Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен? - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Хьюсон cтр.№ 121

— Вы так сильно хотите обвинить Троэльса?

— Я хочу одного: правды. Почему вы решили, что там был не он?

— Тот, кто был в окне, показался мне ниже ростом. Троэльс высокий. И всегда держится прямо. А тот человек… — Она бросила попытки сформулировать разницу. — Я знаю точно: это был не Троэльс Хартманн.

Лунд пришлось удовольствоваться этим заключением.

— И еще… — добавила Нетта Стьернфельтт. — Он смотрел прямо на меня. И мне стало не по себе. Я больше не захотела здесь оставаться. Троэльса в квартире не было, и я ушла.

Пернилле везла мальчиков домой и слушала, как они препираются на заднем сиденье. Обычно их маленькие ссоры не могли вывести ее из равновесия. Но теперь…

— Это моя, — говорил Антон. — Отдай! Отдай! Свою надо было брать.

— Мам, скажи, чтоб он отстал!

Движение было плотным, вечер — дождливым. Их голоса переполняли ее мозг, но не настолько, чтобы заглушить черные мысли.

— Ты вредина!

— Скажи ему, мам! Я уже давно не играл с этой машинкой!

— Вы не можете играть по очереди?

Родителям свойственно изрекать подобные глупости: делитесь тем, что у вас есть, ведите себя тихо, будьте послушными, скажите нам, куда вы идете, что делаете, о чем думаете. И о ком.

— Мам! Он меня обижает!

— Заткнись! — завыл Антон. Или Эмиль.

Когда они ныли, их невозможно было отличить.

— Моя! Моя! Моя!

Как два маленьких кипящих чайника со свистком на носике.

Среди машин она увидела небольшой просвет, рванула руль вправо, зная, что пристегнутых ремнями мальчишек качнет в их креслах, потом вдавила тормоз. Под испуганный вопль детей машина ударилась о поребрик. Вокруг с бранью разбегались пешеходы.

Вот тогда они притихли, глядя на нее, застывшую на водительском сиденье, и на людей, огибающих машину.

Никаких повреждений. Они всего лишь в безумном рывке выскочили с ровного безопасного пути, который и есть жизнь.

— Мама? — произнес тихий детский голос.

Она посмотрела в зеркало заднего вида на их лица. И испытала шок от того, что сделала. От того, что внесла в их юные хрупкие жизни такой страх.

— Пусть Эмиль берет машинку, — сказал Антон. — Мы будем по очереди играть.

Она снова плакала. Слезы текли по щекам, размывая вечерний мрак. Руль стал слишком тяжелым. В машине пахло детьми, бензином и сигаретами Тайса.

— Мама! Мамочка?

Тайс Бирк-Ларсен готовил ужин, когда в дверь вошли мальчики.

— Как вы поздно, — сказал он. — Что-нибудь случилось?

— Я забирала детей из школы, я же говорила тебе.

— Знаю, но уже столько времени. Я уже всем позвонил. И Лотте…

— Я тебе говорила.

Он не стал продолжать.

— Я тут решил спагетти приготовить, с мясным соусом.

У нее было странное лицо.

— Я позвонила тому журналисту, который заходил сегодня утром, — проговорила она.

Он перестал мешать соус.

— Договорилась о встрече. Он скоро приедет.

— Зачем ты это сделала? Почему не обсудила со мной? Мне же никак нельзя мешать расследованию, полиция предупреждала…

Она расхохоталась:

— Полиция? Теперь ты делаешь все, что они тебя велят?

— Пернилле…

— Нам нужна помощь. Мы должны сдвинуть наконец дело с мертвой точки. Ведь должны быть свидетели. Газета предложит награду за информацию.

Он запрокинул голову, зажмурив глаза.

— Если это был не Троэльс Хартманн, значит кто-то другой…

Он вернулся к плите, проверил соус.

— Мне это не нравится.

— Тем не менее это решено.

— Пернилле…

— Все, я уже согласилась дать интервью! — крикнула она. — Ты оставайся здесь и вари спагетти, если тебе нравится. Я сама справлюсь.

Майер снова и снова задавал Риэ Скоугор одни и те же вопросы.

— Значит, ни один из спонсоров не видел Хартманна до воскресенья?

— Я уже миллион раз вам говорила: он был болен.

Майер развел руками:

— Как же так? А мне он сказал, что его речь имела успех. Что-то я не пойму. Зачем вы его прикрываете? Ваш отец — член парламента. Что он скажет, когда вы предстанете перед судом за дачу ложных показаний и за соучастие в преступлении?

Она, по-видимому, готовилась к допросу: изящная блузка в тонкую полоску, аккуратно уложенные волосы. Привлекательная женщина. Даже красавица, когда соизволит улыбнуться.

— Неужели такой человек, как Хартманн, значит для вас больше, чем карьера?

— Вы не знаете Троэльса Хартманна. И я не покрываю его.

— А вы его знаете, Риэ? Он ведь не рассказал вам о своем псевдониме Фауст на сайте знакомств. Не рассказал о том, что встречался с десятками женщин.

Она улыбнулась:

— Все совершают порой поступки, о которых потом сожалеют. Разве вы не такой?

— Я всегда все рассказываю жене. Так надежнее. И так правильно.

— Все это закончилось после того, как мы познакомились.

Он встал со своего места, уселся на стол рядом с ней и начал зачитывать выдержки из электронных писем:

— «Я хочу тебя. Хочу прикоснуться к тебе. Хочу почувствовать тебя».

Следующая страница:

— «Я уже еду в квартиру. Дождись меня. Не одевайся».

Он положил листки перед ней:

— Все подписаны буквой «Ф», то есть «Фауст». Откуда вы знаете, что он не писал и Нанне Бирк-Ларсен?

Она вздохнула со снисходительной улыбкой.

— Что вам известно, Риэ? — настаивал Майер. — Пожалуйста, расскажите.

Никакого ответа. Он вернулся к конференции:

— Что именно случилось с Хартманном? Почему ему пришлось оставаться в номере?

Он закурил сигарету.

— Простуда. Обычная простуда, как у всех.

— Обычная простуда означает, что ты валяешься в кровати, потеешь, как свинья, кашляешь, сморкаешься каждую минуту. Так и было у Хартманна?

— Да.

— И он был весь в соплях?

— Ну да.

— Куча грязных платков, наверное?

— Точно.

— Ничего подобного. — Он посмотрел в свой блокнот. — Я говорил с горничной, которая убирала номер. Она сказала, что номер выглядел так, будто там жил один человек, а не двое. Никаких сопливых носовых платков, никаких следов больного человека.