Триллион долларов. В погоне за мечтой - читать онлайн книгу. Автор: Андреас Эшбах cтр.№ 157

– Не могло ли это быть спланированное похищение?

– Я не знаю, как его можно было спланировать. То, что мистер Фонтанелли полетит в Мехико, выяснилось лишь несколько дней назад и было известно очень узкому кругу, – сказал Маккейн. – Насколько мне известно, полиция склоняется к версии спонтанного преступления.

– Станете ли вы платить выкуп? – крикнул кто-то.

– И в каких пределах? – добавил другой.

Засверкали вспышки, потянулись вверх диктофоны. Маккейн некоторое время тупо смотрел в пустоту, задумавшись, прежде чем ответить.

– Разумеется, мы сделаем все, что в человеческих силах, чтобы вернуть мистера Фонтанелли целым и невредимым, если он находится в руках похитителей. Но в настоящий момент, как я уже сказал, мы не знаем ничего определенного.

– Есть свидетель, который видел, что мистер Фонтанелли бежал бегом, – возразил кто-то. – Что вы скажете на этот счет? Может, он сбежал?

Маккейн поднял руки извиняющимся жестом.

– На это я ничего не могу сказать. Меня при этом не было.

– Что, если мистера Фонтанелли больше нет в живых? Кто в таком случае унаследует состояние? – выкрикнул кто-то из глубины зала.

– Да, действительно? Кто унаследует? – крикнул другой, и поднялся общий крик, как будто все только и ждали этого вопроса, но никто не осмеливался его задать.

Маккейн обвел всех мрачным взглядом и ждал, когда все успокоятся.

– Вы можете исходить из того, что все вопросы наследования урегулированы должным образом, – сказал он. – Но я счел бы в настоящий момент более чем бестактным рассуждать на этот счет или делать какие-то заявления.

Он не считал нужным упомянуть, что полетел в Мехико лишь после того, как один из самых значительных правоведов Великобритании тщательно проверил рукописное завещание Джона и заверил его, что оно, без сомнения, будет признано действительным.

* * *

Ожидание терзало его нервы. Если бы он мог, он метался бы по камере, как тигр в клетке, но цепь не позволяла. Когда ему приносили еду, он просил, послушно прижав лицо к вонючему матрацу, снять с него цепь, но это, казалось, только забавляло тюремщика. Глянув потом на дверь камеры, он понял почему: если бы не цепь, он вышиб бы эту дверь пинком – ни особенно сильным, ни особенно громким.

Поэтому каждые несколько минут он вставал к трубе, прижимал к металлу ухо и прислушивался, пока не занемеет спина. Тогда он снова садился. Большую часть времени он слышал только телевизор, включенный дни напролет. Приторная музыка сменялась сентиментальными или преувеличенно взволнованными диалогами дешевого телесериала, в промежутке шли новости, которые диктор излагал в автоматном стаккато. Временами слышались кухонные шумы, стук кастрюльных крышек или звук шинкования на деревянной доске. Изредка переговаривались несколько человек, всегда только мужчины, и их беседа звучала исключительно буднично. Говорили по-испански, но даже если бы Джон владел этим языком, он не понял бы ни слова, таким нечленораздельным был их выговор.

Всякий раз, снова садясь на матрац, он говорил себе, что с таким же успехом мог и не подслушивать, потому что ничто из того, что он слышал, не давало ему ни малейших указаний на то, что происходит и что похитители собираются с ним сделать. Он говорил себе это, смотрел на тараканью щель и ждал, а потом опять не выдерживал, вставал и начинал слушать.

Так он подслушивал и однажды вдруг услышал свое имя.

Звучание собственного имени содержит в себе что-то магическое. Даже произнесенное походя, даже в окружении других слов языка, в котором не понимаешь ни слова, даже среди толпы, где все говорят наперебой, – как только в общем гуле прозвучит твое имя, тотчас его различишь. И именно потому, что был к этому не готов, ты вздрагиваешь, как от легкого шока.

Джон услышал свое имя. И оно было произнесено по телевизору.

Он испуганно отпрянул. Должно быть, это была галлюцинация. Наверняка, говорили ему щели и пятна на стенах. Он снова прижал ухо к холодному металлу и, затаив дыхание, услышал, как в голосах мужчин вдруг возникло волнение.

Вот они слушают сообщение в новостях. Вот нервозный шепот. Аппарат переключают на другой канал, шепот переходит в возбужденный крик. Один перебивает другого, потом наоборот, все громче, пока наконец один не прикрикнул на остальных и не заставил их замолчать.

Кажется, он звонил по телефону, на кого-то орал. Потом с грохотом бросил трубку, и снова поднялось возбуждение, все больше и больше разгораясь в панику.

Что-то, видимо, у них сорвалось.

Джон отступил от трубы и прижал руку к груди, так колотилось о ребра сердце. Ничего хорошего это не сулило. Даже было очень плохо. Что-то пошло не так, как представляли себе его похитители, а он читал достаточно много историй о похищениях, чтобы знать, чем это может для него кончиться.

Он попытался успокоить дыхание, не создавать подозрительного шума цепью и снова вернулся к трубе.

Там все еще царило возбуждение, но хотя бы ненарастающее. Через некоторое время хлопнула дверь, послышались тяжелые шаги, и вмешался новый голос, который говорил на ломаном испанском. Джону показалось, что это Рэндольф Бликер.

Мужчины напустились на него, забрасывая его упреками и, кажется, не только упреками. Бликер возражал, огрызался, убеждал, кричал, жаловался и ругался, и наконец Джон понял, что именно у них сорвалось. Они до сих пор не знали, кого похитили. Они не знали, кто он такой. Лишь в тот момент, когда по телевизору сообщили о похищении самого богатого человека в мире, до них дошло, кого они посадили на цепь в своем застенке. И не на шутку испугались.

Видимо, это действительно были рядовые похитители, промышлявшие воровством мало-мальски состоятельных людей, отпуская их за умеренный выкуп и тем зарабатывая себе на пропитание. Полиции было не до расследований таких случаев, а чаще всего полиция о них и не знала. Но похищение Джона Фонтанелли никто так не оставит. Полиция всех поднимет на ноги, землю рыть будет, но похитителей найдет. Это дело было им на размер великовато.

Бликер, без сомнения, пытался убедить их в обратном. Он ругался и приводил доводы, явно желая, чтобы все шло как запланировано, но мужчины наперебой кричали, опрокидывали стулья, кажется, началась драка, и в конце концов они вытолкали Бликера за дверь. Джон услышал, как бывший адвокат выкрикивал грязные американские ругательства, но издалека, а дверь захлопнулась на замок.

Джон отступил на шаг.

Они меня убьют, подумал он и почувствовал ужас, от которого его гортань заледенела. Они придут и убьют меня.

Он опустился на свой матрац и попытался представить, как они это сделают. Застрелят, зарежут ножом? Будет ли это больно? И здесь, в этой дыре, провонявшей мочой. Какой бесславный конец для человека, который был избран, чтобы исполнить божественное пророчество.

Сдавленный смех вырвался из его груди. Как повезло патрону, что он после долгой жизни умер в спокойном убеждении, что исполнил свою миссию – и вовремя, чтобы не узнать, как жестоко ошибался.