— Ольга?..
На несколько секунд все стихло, а затем зажурчала вода. Воду выключили. Снова звук шагов, а затем хлопнула дверь.
Сэм толкнул книжный шкаф и выглянул наружу.
— Все чисто, — прошептал он Реми.
Они вылезли и задвинули шкаф на место.
Супруги стояли посреди спальни. Комната двадцать на двадцать футов с примыкающей ванной была обставлена громоздкой мебелью из орехового дерева. В центре возвышалась массивная кровать с пологом. Пол устилали потертые (но от этого не менее дорогие) восточные ковры.
— Что теперь? — спросила Реми.
Сэм пожал плечами.
— Припудрим носики и пойдем на вечеринку.
Глава 38
— Шутишь?
— А что, похоже?
— Нет. Это меня и беспокоит.
— Почему?
— Потому что это безумие, вот почему.
— От безумия до гениальности один шаг.
— Угу, а там и до идиотизма рукой подать.
Сэм хмыкнул.
— Я не заметил на вечеринке ни одного охранника, а ты?
— Тоже.
— Значит, вся охрана занята периметром — следят, чтобы нежелательные личности не проникли внутрь; наверняка гостей досмотрели, а может, даже обыскали на входе. Там было человек шестьдесят-семьдесят, и я не заметил, чтобы кто-то проверял приглашения. Ты же знаешь правило: «По одежке встречают».
— Звучит как очередной фарготизм, а не как правило.
— А разве фарготизмы не правила?
— В этом ты весь.
— Охранники понятия не имеют, как мы выглядим: для них что мы, что королева английская. Думаешь, Бондаруку приходило в голову, что мы обнаглеем и залезем к нему в дом? Да ни за что! Он слишком зациклен на собственном всемогуществе. Реми, удача любит смелых.
— Еще один фарготизм. А что, если мы наткнемся на самого хозяина?
— Постараемся не натолкнуться. Будем следить за гостями. Учитывая репутацию Бондарука, он станет нашей системой раннего оповещения. При его появлении они засуетятся, как стайка рыбешек при приближении акулы.
Реми вздохнула.
— Ты уверен?
— В чем именно?
— Во всем…
Сэм улыбнулся и сжал руку жены.
— Расслабься. В худшем случае мы походим вокруг, осмотримся, а потом вернемся сюда и спланируем следующий шаг.
Она с задумчивым видом прикусила нижнюю губу, а потом кивнула:
— Ладно, поглядим, влезу ли я в Ольгино платье.
Платье сидело небезупречно, но Реми отыскала в ванной несколько булавок, тут подоткнула, там подсобрала — и черное вечернее платье с глубоким вырезом стало выглядеть так, словно его шили специально для нее, разве что модный модельер заметил бы разницу. Затем она проделала то же самое с классическим черным смокингом Сэма, заузив талию и заколов рубашку сзади на пояснице. Умывшись, причесавшись и спрятав камуфляж и рюкзаки в надежное укрытие за шкафом, они окинули друг друга оценивающим взглядом, распихали по карманам Сэма все необходимое и вышли из комнаты.
Реми взяла Сэма под руку, и супруги Фарго направились вниз по коридору, который, как и спальня, был отделан довольно угрюмо: темное дерево, тяжелые ковры, гобелены и пейзажи маслом. Они начали было считать двери, но на тридцатой бросили; и так стало ясно, что они находятся в гостевом крыле.
— Есть проблема, — пробормотала Реми, когда они добрались до конца коридора и вошли в просторную, с высоким потолком залу, с двух сторон окаймленную спиральными лестницами из бурого гранита.
Остальное пространство делилось на несколько гостиных уголков с потертыми кожаными креслами и диванами. На стенах мерцали мягкие круги света от канделябров. Справа от коридора и в стене напротив зияли арки дверных проемов, ведущих в другие части особняка.
— Какая? — спросил Сэм.
— Мы с тобой не знаем ни русского, ни украинского.
— Верно, зато в совершенстве владеем универсальным международным языком.
Другая пара вошла в залу и направилась к Сэму и Реми.
— Ты о чем?
— Улыбка и вежливый кивок, — ответил он и продемонстрировал свою тактику на проходящей мимо паре, которая ответила на его приветствие. Дождавшись, пока пара отойдет, Сэм прошептал: — Ну что, убедилась? Действует.
Рядом появился официант с подносом, полным фужеров с шампанским. Они взяли по одному, и официант исчез.
— А если кто-нибудь попытается завести разговор? — спросила Реми.
— Сделай вид, что поперхнулась. Отличный предлог, чтобы улизнуть.
— Ну и куда теперь?
— В западное крыло. Если коллекция в особняке, то искать ее нужно там. Рисунок у тебя?
— В декольте.
— Мм…
— Веди себя прилично.
— Мои извинения. Ладно, давай проверим, как близко мы сможем подобраться к служебному помещению, не потревожив службу безопасности. Камер я пока нигде не вижу, а ты?
— He-a.
Навстречу шла еще одна пара. Сэм и Реми подняли бокалы, улыбнулись и поспешили дальше.
— Я тут подумала, — сказала Реми. — А что, если мы наткнемся на Ольгу с мужем и они узнают свою одежду?
— Гм… Честно говоря, не хотелось бы.
Они вошли в комнату, которую Богуслав пометил как «Зал мечей». Еще с порога Фарго поняли: жалкое название не передает и малой части того, что предстало перед их глазами. Помещение шестьдесят на сорок футов, выкрашенные в черный цвет стены, пол из грубого черного сланца устилали кроваво-красные ковровые дорожки. Почти все пространство занимал расположенный в центре прямоугольный стеклянный стенд со спрятанной в полу подсветкой. Внутри, на мраморных подставках с надписями на русском и английском, было выставлено не менее пятидесяти экземпляров старинного холодного оружия — от топоров и мечей до пик и кинжалов.
Восемь или десять пар медленно, не отрывая завороженных глаз от полок, обходили стенд по кругу, указывая пальцем то на один, то на другой экспонат и перешептываясь. На подсвеченных снизу лицах было написано восхищение. Сэм и Реми незаметно присоединились.
Сэм, отлично разбиравшийся в истории, сразу же увидел много знакомого оружия: знаменитый клеймор, шотландский обоюдоострый двуручный меч; бердыш, русский боевой топор; короткий изогнутый французский фальшион; шамшир, персидская сабля; оманский «ханжар» с рукоятью из слоновой кости; японская катана, излюбленное оружие самураев; классический римский короткий меч, известный как гладий.
Многие экспонаты он видел впервые: английская мамлюкская сабля; турецкий ятаган; метательный топор викингов; инкрустированный рубинами марокканский кинжал «куммия».