранник по-английски. Этот человек с коротко подстриженными каштановыми волосами был намного стройнее своего напарника и, как подумал Бен, наверняка намного подвижнее, чем толстяк. И соображать он тоже должен побыстрее.

Бен повернулся к нему.

— Сколько они вам здесь платят? Знаете, я очень богатый человек. И, если сочту нужным, могу обеспечить вам очень хорошую жизнь. Вы сделаете услугу мне, а я вам. — Он даже не попытался сколько-нибудь скрыть владевшее им отчаяние: стражи могли либо ответить ему, либо не ответить.

Более худой громко фыркнул и мотнул головой.

— Говорите погромче, чтобы вас наверняка было слышно через микрофоны.

У них не было никаких оснований считать, что Бен сдержит свое обещание, а у него в тех условиях, в которых он находился, не было ни малейшей возможности убедить их в своей искренности. И все же их презрительное удивление само по себе ободрило его: теперь его лучший шанс заключался в том, что они его недооценивают. Бен громко застонал, встал и схватился обеими руками за живот.