Заря цвета пепла - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Свержин cтр.№ 16

— Эскадрилья такая была, французская, за наших воевала в годы Великой Отечественной, которая одновременно Вторая мировая. Так она долгое время стояла неподалеку от моего города. А ты думаешь, откуда у меня гасконские корни? Славный был истребитель, лейтенант д'Орбиньяк… Ладно, долой суету и позерство. У меня есть план: давай захватим лорда Габерлина? Раз уж все равно в тюряге время коротать.

— Ну, предположим. Как мы, по-твоему, это сделаем?

— Я уже предложил — захватить. Теперь, о мудрый, твоя очередь. Придумай как, а я продолжу изображать любящего брата и утешать дорогую сестричку, непонятно с чего так огорченную пленением случайного знакомого.

— Сергей, ну и кто ты после этого?

— Полагаю, что все тот же, что и до этого. Уверен, мои утешения заставят твою мысль работать значительно быстрее. А хочешь, я тебе для вдохновения еще шансона напою: «Владимирский централ, ветер северный…»

— Не надо, я все понял!

* * *

Гавань небольшого острова Сейнт-Энн была полна кораблей. Должно быть, основная база находилась все же на одном из крупных островов архипелага. Но и здесь, почти соприкасаясь бортами, у пирса жались тендеры, шлюпы, куттеры, шхуны — мелочь так называемого шестого ранга, которую незадачливые рыбаки и контрабандисты выводили по обычаю в море и которую, по закону войны, захватывали фрегаты его величества, патрулирующие Английский канал [20] . Все они переводились в разряд патрульных или связных кораблей, поднимали флаг британского королевского флота, наспех вооружались и с экипажем, набранным с бору по сосенке, выходили в море.

«Граф Эгмонт» среди этой мелочи смотрелся породистой овчаркой в стае бродячих шавок, но главное, что я увидел в зарешеченное окошко своей камеры, — далеко не все кораблики «морской флотилии» казались живыми. Около некоторых прогуливались скучающие часовые с ружьями на плечо, скорее отдавая дань традиции, чем реально опасаясь налетов.

— Что, приятель, — заметив интерес к происходящему в гавани, насмешливо спросил меня сосед по камере, — сбежать решил? Близок локоть, да не укусишь.

— Это если свой, — криво улыбнулся я. — Своего локтя не укусишь, зато чужой — без проблем.

Мой сокамерник несколько секунд молчал, потом рассмеялся:

— Добро пожаловать в каменный мешок, комбатант! [21]

Кнопка на стуле не столь опасна, но куда более ощутима, чем кнопка ядерного чемоданчика.

Джон Крепкий Орешек Маклейн

Молоденький лейтенантик, приведший «Графа Эгмонта» в порт Брай, заблуждался — места в офицерском бараке закончились еще до моего прибытия, и поэтому я был удостоен «высокой чести» поселиться в одном из помещений главной замковой башни, господствующей над гаванью. Вид из-за зарешеченного окна-бойницы на море был бы красив и романтичен, когда бы не опасение, что он может стать последним в моей жизни.

Конечно, я надеялся на лучшее, однако человек предполагает и лишь Господь располагает. В камере стояли четыре деревянных топчана, и три из них еще ждали хозяев. Когда полусонный капрал гарнизонного батальона, стерегущий камеры в башне, захлопнул за мной окованную металлическими полосками дверь, в сырой келье располагался всего один старожил — совсем юный морской офицер республиканского флота, лет восемнадцати — девятнадцати, вряд ли старше. Он принял меня слегка настороженно, соображая, откуда здесь взялся кавалерийский лейтенант. Но, похоже, долгая задумчивость юноше была не свойственна. Рассмеявшись незамысловатой шутке, он сразу потеплел и протянул руку для приветствия:

— Мичман Жан Леблан, гражданин.

— Чрезвычайно рад познакомиться. Жаль, что при таких обстоятельствах. Виктор Арно, лейтенант восьмого конно-егерского полка.

— Разрешите вопрос? Что делает здесь сухопутный офицер? Вот уж где не ожидал встретить конного егеря!

Я скривился и махнул рукой:

— Я — адъютант генерала Журдана. Начальнику штаба взбрело в голову, что двигаться морем быстрее, нежели верхом, да и опасностей меньше.

При этом замечании мой собеседник залился по-детски звонким смехом, словно после хорошего анекдота.

— Да уж, поменьше! — хлопая себя по ляжкам, недвусмысленно прокомментировал он.

— Я вот тут думаю, — медленно заговорил я, дождавшись, пока мичман отсмеется, — быть может, кому-то там, наверху, было нужно, чтобы пакет угодил в лапы англичан?

— Полагаете, измена? — посуровел юноша.

— А вы бы что подумали на моем месте? — хмыкнул я, отвечая вопросом на вопрос.

— Мне и на моем невесело, — резко погрустнел собеседник. — Посмотрите, там, у пирса, третий слева.

Я посмотрел. Среди прочих суденышек, оставленных экипажами, точно борзая, привязанная к столбу, подпрыгивал на волнах легкий одномачтовый кораблик.

— Это мой «Стриж», — прокомментировал сокамерник. — Прекрасный, доложу я вам, куттер [22] . Три недели тому назад я вышел из Бреста в Кале, но, как сами видите, мой Кале теперь здесь, и бог весть, смогу ли когда-нибудь еще выйти в море.

Я вновь поглядел на куттер. Стремительные линии его обводов свидетельствовали о том, что при малых размерах суденышко развивает отличную скорость и ему не нужен большой экипаж. А значит, дело за малым — всей нашей компанией попасть на борт, обзавестись по дороге экипажем, хорошим лоцманом и выйти в море, не вызывая у англичан острого желания встретить нас залпом береговых батарей или орудий фрегата, охраняющего вход в бухту. Как сказал бы Лис… Я включил закрытую связь.

— Капитан, то-то мне не нравится быть англичанином. Почему меня, известного канадского бизнесмена, держат в четырех стенах этого замка, как будто я какой-нибудь там гурман лягушачий?!

— И все же, Сережа, твои четыре стены сильно отличаются от моих.

— Вот только не надо мне тут рассказывать о социальной справедливости и вопрошать, кому на Руси жить хорошо. Тоже мне, Герцен! Как по мне, отсюда пора уже выбираться!

— Я помню, ты говорил.

— Ай, молодец, купи медаль в галантерее! Я не слышу конструктивных предложений.

— Это потому, что ты не даешь вставить слово.

— Это потому, что слово не воробей, вставишь — не выставишь.

— О господи, побудь хоть немного серьезным!