Корабельные новости - читать онлайн книгу. Автор: Энни Прул cтр.№ 48

Двоим другим тоже досталось. Я помню, как отец лежал на топчане, вытянув ноги, и рассказывал нам о тех бедных одиноких мальчиках, работавших в рабстве у жестоких канадских фермеров. Он тогда говорил: «Благодарите Бога, что вы живете здесь, как у Христа за пазухой».

Мой отец научил нас читать и писать. Зимой, когда заканчивался сезон рыбной ловли и начинались метели, он проводил занятия прямо на кухне старого дома. Да, все дети на этом острове умели читать и хорошо писали. И когда у него появлялись какие-то деньги, он заказывал для нас книги. Я никогда не забуду, как мне было двенадцать, шел ноябрь 1933-го. (Где-то через год он умер от чахотки.) Трудно было тогда, ох, трудно. Ты даже представить себе не можешь. И тут почтальон привозит нам большой деревянный ящик, адресованный отцу. Он был очень тяжелым и крепко забит гвоздями. Мы решили не открывать его до Рождества. Мы не спали ночами, думали о том, что может быть в этом ящике. Мы перебрали все, что приходило на ум, кроме того, что там оказалось на самом деле. Наступило Рождество, и мы притащили этот ящик в церковь. Все так и тянули шеи, чтобы посмотреть на то, что там лежало. Отец открыл его, и оказалось, что он битком набит книгами. Там их была, наверное, сотня: и книжки с картинками для детей, и большая красная книга о вулканах, которая занимала всех ребят целую зиму. Это был настоящий учебник по геологии, понимаешь? Там было очень много полезного. А в последней главе этой книги было описание древней вулканической деятельности на Ньюфаундленде. Впервые за все это время люди увидели слово «Ньюфаундленд» в книге. Все будто загорелись: это была настоящая революция умов. Это место упоминалось в книге! Мы-то думали, что мы одни в этом мире. Единственной бесполезной книжкой оказался сборник рецептов. Мы не могли приготовить ничего из того, что там описывалось, из тех продуктов, которые у нас были.

Я так и не узнал, заплатил ли он за эти книги или они были чьим-то подарком. Один из тех ребят из Торонто, с которыми он переписывался, вырос и стал работать на грузоподъемниках. Вот он и собрал эту посылку с книгами и прислал ее нам. Может, он сам за нее заплатил, теперь уже никто об этом не узнает.

На дереве блестела свежая краска. Заново написанные буквы четко вырисовывались на свету.

— Уж не знаю, как попаду сюда в следующий раз: стоя или лежа. Надо будет заказать, чтобы на моем могильном камне сделали глубокую надпись, потому что некому будет приезжать сюда и подкрашивать ее свежей краской. У меня есть только племянники да племянницы в Сент-Джонсе.

Куойл думал об Уильяме Энкле.

— Что значили эти слова твоего отца о высокой тихой женщине? Помнишь, ты так назвал Уэйви Проуз? Что так говорил твой отец. Это из стихотворения?

— А, это. Он всегда говорил, что в сердце мужчины есть место для четырех женщин: Девочки на Лугу, Любовницы-Дьяволицы, Стойкой Женщины и Высокой и Тихой Женщины. Он просто так говорил. Я не знаю, что он имел в виду и откуда это взял.

— А ты был женат. Билли?

— Между нами, у меня была сердечная привязанность, но я не хотел, чтобы об этом кто-нибудь знал.

Рука Куойла метнулась к подбородку.

— И потом, — сказал Билли, — я ничего не понимаю в той ерунде о сексе, которую кропают Натбим и Терт. Я с этим не знаком. — Об этом он знал только то, что женщины созданы в форме листьев, но падают вместо них мужчины.

Он показал на склон, противоположный морю.

— Тут есть другое, старое кладбище.

Небольшой кусок земли переходил в галечный пляж. Они пошли в ту сторону. Здесь царило запустение. Несколько пирамид из замшелых камней обозначали могилы, все остальные терялись в непроходимых зарослях. Зоркие глаза Билли внимательно смотрели на Куойла, будто чего-то ожидая.

— Я бы никогда не подумал, что это кладбище. Здесь все такое старое.

— Да. Действительно старое. Это кладбище Куойлов.

Он был доволен эффектом, который его слова произвели на Куойла. Тот стоял с открытым ртом и откинутой назад головой, будто змея, удивленная своим отражением.

— Говорят, они были мародерами. Пришли на остров Пристальный несколько веков назад и сделали его своим логовом. Это был род пиратов, заманивавших корабли на камни. Когда я был мальчишкой, мы тут всё перерыли. Переворачивали камни в укромных местах: вдруг там спрятаны сокровища!

— Здесь! — У Куойла волосы встали дыбом. Незаметная расщелина, укромно спрятанная бухта.

— Видишь, вон то место, где выложены плоские камни? Там раньше стоял твой дом, пока его не перетащили по льду на мыс Куойлов. А за домом ушла развеселая семейка Куойлов. Это произошло потому, что на острове поселились другие люди. Поэтому они и ушли. Правда, последней каплей в чаше людского терпения стало нежелание Куойлов посещать церковные службы. В те времена религия была в большом почете на Пристальном, но Куойлы не хотели ее признавать. Вот им и пришлось уйти. Они сняли свой дом и пошли, распевая во все горло.

— Боже мой, — сказал Куойл. — А тетушка об этом знает?

— Должна знать. Она тебе ничего не рассказывала?

— О прошлом — ничего, — сказал Куойл, покачав головой. Что ж, неудивительно.

— По правде сказать, в те времена очень многие жили на том, что выбрасывало море после кораблекрушений. Тогда сначала спасали тех, кого можно было спасти, а потом обирали корабль до нитки. В первую очередь брали драгоценности, масло, сыр, китайский фарфор, серебряные кофейные сервизы и хорошую мебель. Во многих домах до сих пор еще хранятся разные ценные вещи с тех кораблей. И пираты Карибского моря всегда приходили сюда, чтобы набрать новую команду. Здесь рождались и жили самые настоящие пираты и мародеры.

Они снова поднялись наверх, чтобы еще раз посмотреть на море, а Куойл попытался представить себя безжалостным пиратом, поджидающим свою добычу.

Билли увидел, что туманная лента на горизонте превратилась в огромную подвижную стену всего в нескольких километрах от них и закричал. Завеса из тумана скользила по красновато-коричневой воде прямо по направлению к ним.

— Пора нам двигать, — кричал Билли, поскальзываясь и скатываясь по тропинке, ведущей к пляжу. Банки с краской звякали при каждом шаге. Куойл едва поспевал за ним.

Взвыл мотор, и через несколько минут они уже выплывали из расщелины.

Туман… Теплые воды Гольфстрима, заходя на северные широты, способны произвести густой туман. Особенно по соседству с Большими Берегами, где с ними встречаются холодные течения Лабрадора, составляя резкий контраст температур.

«МОРСКОЙ СЛОВАРЬ»

Когда они снова вышли в каменный лабиринт, их от стены тумана отделяло расстояние лишь в два километра.

— Нам понадобится минут десять, чтобы выбраться из камней и местных течений. Там мы возьмем курс на Якорную Лапу, и все будет в порядке, — сказал Билли, закладывая такие виражи на ялике, что Куойл мог только догадываться о том, куда они направляются.