Дневники Клеопатры. Книга 2. Царица поверженная - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Джордж cтр.№ 160

Все это я понимала, но понимала и другое: юноши почувствуют себя обманутыми. Каково сыну Цезаря сидеть дома, когда во имя его интересов идет война?

Наконец, после уточнения всех деталей, мы собрали военный совет под сенью огромной колоннады Аттала, рядом с агорой. Нам требовалось пространство, чтобы разместить командный состав и развернуть карты, позволявшие наглядно, с привязкой к местности, пояснить наши замыслы. То был последний раз, когда все мы собрались вместе под одной крышей.

Подчеркивая, что он является римским полководцем, Антоний явился в римском военном облачении: с множеством военных наград на груди, в тяжелом посеребренном бронзовом панцире, в ниспадающем с плеч пурпурном плаще и крепких сандалиях, подбитых гвоздями.

Мне хватило благоразумия обойтись без лишней помпы и явиться в простом платье, хотя я и позволила себе надеть египетские награды — золотые броши в виде стилизованных мух. Я заслужила их, подняв войска в Ашкелоне против моего брата и послав флот против убийц. Пусть солдаты знают, что и мне война знакома не понаслышке.

Позади нас на стене вывесили огромную карту. Антоний стоял возле нее с копьем в руке. Напротив собрались все главные командиры и десять царей, позади них сенаторы, а за ними, тесной толпой, — легаты, трибуны и центурионы.

— Поздравляю вас, друзья мои! — начал Антоний. — Настало время испытаний. Пусть боги воззрятся на нас с благосклонностью и даруют нам победу!

Он указал копьем на изображенную на карте слева Италию.

— Чтобы добраться оттуда, Октавиан должен пересечь море, — промолвил Антоний и усмехнулся. — В зависимости от того, куда именно направит он войска, его маршрут будет длинным или коротким. Если он отплывет отсюда, — копье нацелилось на Брундизий, — то до Греции придется преодолеть всего около семидесяти миль. Если предпочтет Тарент, — Антоний указал названное место на карте, — и направится на юг, это удлинит маршрут почти до двухсот миль. Мы должны быть готовы перехватить его на любом из направлений. Поэтому я намерен разместить корабли у защищенных островов вдоль всего побережья Греции, от Корсики на севере до Крита на юге.

Послышался приглушенный гул голосов. Люди одобряли эту речь, услышанное произвело на них впечатление.

— Высадиться на побережье Греции выше Корсики слишком трудно, нам не стоит ждать этого от Октавиана. Итак, прежде всего мы будем оборонять Корсику. Далее. Наша главная морская база — на юге, в заливе Амбрация. Он имеет десять миль в глубину и обеспечивает надежную защиту от зимних штормов. Основные силы флота будут зимовать там.

Антоний выдержал паузу, огляделся и, поскольку вопросов не последовало, продолжил:

— Неподалеку от залива Амбрация лежит остров Левкас, где мы устроим третью морскую базу. Далее на юг, примерно в середине нашей линии, находится Патра, что у Коринфского залива. Там перезимуют основные сухопутные силы и там же мы устроим мой штаб. Подступы с моря будут охранять еще две флотские базы на Кефаллении и на Итаке, родине Одиссея. Чуть дальше на юг лежит остров Закинф, откуда Соссий может командовать своим флотом. Он прослужил в тех краях семь лет, тамошние воды ему прекрасно знакомы.

Соссий встал и кивнул.

— Главная база под началом Богуда Мавританского разместится в Мефоне, в южной Греции, а последняя в этой цепи, самая южная в материковой Греции — на мысе Тенар. Она предназначена для охраны путей продовольственного снабжения наших сил из Египта. Ниже находится остров Крит, местоположение девятой базы. Таким образом, как вы видите, мы формируем морской щит, прикрывающий все западное побережье Греции.

— А как насчет Игнациевой дороги, что на севере Греции? — задал вопрос Деллий. — Мы оставляем ее без прикрытия? Мне это не нравится.

— Нам нет в ней надобности, — ответил Антоний. — Мы все равно не можем получать припасы этим путем.

— Мы не можем, зато враг может.

— Ну, врагу от нее тоже мало толку, раз мы так далеко на юге. Он связывает Восток с Западом и никак не поможет им переправлять провиант через горы в нашем направлении. Это прекрасная дорога, но в данной ситуации она не имеет для нас никакого значения, — заявил Антоний с уверенным видом.

— Почему армия будет базироваться близ Коринфского залива? — осведомился Агенобарб.

— Если враг нагрянет морем с запада, мы будем наготове и легко развернемся в сторону побережья. Если же он предпочтет марш через Иллирию и вторгнется с севера, мы преградим ему путь. Такая дислокация обеспечивает нам возможность встретить противника вне зависимости от избранного им направления. Однако, — добавил он, — сухопутный вариант представляется мне маловероятным. Хотя бы потому, что это бросок почти в тысячу миль.

— Лучше тысяча миль по твердой земле, чем семьдесят — над зыбкой бездной! — шутливо воскликнул Деллий.

— Сухопутная крыса! — буркнул Агенобарб.

— Имейте в виду, — продолжил Антоний, — для Октавиана это очень трудное предприятие. Время, деньги, припасы — преимущество на нашей стороне. От нас требуется лишь оставаться в Греции и ждать. А Октавиану нужно переправлять войска, платить солдатам, обеспечивать их провизией. Мы же полностью обеспечены и способны быстро послать все необходимое, куда и когда потребуется. Это огромное преимущество.

— А где будет она? — неожиданно спросил Агенобарб.

За себя мне надлежало отвечать самой.

— Поскольку я командую египетским флотом, я буду со своими кораблями.

— Ты владеешь кораблями, а не командуешь ими, — поправил меня Агенобарб. — Тебе нужен флотоводец.

— Этот вопрос можно решить позднее, — торопливо вмешался Антоний. — Зиму царица проведет в Патре, вместе со мной.

Я понимала, что нам предстоит серьезный спор, но лучше не выносить разногласия на публику. Антоний прав — этот вопрос можно решить позднее.

— Лучше бы царице вернуться в Египет, — не унимался Агенобарб.

Опять за свое. Почему он никак не успокоится?

Прежде чем я успела подать голос, Агенобарб обосновал свое предложение.

— Если бы царица сыну позволила занять ее место, войска не пребывали бы в таком смущении. Он, в конце концов, сын Цезаря и царь. Его присутствие, с одной стороны, лишило бы всякого основания часть распускаемых противником слухов, а с другой — воодушевило бы солдат.

Подумав, я вынуждена была признать, что в его словах есть резон.

Агенобарба мой ответ удивил. Антония — еще больше.

— С этим тоже разберемся позднее, — заявил он. — Сейчас нужно сосредоточить усилия на подготовке баз флота к зиме. Когда погода изменится, у нас все должно быть в полном порядке. И не забывайте — на следующий год выпадает мое консульство, на пару с Октавианом. Первого января я намерен вступить в должность. На сей раз я не собираюсь от нее отказываться.

Но Октавиан переиграл нас. У него имелась в запасе пара ловких фокусов, и в ноябре он пустил в ход оба. Во-первых, он объявил консульское место Антония свободным под тем предлогом, что Антоний лишился рассудка и более не может занимать государственные и общественные должности. В официальной прокламации говорилось, что Антоний ведет себя как человек, потерявший разум или попавший под влияние чар, что он порабощен чужестранкой и готов ради ее интересов развязать войну против своего отечества. Поэтому его следует считать не римлянином, а египтянином и именовать отныне не Антонием, а, например, Сераписом. Соответственно, он не консул и не император, а разве что гимнасиарх, ибо позабыл обычаи и славу предков, отрекся от римского наследия под звон кимвал Канопа.