Клыкастые страсти - читать онлайн книгу. Автор: Галина Гончарова cтр.№ 75

Мы с трудом отдышались.

– Юля, такого я от вас не ожидал, – наконец выдохнул Рамирес. Боря вернулся за руль, и машина помчалась в сторону города. Костик с Надей следовали за нами как пришитые.

– Я сама не ожидала.

– С вашим господином такого не было?

– Моя сила по-разному реагирует на разных вампиров, – вывернулась я.

– Так – только на меня?

– Да. С Мечиславом каждый раз более сексуально.

– А с Даниэлем?

Удар был неприятным. Но я спокойно улыбнулась в ответ.

– Даниэль мертв. Стоит ли тревожить его память?

– Вы так быстро его забыли?

Прощупывает, гад. Но послать его к чертовой матери я не могу – и так Борис смотрит больше в зеркало заднего вида, чем на дорогу. Ладно. Справимся. Слишком много от меня зависит.

– Женщины никогда не забывают своего первого мужчину. И любимого к тому же. Даниэль – моя первая песня любви.

– Как романтично…

Издевательские нотки в голосе вампира уловила бы даже второклассница. Что ж, сам нарвался.

– Да. Любовь всегда прекрасна. И самопожертвование ради любимого тоже.

Тонкий намек на Марию. Пока – тонкий. Пока…

– Когда вы ожидаете делегацию из Тулы?

– Сегодня же, может, чуть позже. Поэтому Мечислав и не смог поехать встретить вас. Он остался ждать. Но я его фамилиар, поэтому не считайте себя оскорбленным.

Я мило улыбнулась. Вампир переключился на насущные проблемы. Тем лучше.

– Фамилиар? Я думал, смерть Даниэля сняла Печати?

– Одну. Мечислав был моим господином по Печати тела и разума, Даниэль – только по Печати тела. Когда он умер, одна из Печатей Мечислава исчезла.

– И вы до сих пор не восстановили ее?

– Мечислав опасался за мое здоровье.

И опять ни слова лжи. Опасался. Кто бы спорил. Только за психическое. И правда, крыша у меня ехала по максимуму. Хорошо хоть сейчас я прихожу в форму.

Ехидно улыбалась женщина со звериными глазами. А за рамкой зеркала крутился зверь.

Хозяйка, давай порвем его, как Бобик тапку!

Я бы не возражала, но кто тогда будет разгребать ситуацию со Славкой и его пади?

– Мечислав сказал, что ситуация очень деликатная, и это связано с вашим братом?

– Я бы предпочла, чтобы он сам все рассказал.

– Вы ведь фамилиар, часть своего господина… может, даже лучшая его часть…

Ага, так я и поддалась на лесть. Пусть Мечислав сам рассказывает, сколько надо!

– Безусловно. Но вы же не доверите вашей руке говорить за вас?

– Понимаю, – усмешка вампира была достаточно тонкой. – Я подожду.

Ждать пришлось недолго – через пять минут машина затормозила у «Трех шестерок».

Рамирес, как истинный джентльмен, выпрыгнул сам и аккуратно извлек меня из машины. Пальцы у него до сих пор были теплыми.

Мечислав встречал нас у дверей. Скромно так, без хлеба и соли. И даже без бутылочки крови. Выглядел он, как и всегда, сногсшибательно. На этот раз немного в другом стиле: строгий вечерний костюм-тройка и кипенно-белая рубашка, завязанные в хвост волосы и громадный изумруд на пальце левой руки превратили вампира в помесь гангстера и светского льва. Сверху все было просто прекрасно, стильно и даже сдержанно, но чувствовалось, что под костюмом прячется дикий и неукрощенный хищник. Просто вызов женской сексуальности. Двое оборотней отшивали крутящихся рядом посетительниц, но три девчушки лет пятнадцати-шестнадцати яростно шли на приступ. Я их понимала. Даже местами сочувствовала. Мечислав красивый. Сама бы влюбилась, да вот беда: мне даже Ленька ди Каприо не нравился. Не люблю гиперсмазливых. Увы.

– Рамирес! Как я рад вас видеть!

Приветственная улыбка оказалась подпорчена – одна из девчонок все-таки вывернулась у оборотня из хватки и повисла на шее Князя города.

– Привет, меня Люда зовут! Может, встретимся? Или хотя бы я могу телефончик оставить? Ты здесь часто бываешь? Как тебя зовут?

Я вздохнула. Вот блин. А ведь как не хотелось…

Два шага по асфальту. Одно движение руки. И кисть «меня-Люда-зовут» оказывается в жестком захвате. Еще одно движение – и девчонка уже не может вырваться. Ну, то есть может, но оставив мне пару пальцев на память. Да и не до изворотов ей. Когда руку выкручивают за спину – больно. По себе знаю. Сколько раз мне Валентин руки крутил, пока я не научилась хоть чему-то, – вспомнить страшно.

– Руки прочь от моей частной собственности. Ноги выдерну. И оставшиеся три волосинки выщиплю. Дорогой, где твоя охрана? За что им деньги платят?

Получилось в меру стервозно и едко, как я и хотела. Этакая ледяная кошка.

– Борис, забери у меня эту дурочку!

Вампир послушался, и я повисла на шее у Мечислава.

– Я так соскучилась, так соскучилась…

Наглый красотун не смог не воспользоваться ситуацией. Он ловко перехватил меня так, чтобы видеть глаза.

– Ну что ты, Кудряшка… Мы же только недавно виделись…

В голосе так и звучала медовая нежность. И аромат полевых цветов дурманил голову. Я бы растеклась киселем в его руках, если бы в зеленых глазах не светилось яркими лампочками: «Не переигрывай!» И я чуть опустила ресницы. Не переиграю. Но чуть-чуть-то поиздеваться можно?

Нельзя.

А потом Мечислав склонил ко мне голову, и все умные мысли утонули в ощущении его губ на моих губах. Я даже кусаться не могла. У нас же любовь – и я ответила на поцелуй. Впервые сама ответила.

Ощущение было потрясающим. По телу разлился жидкий огонь, соски напряглись и запульсировали под тонкой тканью, а руки сами собой зарылись в гриву черных мягких волос. Я мурлыкнула и потерлась об вампира всем телом. Прия-ат-но… Еще хочу…

Руки вампира переместились с моей талии чуть ниже, но я даже и не подумала сопротивляться. Поцелуй все продолжался, лишая меня последних остатков самообладания. Мир праху его, оно пало в схватке с достойным противником…

Мечислав внезапно оторвался от меня, и я попыталась притянуть его обратно. Не вышло.

– Малышка, возьми себя в руки. Все будет, но позднее. Рамирес, прошу вас войти в мой скромный клуб «Три шестерки». Будьте моим гостем.

Я подтвердила его слова механическим кивком. Ох, твою рыбу, мне же просто нельзя в это играть… Проиграю, даже не взяв в руки карты… Ну почему этот вампир так на меня действует?!

– Мы всегда рады видеть вас.

– Жаль только, что сейчас вы здесь по долгу службы, – добавил Мечислав. Искренность в его словах даже и не ночевала.