Хозяйка Дома Риверсов - читать онлайн книгу. Автор: Филиппа Грегори cтр.№ 79

Я промолчала. Герцог действительно публично преклонил колена перед королем и поклялся никогда больше не поднимать против него своих сторонников. Вся страна видела, что король по-прежнему любим своими подданными, а герцог — нет. Вся страна поняла, что Эдмунд Бофор неприступен, как крепость, а герцог Йоркский проиграл, даже не вступив в битву.

«Не сомневаюсь, что это сделано напоказ. Да, герцог Йоркский покаялся, но вряд ли его недовольство исчерпано», — писал мне Ричард из Кале.

Зато королевская чета переживала период бурного единения под воздействием охватившей их общей радости. Маргарита обращалась с мужем так, словно он вернулся победителем после тяжелых боев с врагом.

— Но он же все-таки отправился на войну, — оправдывалась она передо мной. — И я думаю, если бы битва состоялась, он бы повел свое войско сражаться. На этот раз он сам возглавил армию, а не сбежал в Кенилуорт!

Теперь король стал каждый день выезжать верхом, надев свои чудные, украшенные гравировкой доспехи и демонстрируя всем свою готовность к любому повороту событий. Эдмунд Бофор, вернувшийся из Кале, гулял с ним вместе, и его красивое смуглое лицо всегда было повернуто к королю; он внимал каждому слову Генриха и соглашался с ним со всем. Двор переехал в Виндзор, и в приливе счастья король простил всех и вся.

— Почему он не арестует их и не обезглавит? — вопрошала Маргарита. — Почему он простил их?

Но таков уж был наш король. После того как он объявил прощение всем мятежникам, его восторг по поводу столь успешных военных действий вылился в предложение снарядить военную экспедицию в Кале и использовать тамошний гарнизон как базу для отвоевания прежних владений Англии. То есть Генрих решил пойти по стопам своего отца, который, впрочем, был куда более героическим и волевым правителем. Для Эдмунда Бофора это было прямой возможностью спасти собственную репутацию. Я полагала, что королева просто в восторг придет в связи с намерением Генриха и Бофора отправиться во Францию, однако, когда я отыскала ее в спальне, где она выбирала какую-то вышивку, она показалась мне очень печальной. Увидев меня, она подвинулась и кивком пригласила меня сесть рядом.

— Мне невыносимо даже думать, что он примет участие в таком рискованном деле, — тихо произнесла она. — Я и представить себе не могу, чтобы он участвовал в сражениях.

Меня приятно удивили ее чувства.

— Вы с такой нежностью относитесь к его милости королю? — с надеждой отозвалась я. — Хорошо понимаю вас: мне тоже всегда невыносимо тяжело, когда Ричард отправляется на войну.

Маргарита так резко тряхнула своей хорошенькой головкой, словно я ляпнула какую-то непростительную глупость.

— Вовсе нет! Я беспокоюсь не из-за Генриха, а из-за Эдмунда! Из-за герцога Сомерсета. Что с нами будет, если его ранят?

Я только вздохнула и ответила:

— На войне тоже бывает удача. И я бы на месте вашей милости попыталась обеспечить некое посредничество: попросила бы Господа о помощи, велела бы отслужить мессу во спасение короля и… его сподвижников.

Лицо Маргариты радостно вспыхнуло.

— Да, вы правы. Это легко сделать. Ужасно, если с ним что-то случится! Ведь у короля не осталось ни одного прямого наследника, кроме Ричарда Йоркского, но я скорее умру, чем увижу, как Йорк наследует трон после всего, что он сказал и сделал. И если уж мне суждено стать вдовой, то замуж я никогда больше не выйду — ведь все считают меня бесплодной. — Маргарита покосилась на мой выступающий живот. — Вы даже не представляете себе, каково это — все время ждать, надеяться, молиться, но так ни разу и не почувствовать даже признаков беременности!

— А их по-прежнему нет? — уточнила я.

Я надеялась, что уж теперь-то королева наконец забеременеет, ведь король, настроенный столь воинственно, наверняка должен был бы проявить и большее супружеское рвение.

Она покачала головой.

— Нет. Никаких. А если Генрих действительно отправится во Францию, то ему на поле брани придется лицом к лицу встретиться с моим дядей, королем Франции, и уж если Генрих тогда снова вздумает сбежать или отступить, то над нами все будут просто смеяться!

— Не волнуйтесь, в бою у него будут хорошие командиры и советчики, — успокоила я. — Как только он доберется до Кале, Ричард приставит к нему крепкого знаменосца, чтобы тот хорошенько его охранял.

— Ричард был с ним рядом и прежде, когда единственное, с чем Генриху выпало столкнуться, это Джек Кейд со своим сбродом, — возразила королева. — Какой-то нищий капитан и банда крестьян, вооруженных вилами! Но вы бы посмотрели тогда на нашего короля, Жакетта! Боже мой, он был в ужасе, он был испуган, как девчонка! Я ни разу не видела, чтобы он так быстро гнал коня, как в тот раз, когда мы покидали Лондон… — Маргарита даже рот прикрыла ладошкой, пытаясь остановить этот поток предательских признаний. — Но если он удерет от французского короля, я буду навек опозорена, — очень тихо прибавила она. — И тогда о моем позоре узнают все. Вся моя семья.

— Рядом с королем будут его друзья, — попыталась я подбодрить ее. — Люди, привыкшие воевать. Например, мой муж и Эдмунд Бофор.

— Да, Эдмунд поклялся спасти Кале, — снова воодушевилась Маргарита, — а он, безусловно, человек слова. Он поклялся мне на коленях! А еще он поклялся, что никто и никогда не будет обвинять меня в утрате Кале, что он непременно сохранит этот город для меня и для Англии. Он сказал, что принесет эту победу мне в подарок — как приносил когда-то те маленькие безделушки, которые так любил дарить. А еще он обещал, что закажет из золота ключ от Кале и я смогу носить его в волосах. Они отплывают уже в апреле.

— Так скоро?

— Король приказал выслать из Кале все имеющиеся суда, чтобы перевезти его армию через пролив. Он ведь взял с собой огромную армию и еще тысячу матросов для своих кораблей. Да, он говорил, что они непременно отплывут в апреле. Без задержек.

Я колебалась.

— По-моему, как только соберется весь его флот, он должен сразу же выйти в море, — осторожно заметила я. — Это невероятно тяжело — держать столь огромную армию в ожидании.

Королева, разумеется, не поняла, что я намекаю на тот ужасный год, который мы с Ричардом напрасно потратили на причалах Плимута, ожидая, пока король сделает то, что обещал. Нет, она, конечно, и не догадывалась о том, чего нам стоило это ожидание.

— Конечно, — ответила она, — как только Эдмунд Бофор приведет корабли, король со своей армией выйдет в море. Я уверена, Эдмунд сумеет обеспечить его безопасность.

Мне было совершенно ясно, что отныне Эдмунд Бофор целиком и полностью занимает то место в привязанностях королевской четы, которое прежде занимал Уильям де ла Поль. Король всегда нуждался в опоре, в человеке, который мог бы им командовать; он прямо-таки испытывал страх, если такого человека рядом не было. Ну а королева… королева просто чувствовала себя одинокой. Да, все было так объяснимо.