Колдунья поневоле - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушков cтр.№ 73

– Пожалуй, – сказал Топорков, а Ольга снова кивнула.

– О докторе мы уже позаботились, так что вам нет нужды беспокоиться на сей счет, – изрек кавалергард. – Что-то еще? Нет? В таком случае в пять часов вечера, если не будет возражений…

Возражений не последовало. Оба офицера вытянулись в струнку, словно аршин проглотили, прищелкнули каблуками, поклонились и, слаженно шагая в ногу, покинули гостиную. Топорков, громко вздохнув, наклонил кудрявую голову и шумно почесал обеими пятернями затылок. Недоуменно пожал плечами:

– Черт знает что…

– В чем дело? – спросила Ольга, которой весьма не понравилось его чересчур уж озадаченное лицо.

– В дуэлях участвовал, корнет? В любом качестве?

– До сих пор не приходилось как-то, – сказала Ольга чистую правду.

– Вот то-то и оно, сокол ясный, иначе сразу бы почуял странности… Сколько я ни дуэлировал, сколько ни бывал в секундантах, а ни разу не случалось, чтобы картель, откровенно тебе скажу, попахивал … Эх ты, Белавинский гусарский! Сразу видно новичка… – Помолчав, он заговорил строго и серьезно: – Лыкошин, кавалергард, в дуэлях уж безусловно не новичок, да и Берг ему мало чем уступит. А меж тем эти господа и не подумали в точности соблюдать дуэльный кодекс: даже не заикнулись о возможности примирения сторон, что входит в первейшую обязанность дельного секунданта при передаче картеля. Они, права заявили, что дуэли не будет, если Алешка извинится, но это в столь вызывающей и оскорбительной форме было высказано, что ни один уважающий себя человек такого предложения не принял бы, если у него в жилах кровь, а не вода… Далее. Ты заметил, как им не терпится? Дуэль – нынче же днем, о докторе они уже сами позаботились… И, наконец, оба совершенно беззастенчиво валяли дурака: эпиграмма и в самом деле на Свистунова была написана, а вовсе не на Крюкова, которого тогда и близко не было…

– И что же?

– А то самое, братец… – поморщился Топорков. – Все это, вместе взятое, означает, что дело грязное. И затеваются такие дела по рассчитанному коварству, по злобе, чтобы гарантированно подвести неприятеля под пулю… Не дуэль, а сущий заговор… Но в то же время со всем этим категорически не сочетается условие стреляться до первой крови… Стоило ли огород городить, чтобы свести все к «первой крови» – условию новичков и трусов? Непонятое сочетание…

– Но в таком случае нужно что-то сделать…

– А что ты тут сделаешь, братец? – грустно усмехнулся Топорков. – Коли все по правилам? Не будет Алешка извиняться перед этим фанфароном, любой из нас на его месте не стал бы… – Он вновь впился пятернями в буйные кудри, помогая тем мыслительному процессу. – Нет, ничего не понимаю… категорически не сочетается такая спешка с «первой кровью»… Все они, трое, хоть и фанфароны, но все ж не дураки, отчего же на них напало сущее помрачение? А, что тут думать! Алешка его все равно убьет… Пошли, корнет, время не ждет!

– Куда?

– Ох ты, провинция… – поморщился Топорков. – Нужно купить пистолеты, потом самим отлить пули – готовым нет никакого доверия, с ними всякое может случиться, могут и не лечь на место и выпасть… нет уж, пули, запомни, следует отливать и подгонять исключительно самому. И еще на всякий случай нужно позаботиться о достаточно вместительной карете – вдруг окажется раненый? Наконец, нужно раздобыть винтовочного пороха: мелкий и полированный ненадежен, плохо вспыхивает… Ну, что стоишь? За мной, аллюр три креста!

Кавалергард со всего размаху вогнал саблю в землю, обозначив барьер, – и Ольга под менторским взором Топоркова старательно воткнула рядом свою. Затем кавалергард вежливо поинтересовался:

– Желаете отмерять шаги сами или доверите мне? Ольга растерянно покосилась на Топоркова. Тот едва заметно пожал плечами: ему было безразлично.

– Я, пожалуй, доверю вам, – сказала она и отошла к Топоркову. Пока кавалергард (сущая верста коломенская) отмерял по обе стороны от барьера по десять шагов, она тихонько спросила: – Снова что-то не так, Василь Денисыч?

– Да не пойму я ни черта, – шепотом же ответил Топорков. – Он тебя не в пример погасшее, значит, и расстояние получится больше… но вот к чему сей факт привязать и как его сочетать со всем прочим? Ничего я не понимаю! Впечатление такое, что их ничего и не заботит, кроме возможности произвести выстрел – а в остальном такая путаница, что замысел, если он есть, мне решительно непонятен… Дурость какая-то. Кипи Крюков злобой, твердо намереваясь убить, настаивал бы, чтобы твоими шагами мерили, чтоб расстояние было меньше… Ничего не понимаю… А, что там, пора!

Ольга огляделась. Поодаль стояли три кареты – кучеры, вытянув шеи с козел, азартно наблюдали за подготовкой. Рядом без всякого волнения прохаживался доктор, маленький человечек в черном. Дуэлянты, как им и полагалось, находились далеко друг от друга по разные стороны барьера. Стояла тишина, солнце было еще высоко на небе, день выдался безветренный…

Ольгу вдруг что-то неприятно укололо, она вскинула голову, огляделась, но ничего не увидела. А меж тем, подобный укол кое о чем свидетельствовал…

– К барьеру! – зычно провозгласил Топорков.

Дуэлянты, уже с пистолетами в руках, остановились в десяти шагах от барьера каждый. Ольга во все глаза смотрела на поручика Крюкова, якобы прежестоко обиженного предназначавшейся другому эпиграммой: самый обыкновенный офицер, ничего похожего на злобного интригана, ничего демонического в лице, наоборот, выглядит чуточку смущенным и вроде бы нервничает…

– Начинайте! – крикнул кавалергард.

Противники стали поднимать пистолеты…

Ольга едва не ахнула в голос. За правым плечом поручика Крюкова маячила высокая черная фигура неясных очертаний, словно бы окутанная густой дымкой или туманом, – как Ольга ни вглядывалась, и глазами, и особенным образом, не смогла рассмотреть четких очертаний. Нечто высокое, на голову выше Крюкова, чрезвычайно худое и словно бы приплющенное с боков, как гороховый стручок…

Как бы там ни было, но более всего это создание походило на человека: две ноги (больше похожие, правда, на птичьи лапы), две руки (тоже крючковатые, худые) и подобие головы, в верхней части которой остро посверкивали синим три глаза. Фигура эта была настолько реальна, что Ольга в первый миг поразилась, отчего она не вызывает удивления и недоуменных возгласов у остальных, и только потом сообразила, что они ее попросту не видят.

А потом думать уже было некогда – черная фигура ухватила под запястье руку Крюкова с пистолетом, стала ее поднимать, определенно помогая безошибочно навести пистолет… Вот она, разгадка! Только ей, Ольге, доступная!

Ольга ударила в то самое подобие головы, собрав всю свою силу, словно шпагой ударила, вонзая лезвие до эфеса; все ее умение было вложено в этот удар, вся ярость…

Как будто ее настиг некий рикошет – в лицо ударило тугим порывом ветра, все тело на миг охватил жар, по суставам, по нервам, по коже прошла мгновенная мучительная дрожь, непонятная, болезненная… Но там, где только что стояло чудовищное создание, уже расплывался высокий клуб черного дыма, еще сохранявший отдаленное сходство с человеческой фигурой.