Мир обретённый - читать онлайн книгу. Автор: Нил Шустерман cтр.№ 6

И вот тогда случилось невероятное. Сзади на готовые отлететь души накинулись четыре фигуры. Скинджекеры!

Каждый из них схватил душу и крепко держал, упираясь ногами, отклоняясь в обратную от света сторону. Они напрягали всю свою волю, чтобы не пустить жертву в туннель. Трое из них справились, но у четвёртого, тощего и суетливого, похожего на грызуна, не получилось — он упустил свою пленницу-душу и ругался на чём свет стоит.

Но вот туннели исчезли, а три души, благодаря усилиям скинджекеров, остались в Междумире и погрузились в глубокий сон. Теперь им предстояло спать девять месяцев, прежде чем проснуться полноправными гражданами Междумира.

— Вы убили их! — Джикс сообразил, что сказал это вслух, только тогда, когда увидел, как вся четвёрка повернулась к нему.

— Ты ещё что за дьявол? — спросила девица с всклокоченными волосами. Другой скинджекер, тот, которого называли Милосом, закрыл ей рот рукой.

— Мы освободили их, — сказал он. — Избавили от жизни, полной боли. Мы спасли их от этого мира.

Джикс заколебался. До этого момента он не подозревал, что можно привести людей в Междумир намеренно, и уж тем более не думал о том, что переход можно рассматривать как желательное явление. Надо будет поразмыслить над этим, рассмотреть под разными углами зрения, но не сейчас. Сейчас некогда.

— Давай-давай, Милос. Пошли отсюда, — залопотал похожий на грызуна.

— Нет, — сказал Милос, — надо разобраться. — Он повернулся к Джиксу. — Ты один? Или есть ещё такие, как ты?

Но не успел Джикс ответить, как из живого мира донёсся страшный крик, и положение стало ещё более ужасным, чем было до сих пор.

Джикс всегда весьма осторожно оставлял своих хозяев — больших кошек в местах, где они не могли бы никому причинить вреда, но сегодня, в горячке этой выходящей за всяческие рамки ситуации, он забылся и отпустил своего зверя прямо посреди толпы. Сбитая с толку, перепуганная пантера сделала то, что обычно делают в подобных случаях хищники. Она бросилась в атаку.

Кошка накинулась на девочку лет двенадцати, не больше, в ярко-красном платье. Возможно, именно кровавый цвет платья привлёк к себе внимание хищника. Пантера оборвала жизнь девочки одним ударом мощной лапы, а затем отпрыгнула в темноту и исчезла в ночи. При виде совершённой им трагической ошибки, Джикс издал неистовый вой.

Теперь дух девочки стоял в Междумире около устья её собственного туннеля — и всё из-за него, Джикса! Её глаза были прикованы к свету, и она уже начала двигаться к нему.

— Моя! — крикнул скинджекер в футбольной экипировке и кинулся вперёд. Он перехватил девочку на самом входе в туннель, боднул и повалил, как будто та была квортербеком противника. Девочка упала Джиксу под ноги, а её туннель закрылся. Джикс наклонился над бедняжкой и обхватил ладонями её голову.

— Lo siento, — промолвил Джикс. — Прости меня...

Она подняла на него ничего не понимающие глаза с расширенными зрачками.

— Спать хочется, — сказала она. — Скажите маме с папой, что я тут посплю...

Затем её глаза закрылись, и душа погрузилась в девятимесячный сон.

Милос опустился на колени рядом с ними. В то время как Лохматая выказывала нетерпение, Грызун, казалось, умирал от страха, а Футболист горделиво выпячивал грудь — а как же, он такой подвиг совершил! — Милос, похоже, испытывал искреннее сожаление.

— Что сделано, то сделано, — проговорил он. — Во всяком случае, она теперь упокоилась в мире. А когда проснётся, то останется вечно юной и прекрасной, так ведь? Может, когда-нибудь она скажет тебе спасибо.

— Спасибо?! — вскричал Джикс. — Она мне никогда не простит этого!

Продолжая обнимать спящую девочку, он убрал волосы с её лица. Оно было испанского типа с сильной примесью индейских черт, как и у самого Джикса. Как он допустил, чтобы случилась такая трагедия?!

— У меня есть друг, очень мудрый друг, — сказал ему Милос. — Её имя Мэри. Она говорит, что жизнь в Междумире — это дар. Она утверждает, что мы — избранные и достойны презрения со стороны мироздания.

— Признания, — поправила его Лохматая. — Достойны признания.

— Да, конечно, — отозвался Милос. — Прошу прощения за мой английский. Неважно; суть в том, что она была избрана для существования в Междумире, и тебе не о чем терзаться.

Джикс повернулся к Милосу и пристально вгляделся в его лицо, особенно в глаза — ярко-голубые с белыми точками, словно небо с бегущими по нему облачками.

— А как насчёт тебя? — спросил Джикс Милоса. — Ты разве не терзаешься виной за то, что делаешь?

Милос ответил не сразу.

— Нет, — сказал он. — Совсем нет.

Но оба знали, что он лжёт.

А между тем в живом мире хаос, рождённый страшными событиями этого вечера, постепенно набирал силу. Отовсюду стекался народ, люди скорбели и плакали по погибшим близким, издалёка слышалось завывание сирен. Хорошо, подумал Джикс, что послесветы в состоянии легко абстрагироваться от живого мира. Ему вовсе не хотелось наблюдать дальнейшие последствия их поступков.

— Ну, и что мы будем с ним делать? — спросила девица.

— Вогнать его в землю! Вогнать в землю! — заверещал Грызун.

— Нет, — возразил Милос. — Он скинджекер. Заслуживает лучшей участи. — Он протянул Джиксу руку. — Присоединяйся к нам, и тогда ты станешь участником великих и славных событий.

Джикс не пошевелился. Он работал на его превосходительство, но всегда хотел стать частью чего-то значительного. Например, мечтал однажды попасть в самые приближённые к королю круги — ведь недаром же он был выдающимся разведчиком. Его уважали. Но его обязанности держали его вдалеке от двора, а с королями всегда так: с глаз долой — из сердца вон. Когда бы Джикс ни возвращался с новостями, пусть и очень важными, его превосходительство даже имени его не помнил.

И сейчас, когда он взирал на этих злодеев, этих диких скинджекеров, он всё больше и больше проникался любопытством, необъяснимым желанием исследовать их образ жизни. В родных краях Джикса о Мэри, Восточной Ведьме, было мало что известно, а тут ему подворачивалась возможность узнать больше. Что он станет делать с добытой информацией? Ну, там видно будет...

Он перевёл взгляд вниз, на спящую в его объятиях девочку, и принял решение.

— Я хочу быть рядом с ней, когда она проснётся. Хочу быть первым, кого увидят её глаза, когда она откроет их. И тогда я попрошу её о прощении.

Лохматая закатила глаза.

— Пафосу-то сколько...

Джикс бережно поднял душу спящей девочки и положил себе на плечо.

— Ведите меня к Восточной Ведьме.

* * *

Все пятеро отправились к поезду, и каждый, кроме Хомяка, нёс по одному спящему духу.