– Но почему? – перебила Даша.
– Ах, да все из-за зайца! – всплеснула ручками
Красницкая. – Несла какую-то полную чепуху – что фигурка, мол, намек, что
все из-за несчастного Петра Васильевича…
– Боровицкого?!
– Ну да, из-за него. В общем, я так ничего толком и не
поняла. А Окунева швырнула зайца об стену. Вы можете себе представить?! Он,
правда, не разбился, но я все равно его выкинула, не оставлять же разбитую
вещь…
– У него ухо откололось, – задумчиво сказала Даша.
– Что? А, да. Откуда вы знаете?
Даша только махнула рукой. Теперь было ясно, откуда взялся
стеклянный заяц у Ангела Ивановича, которого тот прибавил к своим сокровищам.
– Значит, вы так и не поняли, почему Окунева
рассердилась?
– Нет, – покачала головой Римма Сергеевна. –
Я только начала спрашивать, а тут Уденич, покойная, как начнет кричать из-за
стены! А голос-то у нее солдафонский, сами помните… Виктория Ильинична шмыг – и
за дверь… Так я ничего и не узнала. Попробовала на другой день в столовой к ней
подойти, так она – не поверите, Дашенька, – зашипела на меня! Мне так
нехорошо стало, я сразу и отошла. А теперь и встречаться не хочется…
Красницкая вздохнула и стала поправлять беретик. Даша
посидела молча, глядя на качающиеся от ветра ветки боярышника, а потом негромко
спросила:
– Римма Сергеевна, почему вы не рассказали, что были
знакомы с Боровицким раньше?
Глава 17
Олеся выскочила из кабинета математики первой. Ура!
Математичка отпустила их пораньше на целых десять минут! Поболтав с девчонками
в раздевалке, Олеся нашла свою курточку, сунула шапку в карман и выскочила на
улицу.
– Леська, шапку надень! – крикнула Светка. –
Прасковья увидит – родителям наябедничает!
– Фиг с ней, – махнула рукой Олеся, – тепло.
Мне бы предки еще ушанку нацепили…
Девчонки рассмеялись и разбежались. Олеся прошла через
школьный садик, остановилась, чтобы сорвать с ветки гроздь рябины, и заметила
за оградой человека в кожаной куртке. Тот стоял неподвижно и, кажется, смотрел
на нее.
Девочка поправила капюшон куртки и провела рукой по волосам.
Пошла дальше, но через несколько шагов обернулась. Мужчина стоял на том же
месте и смотрел ей вслед.
«Вот это да! Ирка помрет от зависти! Интересно, он за мной
пойдет или нет? А может, он кого-то ждет?» От последней мысли Олеся сразу
перестала веселиться. «Точно – ждет, наверное, кого-нибудь из старшеклассниц…»
Она независимо повела плечами, сунула рябину в карман и пролезла через дырку в
заборе.
До хлебного магазина Олеся дошла за пять минут, стараясь идти
помедленнее. А вдруг… вдруг тот взрослый мужчина – видно же, что
взрослый! – все-таки решится и пойдет за ней? Она, конечно, родителям
ничего не расскажет… Папа говорит, что одиннадцать лет – слишком юный возраст
для романов. Глупость какая! Нет, маме можно рассказать. Интересно, он красивый
или нет?
Не выдержав, Олеся обернулась и увидела, что кожаная куртка
мелькает сзади в толпе. Она чуть не рассмеялась от радости – значит, он
все-таки ждал ее. Когда же он подойдет познакомиться?
Девочка пошла дальше, стараясь идти как можно медленнее, но
мужчина почему-то не торопился догнать ее и остановить с каким-нибудь глупым
вопросом. Например, в фильмах обычно спрашивают: «Девушка, а который сейчас
час?» Или: «Вы не знаете, нам с вами по пути?» А еще лучше: «Я вас увидел и
сразу влюбился!»
Олеся обернулась снова, выглядывая поклонника, но тот нырнул
за какую-то тумбу, она успела заметить только край куртки. Олеся нахмурилась –
это было странно. Хочешь познакомиться – так познакомься! «Может быть, он очень
робкий? – пришло ей в голову. – Но ведь он совсем взрослый… Странно».
Олеся завернула за угол, представляя, как будет рассказывать
о случившемся одноклассницам, но ее радостное ожидание куда-то улетучилось. Она
даже пожалела, что не пошла со всеми девчонками, которые болтали за школой –
там, где курили старшеклассницы. Она бы и болтать не стала, а просто постояла,
но зато потом можно было бы быстро добежать до дома, а не оглядываться на
каждом шагу.
Олеся остановилась у светофора. Улочка была неширокая, но родители
приучили ее ни в коем случае не перебегать на красный свет. Она стояла, думая,
что сейчас самый подходящий момент для знакомства. Осмотрелась словно
невзначай, но мужчина в куртке пропал. «Нет, он, наверное, случайно за мной
шел, – с неожиданным облегчением решила Олеся. – Подумаешь, мужик
какой-то… А девчонкам все равно расскажу, пусть завидуют!»
Около мини-маркета она вспомнила, что мама просила купить
хлеба. Стоя в кассу с батоном, Олеся рассматривала шоколадные батончики, когда
в дверях появился мужчина в кожаной куртке, издалека трудно было разобрать, тот
же это человек или просто похожий. Она видела, как мужчина прошел по магазину,
вертя головой в разные стороны.
– Девочка, у тебя только батон? – недовольно
спросила кассирша, глядя на бледное личико.
Олеся сглотнула и кивнула.
– Клади на ленту, пожалуйста.
Олеся спохватилась, что прижимает к себе хлеб, положила его
на транспортер и полезла в карман. Не выдержав, обернулась, но зал за ее спиной
был пуст.
– Десять двадцать.
– Что? – вздрогнула она.
– С тебя десять двадцать, – терпеливо повторила
женщина за кассой и вдруг добавила: – Ты что, двойку, что ли, получила? Небось
родители заругают…
Олеся первый раз взглянула на полную тетку за кассой,
глубоко вдохнула и быстро произнесла:
– Пожалуйста, помогите мне, за мной гонится какой-то
человек!
– Какой человек? – удивилась та, приподнимаясь
из-за стойки и оглядывая зал. – Девочка. Не выдумывай. Десять рублей с
тебя. И двадцать копеек.
– Пожалуйста, я не выдумываю! – умоляюще
прошептала Олеся. Взгляд ее упал на бейджик на униформе продавщицы. –
Ирина Витальевна, за мной какой-то человек идет от самой школы. Он, наверное,
маньяк!
– А я что сделаю? – растерялась Ирина Витальевна.
– У вас телефон есть? Можно я позвоню? Пожалуйста!
Номер телефона на мобильнике Максима определился незнакомый.
«Опять ошиблись, наверное», – подумал он, но нажал зеленую клавишу.
– Папа, – сказал в трубке дрожащий голос. –
Папочка, за мной какой-то человек идет от самой школы. Папочка, что мне делать?
– Олеся?! – изумился Максим, и тут до него дошло,
о чем говорит дочь. – Леська, ты где? – рявкнул он на весь кабинет,
так что шарахнулась проходящая мимо сотрудница.
– Я в «Семеновском», мне позвонить дали, –
всхлипнул тоненький голосок.