Завет Холкрофта - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ладлэм cтр.№ 118

Ни ветер, ни шторм, ни снег не оставят на этом доме никаких следов. Кто-то действительно хорошо о нем позаботился. Хелден услышала звук открывающейся двери. Это удивило ее, потому что она не заметила дверей. Затем луч света выхватил низкую фигуру Вернера Герхарда, стоявшего с поднятой рукой на крыльце со стороны озера.

Как этот старый человек мог узнать о ее приходе?

— Значит, вы пришли, — сказал Герхард без каких-либо признаков слабоумия в голосе. — А сейчас быстрее в дом, в лесу холодно. Проходите к огню. Выпьем с вами чаю.

Комната выглядела больше, чем можно было предположить по внешнему виду дома. Тяжелая мебель — изобилие кожи и дерева — старая и удобная. Хелден устроилась на диване, согретая огнем и чаем. Она даже не подозревала, что замерзла до такой степени.

Они проговорили несколько минут, в течение которых Герхард упредил вопрос, готовый сорваться с ее языка.

— Я приехал сюда из Берлина пять лет назад через Мюнхен, где для меня и продумали новый облик. Я превратился в «жертву» «Одессы», в разбитого человека, доживающего свои годы в старости и уединении. Я объект насмешек; все данные о моем здоровье у доктора в больнице. Его фамилия Литвак, если он когда-либо вам понадобится. Это единственный человек, который знает, что я в абсолютно здравом уме.

— Но зачем вам нужно это прикрытие?

— Поймете из нашего разговора. Кстати, вы удивились, что я моментально узнал о вашем приходе? — Герхард улыбнулся. — Этот примитивный коттедж на самом деле построен очень изощренно. Никто не проберется сюда незамеченным. В доме сразу слышится вой сирены. — Улыбка исчезла с лица старика. — Ну а сейчас расскажите, что произошло с Клаусом?

Она рассказала ему все. Герхард слушал молча, с болью во взгляде.

— Звери, — произнес он. — Они не могут даже казнить человека с соблюдением хотя бы видимых приличий; им обязательно надо искалечить жертву. Да будь они прокляты!

— Кто?

— Фальшивые «Вольфшанце». Звери. Не орлы.

— Орлы? Не понимаю.

— Заговор с целью убийства Гитлера в июле сорок четвертого был заговором генералов. Военные, главным образом порядочные люди, видели весь ужас, творимый фюрером и его сумасшедшими фанатиками. Они боролись не за Германию. Их цель состояла в убийстве Гитлера, поисках мира и выдаче убийц и садистов, действовавших от имени рейха. Роммель назвал этих людей «истинными орлами Германии».

— Орлами... — повторила Хелден. — Вам не остановить орлов...

— Что вы сказали? — спросил старик.

— Ничего, продолжайте, пожалуйста.

— Конечно, генералы потерпели поражение, началась кровавая резня. Двести двенадцать офицеров, многие лишь по подозрению, оказались под пытками и были казнены. Затем неожиданно появилась «Вольфшанце» как оправдание для всех порядочных людей внутри рейха. Тысячи людей, которые высказывали хотя бы самую незначительную критику в адрес военных и политиков, подвергались арестам и казням на основании сфабрикованных доказательств. Подавляющее большинство никогда не слышало о штаб-квартире ставки «Вольфшанце», а еще меньше о каких-либо попытках покушения на жизнь Гитлера. Роммель получил приказ покончить с собой. Отказ повлек бы казнь пяти тысяч произвольно выбранных человек. Самые худшие опасения генералов сбывались: маньяки полностью захватили контроль над Германией. Именно этому они пытались помешать, создавая «Вольфшанце». Их «Вольфшанце», настоящую «Вольфшанце».

— Их...«Вольфшанце»? — спросила Хелден. — «Монета „Вольфшанце“ имеет две стороны».

— Да, — сказал Герхард. — Существовала другая «Вольфшанце», другая группа, также желавшая покончить с Гитлером. Но по абсолютно другим причинам. Эти люди считали, что фюрер потерпел неудачу. Они видели его слабость, его ограниченные способности. Они хотели заменить действующих безумцев другими, более эффективными. Они призывали не к миру, а к дальнейшему ведению войны. Их стратегия включала методы, о которых никто не слышал со времен нашествия монголов. Они планировали порабощение целых народов, массовые казни за малейшие нарушения, разгул столь ужасного насилия, что человечество было бы вынуждено добиваться перемирия во имя гуманизма. — Герхард сделал паузу, а когда заговорил снова, в его голосе послышалась ненависть. — Это была ложная «Вольфшанце», которой не должно было быть. Люди той «Вольфшанце» до сих пор ей верны.

— Но ведь они участвовали в заговоре с целью убийства Гитлера, — сказала Хелден. — Как им удалось выжить?

— Они превратились в наиболее пламенных сторонников Гитлера. Быстро перегруппировались, притворились самыми ярыми противниками вероломства и обрушились на других. И как всегда, усердие и жестокость произвели впечатление на фюрера; в сущности, он был прирожденным трусом. Некоторые из них занимались казнями, и Гитлер был восхищен их преданностью.

Хелден подвинулась на край дивана.

— Вы сказали, что эти люди — из другой «Вольфшанце» — все еще ей верны. Наверняка многие из них уже в могиле.

Старик вздохнул.

— Вы действительно не знаете? Клаус вам ничего не рассказывал?

— Вы знаете, кто я? — спросила Хелден.

— Конечно. Вы сами отправляли мне письма.

— Я отправила много писем Полковника, но ни одного-в Невшатель.

— Те, что были адресованы мне, я получил.

— Он писал вам обо мне?

— Часто. Он вас очень любил. — Лицо Герхарда озарилось улыбкой, но, когда он снова заговорил, улыбка исчезла. — Вы спросили меня, как люди фальшивой «Вольфшанце» спустя столько лет сохранили свою преданность организации. Конечно, вы правы. Большинство из них уже мертвы. Значит, это не они, это их дети.

— Дети?

— Да. Они повсюду — в любом городе, провинции, стране. Они принадлежат к любой профессии, любой политической группе. В их обязанности входит оказание постоянного давления, убеждение других людей в том, что их жизнь может быть намного лучше, если сильные выступят против слабых. Злые голоса вместо добрых, жестокость вместо разума. Это происходит везде, и лишь немногие знают, что в действительности это всеобщая подготовка. Дети выросли.

— Откуда они появились?

— Мы подошли к самой сути, и это даст вам ответ на другие вопросы. — Старик наклонился вперед. — Акция проходила под кодовым названием «Дети Солнца» и началась в 1945 году. Тысячи детей в возрасте от шести месяцев до шестнадцати лет были вывезены из Германии. Во все части света.

Когда Герхард поведал ей все, Хелден почувствовала себя разбитой, физически больной.

— Был составлен план, — продолжал Герхард, — каким образом сделать так, чтобы миллионы и миллионы долларов стали доступны «детям Солнца» после заданного периода времени. Время высчитали путем проекции нормальных экономических циклов; оно составило тридцать лет.

Резкий вздох Хелден на мгновение остановил старика, но он продолжал: