Непобедимая жара - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Касл cтр.№ 71

— Вообще-то я хотела поговорить с вами о нем, то есть о том, что произошло за этот год, — сказала Никки.

Бывший детектив кивнул:

— А я и не думал, что вы летели через всю страну ради того, чтобы выпить орчаты. [103]

— Нет, — согласилась она. — Я пытаюсь выяснить, что произошло с кэпом.

— Вряд ли тебе удастся. Это какая-то бессмыслица. — Губы Эдди дрогнули, но затем он выпрямился и усилием воли сдержал себя.

Рук заговорил:

— Вы общались с ним после гибели жены?

— Ну, могу сказать, что пытался — много раз. Я летал на ее похороны, разумеется, а после похорон мы полночи сидели и разговаривали. На самом деле больше сидели, чем разговаривали: как я сказал, я пытался, но он как будто окаменел, вот здесь. — Эдди ткнул себя пальцем в левую сторону груди. — И это понятно.

— Нет ничего необычного в том, что после подобного удара человек чувствует себя так, словно его придавило скалой, — заметила Никки. — Но даже сильное горе отступает, и потом большинство людей выходит из депрессии. После этого ощущаешь прилив свежих сил, пробуждение.

Эдди кивнул своим мыслям.

— Да, верно, а ты откуда знаешь?

Рук легко коснулся под столом пальцев Никки.

Хоторн продолжил:

— И вот где-то три месяца назад он меня удивил: неожиданно позвонил, и мы поболтали. О старых временах, знаете, все такое. Но мы уже сто лет не говорили так долго. Потом Чарльз рассказал, что плохо спит, всю ночь его одолевают разные мысли. Я посоветовал ему заняться боулингом, он просто ответил: «Ага, хорошо» — и продолжил про бессонницу.

Потом он спросил меня: «Эдвард, а тебя никогда не тревожили старые дела?» Я ответил: «Вот черт, приятель, а почему, по-твоему, я ушел из полиции?» Мы посмеялись, но он снова заговорил об этом, словно бередил старую рану. Наконец Чарльз сказал, что все больше и больше думает о работе, о том, что уже не знает, зачем работает, зачем живет. И даже сказал — представь себе, — что уже не уверен в том, что хороший коп. Ты можешь в это поверить?

И вот Чарльз рассказал, что, лежа по ночам без сна, он все думает об одном деле, которое мы вели вместе. Он сказал, что так до сих пор и считает, что мы тогда ошиблись, и чем больше администрация копает под него, тем сильнее ему хочется что-то сделать. Доказать, что он по-прежнему хороший коп, такой, каким был прежде. Я посоветовал ему открыть бутылочку виски, посмотреть прогноз погоды и не думать о всякой чепухе, на что он обозлился. Он считал, что из всех людей я лучше всего пойму его, когда дело касается поиска правды — долга, так он выразился. Я не знал, чем еще ему помочь, предложил выговориться. Чарльз сказал, что никогда не верил в то, что убийцами были наркодилеры. Жертва, судя по досье, никак не могла связаться с таким отребьем и угодить в этот район. А я ответил то, что говорил тогда, во время расследования: наркотики — опасная штука; если они сами тебя не сведут в могилу, то тебя прикончат дилеры. Я напомнил ему свою версию: если это не сорвавшаяся сделка с наркотиками, то ритуальное убийство, совершенное латиноамериканскими бандитами.

Снова это, подумала Никки: универсальное объяснение для любого нераскрытого убийства.

— Но Чарльз, он сказал, что накопал кое-какие сведения и думает, что это было преднамеренное убийство, которое пытались прикрыть. Он заявил, что, по его мнению, мотив — месть. Но все это не важно, — он пожал плечами. — Что нам было тогда делать? Как это обычно бывает — стараешься изо всех сил, а если не получается… идешь дальше и не оглядываешься. Но Чарльз был не из тех, кто бросает нераскрытые дела. — Мужество оставило его, и губы снова задрожали. — Не знаю, может быть, это его в итоге и доконало.

— Это дело, — заговорила Никки, — что это было за дело, которое так его тревожило?

Но она уже знала ответ.

— Убийство Хаддлстона-младшего, — произнес Эдди.

Никки больше не имела доступа к файлу с делом Хаддлстона, однако теперь в ее распоряжении находился другой источник — ничем не хуже полицейского архива. Она попросила Эдди Хоторна подробно пересказать ей весь ход расследования. Бывший детектив откинулся на спинку пластмассового стула, и, когда солнечные лучи упали ему на голову, в волосах, выкрашенных черной краской, появились пурпурные отблески. Подняв взгляд, он подумал, затем шумно выдохнул, словно собирался поднять тяжесть.

— Две тысячи четвертый год, — начал он. — Мы с Чарльзом в то время работали в Сорок первом участке, в отделе убийств. Получили сообщение: в Лонгвуде, в припаркованной машине, обнаружен застреленный человек. Тогда это был центр торговли дурью, знаешь? У патрульных еще ходила шуточка: стукнешь подозреваемого дубинкой, и из него, как из пиньяты, [104] посыплются банки с крэком. В общем, мы с Чарльзом сели в машину и поехали, уверенные в том, что это очередной наркоман или дилер.

Однако мы довольно быстро поняли, что все не так-то просто. Подъехали и увидели «БМВ» пятой серии. А в нашем районе «БМВ» тогда были только у дилеров, и их номера мы знали наизусть. Мы приготовились увидеть какого-нибудь парнишку из Гринвича или Рая, насмотревшегося «Лица со шрамом» [105] и решившего сделать глупость: приехать в большой город, чтобы обойтись без посредников. В общем, мы почти угадали. Ему было двадцать — двадцать два; дорогая одежда, сделанная на заказ стереосистема, из которой все еще орал «Green Day». Однако наша версия дала сбой, когда Монтроз сказал, что знает этого парня. Не лично — Чарльз видел его по телевизору. Мы нашли бумажник и права на имя некоего Юджина Хаддлстона-младшего, сына кинозвезды, и здесь все начало становиться на свои места. В новостях о нем много говорили, особенно в программах «Access Hollywood» и «ЕТ», [106] — о том, что он связался с наркодилерами, был наркоманом. Конечно, он был не так знаменит этим, как Чарли Шин, [107] но для нас с напарником этого было вполне достаточно, чтобы представить себе общую картину. Так в чем же состояла загвоздка?