– Не надо извиняться, — сказал я. — Прошло уже столько
лет. Я как-нибудь переживу.
Майк захихикал.
– Кажется, ты в этом ни капли не сомневаешься.
– Да. Я выбрал самый простой путь.
– Какой же?
– Сколько ты хочешь?
– Деньги? Фрэнк, да ты никак струсил?
– Я пришел, чтобы убить тебя, но я не могу это сделать,
если тебя любит Кати. А она говорит, что это так… Ладно. Но если хочешь и
дальше наслаждаться жизнью, оставь меня в покое. Сколько ты возьмешь за то,
чтобы упаковать свое наследство и смыться отсюда?
– Какое еще наследство?
– Ладно, забудь об этом. Так сколько?
– Я не ждал такого предложения, так что дай-ка мне
пораскинуть мозгами… Много, во всяком случае. Я потребую гарантированный
пожизненный доход и, притом, немалый. Скажем, несколько крупных приобретений на
мое имя… Я составлю список… Но ты правда не шутишь? Это не розыгрыш?
– Мы оба телепаты. Я предлагаю одновременно снять
экраны. Я даже настаиваю на этом, как на одном из условий нашего договора.
– Кати просила не убивать тебя, — сказал он, — и если
бы я сделал это, она бы мне не простила… Ладно… Я возьму твои деньги и жену, и
на этом мы расстанемся.
– Огромное тебе спасибо.
– В конце концов, мне повезло. Как ты думаешь все это
обставить?
– Если не возражаешь, я выдам тебе всю сумму наличными,
а потом мои юристы оформят все, как полагается.
– Не возражаю. Я хочу, чтобы все было законно. Мне
нужен миллион сразу и по сто тысяч ежегодно.
– Это много.
– Только не для тебя.
– Я просто комментирую… Ладно, я согласен.
Интересно, что обо всем этом думает Кати? Она вряд ли сильно
изменилась за эти несколько месяцев, так что ее должно было тошнить от всех
этих разговоров.
– Еще два условия, — добавил я. — Пейанец Грингрин-тарл
— теперь мой. У нас с ним свои счеты.
– Да, ради бога, забирай. Он мне не нужен. Что еще?
– Ник-карлик тоже уйдет со мной.
– А этот маленький… — рассмеялся он. — Конечно. Он мне
даже понравился… Это все?
– Все.
Первые лучи солнца защекотали брюхо неба, вулканы дымились
над водами озера, словно факелы Титанов.
– Что дальше?
– Подожди, мне надо переговорить с остальными, — сказал
я.
– Грин-Грин, он согласен. Я купил его пай'бадру. Скажи
Нику. Мы улетаем через несколько часов, — послал я мысленное сообщение.
– Хорошо, Фрэнк. Мы идем к тебе.
Теперь оставалось только рассчитаться с пейанцем. Все
уладилось даже чересчур просто. Все это еще могло оказаться ловушкой, но тогда
это была дьявольски хитрая западня. Да и вряд ли Грин-Грин сговорился с Майком.
Как бы то ни было, все прояснится через несколько минут, когда мы с Шендоном
оба снимем экраны со своих разумов.
Но, черт возьми, как можно после всего того, что было между
нами, спокойно заключать сделку, как два бизнесмена?
И вдруг я почувствовал, что-то здесь было не так. Я никак не
мог понять, что именно меня смущало. Сработал какой-то древний инстинкт,
дремавший с тех пор, как мои предки жили в пещерах или даже на деревьях. А
может — чем черт не шутит — в океане. Сквозь пепел, дым и туман просвечивал
Флопсус, и был он цвета крови…
Ветер стих, и мир окутала первозданная тишина. Леденящий
душу страх вновь охватил меня, но я переборол себя. Гигантская ладонь была
готова опуститься с неба на мою голову, но я не дрогнул. Я завоевал Остров
Мертвых, и вокруг пылал Токийский Залив. А теперь я смотрел вниз — на Долину
Теней. С таким воображением как у меня, можно легко найти зловещее
предзнаменование в чем угодно, и все вокруг будто старалось напомнить мне об
этом. Я вздрогнул, но тут же взял себя в руки. Не стоит показывать Шендону, что
я испугался.
Я уже не мог больше ждать.
– Шендон, — сказал я, — я убираю экран. Присоединяйся.
– Ладно.
…И наши разумы встретились, проникнув друг в друга.
– Ты не лгал.
– И ты тоже…
– Тогда по рукам?
– Да.
И вдруг неизвестно откуда пришло громовое «НЕТ!», отразилось
от небесных башен и, подобно цимбалам, затрепетало в сознании каждого из нас.
Волна нестерпимого жара пронзила мое тело. Потом я медленно поднялся на ноги,
вдруг ставшие мощными, словно горные пики. Несмотря на мелькание в глазах
зеленых и красных полос, я все видел ясно, словно днем. Где-то внизу из домика
вышел Шендон и медленно поднял голову к небесам. Потом наши глаза встретились,
и я понял, что сказанное в тот миг, когда я держал в руках гром и молнии, было
правдой: «Тогда будет поединок». Огненная вспышка… «Быть по сему». Тьма…
Изначальный рок, что ведал всем, начиная от моего отбытия с Вольной и кончая
этим самым моментом, был сильнее соглашений людей. Наш конфликт с Шендоном был
мелок и жалок, его исход был совершенно безразличен тем, кто сейчас управлял
нами.
Да, нами управляли.
Я всегда считал Шимбо неким искусственным довеском к своей
личности, который встроили в меня пейанцы лишь для того, чтобы я мог создавать
новые миры. Наши интересы прежде никогда не противоречили друг другу. Он
приходил лишь по моему зову, и сразу уходил, как только нужда в нем отпадала.
Он никогда не возникал неожиданно, не пытался принудить меня
к чему-либо. Скорее всего, в глубине души я нуждался в нем, как в боге,
поскольку мне всегда хотелось верить, что где-то существует Бог или боги.
Может, именно эта потребность в Боге и была той движущей силой, проявлением
которой были все мои паранормальные способности. Не знаю… Однажды, когда он
пришел, вспыхнул столь яркий свет, что я вдруг заплакал безо всякой на то
причины. Черт возьми, я понимаю, что это не ответ. Но я просто не знаю его.
Итак, мы стояли, глядя друг на друга — старые враги,
которыми управляли два еще более давних противника. Я мог представить себе, как
удивился Майк такому повороту событий. Я попытался связаться с ним, но все мои
усилия были тщетны. Но Майк наверняка тоже вспомнил о том странном видении.
Затем над нашими головами стали сгущаться тучи. Я понимал,
что это означало. Земля под ногами слегка вздрогнула — еще одно знамение.
Кто-то должен был сейчас умереть, хотя ни один из нас не
искал смерти.