Поднебесная - читать онлайн книгу. Автор: Гай Гэвриэл Кей cтр.№ 86

Иногда полезно назвать в разговоре имя знаменитого человека и посмотреть, что будет дальше. В другое время и в другом месте он мог бы позабавиться.

Управляющий резко обернулся, споткнувшись, словно подхваченный порывом ветра. Он увидел поэта, который услужливо шагнул вперед, чтобы его заметили. Управляющий быстро отвесил два поклона, но его самообладание явно пошатнулось.

Цянь приветливо улыбнулся:

– Не думаю, к моему великому огорчению, что госпожа Вэнь Цзянь этой весной меня любит. Я был бы польщен и благодарен за возможность выразить ей свое уважение, если бы мне представился такой случай.

Он намекал на это, вспомнил Тай, во время их первой беседы. Причина, по которой он покинул Синань.

– Господин Сыма, – пролепетал управляющий. – Вот неожиданность! В компании с господином Шэнь Гао, то есть Шэнь Таем…

– Поэты появляются в странных местах. Я был здесь сегодня утром и видел, как ваши солдаты отказались объяснить свои действия у двери господина Шэня. Полагаю, телохранительница обязана была реагировать на такой отказ в соответствии с кодексом Каньлиня. Хань Чан, поэт Седьмой династии, написал стихи по этому поводу, которые восхваляют их преданность. Эта была любимая поэма прославленного отца нашего великого императора, ныне ушедшего к богам и к своим предкам. Возможно, он в этот самый момент слушает, как Хань читает их на одном из девяти небес. – Цянь благочестиво воздел руку к небу. – Мы же, среди пыли и шума мира, лишь можем надеяться, что это действительно так.

Таю захотелось расхохотаться, так растеряно выглядел управляющий. Вместо этого он постарался сохранить серьезное лицо и произнес так важно, как только смог:

– Управляющий, меня сопровождают прославленный господин Сыма, каньлиньская телохранительница и отряд солдат, отданных под мое личное командование губернатором Сюй Бихаем. Я поеду с ними. Я польщен приглашением вашей хозяйки явиться к ней и выеду в Ма-вай немедленно. Вы окажете мне честь отправиться вместе со мной?

Он произнес это громко, поскольку хотел, чтобы его услышали люди.

С этого момента, подумал он, многое будет напоказ – положения и позы. Он достаточно хорошо знал двор.

Управляющий Вэнь Цзянь, разумеется, знал его лучше. Но сейчас у этого человека был крайне смущенный вид. Он снова прочистил горло, переступил с ноги на ногу. Повисло неловкое молчание. Казалось, он ждет, но Тай не понимал, чего именно.

– Поедем верхом вместе, – повторил он. – Произошло мелкое недоразумение, ничего страшного. Я с радостью скажу вашей хозяйке, что вы проявили должное усердие.

– Господин Шэнь, ваш недостойный слуга умоляет о прощении. Никто не предполагал, что вы можете отказаться от паланкина. Известно, что вы привязаны к своему коню, и мы хотели убедиться, что он благополучно отправится вместе с нами. Наши солдаты сегодня утром уже забрали его из здешней конюшни. Они должны встретить нас в Ма-вае. Разумеется, никакого вреда не будет…

– Вы взяли моего коня?

Тай почувствовал сильный стук крови в висках. Он заметил, что Вэй Сун подняла свое оружие и стояла совсем рядом с ним во дворе. Императорские стражники не сделали попытки ей помешать. Сыма шагнул вперед и встал рядом с ней. Лицо поэта теперь стало холодным, широко раскрытые глаза смотрели настороженно.

Тай обратился к Сун:

– Динлала охраняли?

– Как обычно, мой господин, – ответила она.

Управляющий опять прочистил горло. Совершенно очевидно, утренняя встреча разворачивалась совсем не так, как он ожидал.

– Двое их трех солдат, охранявших коня, как я понимаю, быстро отошли в сторону, как им и следовало, учитывая, кто мы такие.

– А третий? – спросил Тай.

– Третий, к моему великому сожалению, предпочел обнажить меч против офицеров дворцовой стражи дворца.

– Защищая моего сардийского коня, подарок принцессы Чэн-Вань! Как ему и было приказано. Управляющий, где он?

– Мне сообщили, что он, к сожалению, скончался от полученных ран, мой господин. Могу ли я принести мои сожаления? И надеюсь, что кончина безымянного солдата не…

Тай выбросил вперед обе руки с растопыренными пальцами ладонями вперед, требуя замолчать. Это был жест силы, вызова. Жест начальника, прерывающего подчиненного – прилюдно. Еще не закончив его, он попытался разобраться, действительно ли он выше рангом, чем этот человек. Тай был военным офицером среднего уровня, причем – чисто символически, но одновременно – сыном прославленного генерала и, что важно, младшим братом главного советника первого министра. Но этот управляющий в черном платье с красным поясом мандарина восьмой степени, занимающий высокое положение в хозяйстве Возлюбленной Спутницы, был рангом выше него по всем возможным…

Нет. Это не так! И именно поэтому этот человек снова поклонился, а не возмутился жестом Тая. Управляющий знал.

Тай теперь был намного выше всех других званий, рангов и расстановок сил, он стал братом особы из императорской семьи. Ли-Мэй. Принцессы Ли-Мэй, которую возвысили до положения члена семьи императора перед тем, как отправить на север для замужества.

В Катае времен Девятой династии императора Тайцзу такое родство имело большое значение. Именно поэтому Лю сделал то, что он сделал, принеся сестру в жертву своему честолюбию.

И именно поэтому Тай мог стоять здесь, вытянув руки вперед, чтобы заставить замолчать другого человека, и видеть, как мандарин из дворца Да-Мин стоит перед ним сконфуженный.

Тай произнес сквозь стиснутые зубы, борясь с гневом (ярость могла его погубить, ему необходимо было думать):

– Он не безымянный. Его звали Уцзянь Нин. Солдат армии Второго округа, из крепости у Железных Ворот, посланный комендантом охранять меня и моего коня. Он служил императору, подчиняясь приказам своих командиров, в том числе – и моим.

Он пытался, пока произносил эти слова, вспомнить этого человека, его лицо, слова. Но Уцзянь Нин не сказал ничего, что мог вспомнить Тай. Он просто был рядом, всегда недалеко от Динлала. В памяти Тая всплыло озабоченное выражение его лица с редкими зубами, редеющие волосы, открывающие высокий лоб. Сгорбленные плечи, а может, и нет… Тай испытывал облегчение, что вспомнил его имя. Смог назвать его собравшимся во дворе и – богам.

– Управляющий, я жду официальной реакции на убийство солдата и кражу моего коня.

«Кража» – сильное слово. Он был слишком зол и увидел, как Цянь взглянул на него, поджав губы, словно призывал к осторожности.

Затем – небольшое движение в переполненном дворике – он увидел еще что-то. Каким бы незаметным ни было это движение, казалось, все мужчины и женщины (девушки из музыкального павильона к тому моменту тоже вышли во двор) на этом открытом пространстве в утреннем свете увидели одно и то же и среагировали одновременно, словно в классе какого-то учителя танцев.