Обреченный убивать - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Гладкий cтр.№ 57

Больше на эту тему разговоров мы с ним не вели, а мой сон и аппетит из бунтовщиков вскоре превратились в верных и благонадежных слуг…

Джоанна сидела на мягкой подушке кресла как на иголках. Я плюхнулся рядом и тут же, не говоря ни слова, включил скорость.

Мой "мерс" взревел голодным тигром и рванул с места сразу под сто километров. – Ну?! Это был не вопрос, а крик ее души. – Все о'кей, киска… Мне почему-то не хотелось вдаваться в подробности моего небольшого приключения.

– Что значит – о'кей?! – взвилась Джоанна, будто ей кто-то воткнул гвоздь в мягкое место. – И я вам не киска! Киска, зайчик… бр-р! Вы просто невоспитанны, мистер… Олаф.

– Это есть… – благодушно согласился я и проворчал себе под нос, ухмыляясь: – Знала бы ты, дурочка, где я воспитывался и кто был моим наставником…

– Где "хвост"?

– Я его намотал на… в общем, у нас пока все чисто. Едем в гостиницу.

Джоанна злобно зыркнула на меня и демонстративно отвернулась.

За стеклами "мерседеса" мелькали обветшалые дома… черт бы их побрал! – орали лоточники, предлагая залежалый товар, лаяли бездомные псы, в крохотных кофейнях спорили и ругались завсегдатаи… в общем, кругом одни турецкоподданные.

Да что взрослые! Дети – и те турки.

Надоело… Домой бы сгонять, хоть на часок…

Эх!..

Сидор был мрачнее грозовой тучи. Обессиленный, я валялся на койке после очередного марш-броска с полной выкладкой и мечтал побыстрее попасть под душ, чтобы смыть грязь, пот и маскировочную краску.

Но возле двух душевых кабин царило столпотворение, и мне вовсе не улыбалась перспектива толкаться среди озверевших от сверхнагрузок коллег из нашей спецучебки, готовых перегрызть горло друг другу даже за нечаянный взгляд, показавшийся оскорбительным.

Поэтому я терпеливо ждал, пока помоются даже самые ленивые, чтобы в полной мере и без суеты насладиться горячей водой из цистерны-накопителя, нагретой за день беспощадным солнцем едва не до точки кипения.

– Балдеешь? – спросил мой соотечественник и присел на соседнюю кровать.

– Умгу…

– Сочувствую…

Сидор, как старший инструктор, обязан был возглавлять отделение везде и всюду, но постоянно увиливал от своих обязанностей, особенно когда его подопечные преодолевали полосу препятствий или, выпучив глаза, бегали до полного изнеможения в джунглях, нарабатывая выносливость и злобу на все и вся.

Сегодня он тоже "давил сачка".

– Что-то случилось? – поинтересовался я, заметив, что Сидор не находит себе места, ерзает на постели, будто по горячей сковородке. – Еще как случилось… – буркнул он.

Не глядя на меня, он достал сигарету и щелкнул зажигалкой, тем самым нарушив одно из неписаных правил нашей шарашки – в казармах не курить.

– Ну и?..

– Бери свои вещички – и на выход. За тобой приехали.

– Прямо сейчас?

– Таков приказ.

– Подождут. – Я встал и достал свежее полотенце. – Пойду сначала окунусь.

– И я с тобой.

– Нет возражений…

Возле душевых все еще толпились курсанты. Мы заняли одну из кабин без очереди, чем вызвали озлобленное ворчание угрюмых парней.

Тогда Сидор что-то сказал им по-испански – будто пролаял. К моему удивлению, курсанты сразу расслабились, на их лицах появились улыбки, из толпы раздались приветственные возгласы.

– Ты что там изрек? – полюбопытствовал я, с наслаждением подставляясь под упругие струйки. – Всего ничего…

Сидор ожесточенно тер свою грудь жесткой мочалкой.

– Я им сказал кратко и доходчиво – дембель. А это слово в любом языке вызывает у солдат одни и те же чувства и эмоции. Они пожелали тебе удачи и по-доброму позавидовали.

– Взаимно… – Вода вернула мне бодрость и умиротворение. – Поторопись…

Меня уже охватило горячечное возбуждение: наконец закончится неопределенность, и я выйду из полудобровольного заточения.

И пусть дальнейшая моя жизнь будет похожа на существование цепного пса, это все же гораздо лучше, нежели жалкая судьба подопытного кролика, запертого в тесную клетку.

Я собрался за минуту.

Сидор бесцельно слонялся по казарме, даже не глядя в мою сторону. И только когда я подошел к нему, чтобы попрощаться, он с неожиданной силой схватил меня за руку и сказал хриплым от волнения голосом:

– Братишка… я… ну, в общем, без тебя мне здесь хана. От тоски я просто загнусь. Закончится мой контракт – только меня тут и видели. Где я могу тебя найти? А, черт, о чем это я… Можно подумать, что ты сам знаешь, куда тебя нелегкая занесет… Ладно, прощай, брат. Только вот… просьба у меня есть…

Сидор подал мне толстый конверт.

– Если можно… маме… письмо. Адрес я написал. Лучше, конечно, если вручишь лично. Ну, а если не удастся – брось в почтовый ящик. Сделаешь? – Даю слово.

Я почувствовал, что волнение Сидора передалось и мне. – Спасибо! Я тебе верю. Держи, на память… С этими словами он всучил мне красивую зажигалку.

– Я ведь не курю… – слабо запротестовал я.

– А она предназначена совсем для других целей, – расплылся в улыбке Сидор. – Конечно, эта штуковина прежде всего зажигалка. Но ежели нажать вон ту кнопочку, повернуть красное колечко на девяносто градусов, до упора, и попробовать прикурить, вот здесь открывается клапан и в воздух выбрасывается облако смертельно ядовитого газа. За несколько секунд в небольшой комнате не останется ни одного живого человека. Единственное спасение – мгновенно упасть на пол и ползком к выходу. Вот так-то, брат. Это выдумка америкосов. Попался однажды мне один… ладно, не о нем разговор. Эта, с позволения сказать, "зажигалка" – многоразового использования. В ней осталось еще не менее пяти-шести зарядов.

– Ну что же, бывай…

Мы обнялись. Затем Сидор подхватил мой немудреный скарб и пошел к лестнице, ведущей наверх, к пансионату.

Вечерело…

– Ба, кого я вижу! Вылитый Ален Делон! – Тимофей Антонович в притворном восхищении всплеснул руками. – Здорово, Ерш! Садись, я тут отвальную устроил в твою честь. По-русски – с размахом. Знай наших!

Без лишних слов я уселся на предложенный мне стул, и едва остальные приглашенные пропустили по первой рюмке, как я приналег на всевозможные закуски с таким усердием, что даже сам удивился.

Впрочем, по здравом рассуждении, в моем обжорстве не было ничего сверхъестественного: нас кормили достаточно сытно, но однообразно и невкусно.

А на столе и впрямь не было только птичьего молока: дичь, окорока, рыбные деликатесы, экзотические фрукты, ну и, ясное дело, две большие салатницы с черной и красной икрой.