Заговор по-венециански - читать онлайн книгу. Автор: Джон Трейс cтр.№ 8

— У Валентины сестренка примерно тех же лет, — оправдывает кузину Антонио. — Для нее это дело вроде как личное.

Натянув резиновые перчатки, Вито склоняется над трупом.

— Оно и есть личное, Антонио. Ничто не кажется столь же личным, сколь убийство.

— Si.

Вито осматривает раны, десятки десятков ран.

— Cazzo! [5] — восклицает он. — Господи, да что с ней такое сотворили?!

— Эксперт уже в пути. Я успел насчитать три сотни ран. Потом приехали вы, и я бросил это занятие. — Неспокойным голосом Антонио добавляет: — Признаться, я забыл, где остановился… Забыл, откуда продолжать.

Вито улыбается.

— Не волнуйся. В деле укажем просто «многочисленные ножевые ранения».

Антонио говорит еще что-то, но майор его не слышит. Девушка — до того, как над ней поработал некий псих, — была симпатичная. Вот если б у самого майора с женой родилась такая же дочка… Не дал Бог счастья.

— Выжди пять минут, позвони Валентине и передай, чтобы в отделении брались за основную работу: пусть проверяют все рейсы из Венеции, билеты на которые покупались незадолго до вылета. Отправьте наряды на железнодорожные и автобусные вокзалы. Внимание обращать на мужчин, путешествующих в одиночку. На любого, кто нервничает или торопится. Обзвоните отели и расспросите портье на предмет ранних выписок из номеров.

Антонио все записывает в блокнот.

— Мы уже отправили поисковые группы. Они ищут окровавленную одежду и нож. — Антонио кивает в сторону канала. — С водой что прикажете делать?

Вито поднимается на ноги.

— Вызывай ныряльщиков, пусть обследуют все до мелочи. Я уже сказал: дело личное.

Когда Валентина Морасси возвращается в штаб-квартиру, в холодной приемной уже сидит отец убитой.

Оказывается, жертву звали Моника Видич. Ей было всего пятнадцать. Она хорватка, приехала в Венецию с отцом. Он ей устроил что-то вроде примирительного турне: отец, сорокадвухлетний Горан, решил после жуткого развода с женой, что совместная поездка за границу поможет дочери свыкнуться с потрясением.

Они вместе сходили на площадь Сан-Марко, а после, за ужином, вдруг рассорились из-за того, где Монике лучше провести каникулы. И Моника убежала. Горан думал, дочь вернется в отель, но когда она не объявилась даже к полуночи, он вместе с консьержем обошел все бары, клубы и заглянул на железнодорожную станцию. В протоколе на столе у Валентины говорится: Горан заявил о пропаже дочери в полицию, однако тело нашли прежде, чем заявление успели рассмотреть на утренней планерке.

Валентина отряжает двух офицеров — мужчину и женщину, — чтобы те сопроводили Горана в морг на опознание. Хотя с первого взгляда на прижизненный снимок ясно: выловленный в канале труп и девочка, которая, улыбаясь и подняв большие пальцы рук, катается на каруселях, — одно и то же лицо. Закончив с опознанием, офицеры проводят Горана обратно в номер отеля и подождут, пока он отзвонится бывшей супруге. Потом, если нужно, вызовут ему психолога и помогут разобраться с бюрократической волокитой, неизбежно возникающей, когда родственник гибнет за рубежом.

Прочие записи сообщают, что бывшего торговца рыбой, нашедшего труп, уже допросили. По пути в комнату для допросов, где ждет второй свидетель, Валентина читает показания Луиджи Грациузо: старик сообщил, что как раз выгуливал пса, когда наткнулся на труп. Тело девушки висело на веревке, переброшенной через перила на берегу канала. Сначала Луиджи решил, будто девушка соскользнула в воду и не может выбраться, застряв наполовину в воде. Но лишь накричавшись до боли в груди и сделав несколько неудачных попыток вытащить ее на берег, старик понял: девушка мертва.

В тот момент подоспел молодой американец — он остался рядом с мертвой девушкой, пока сам Луиджи бегал к ближайшему дому, чтобы вызвать карабинеров.

У двери в комнату для допросов Валентина останавливается и сквозь зарешеченное окошко смотрит на свидетеля-американца. Том Шэман, турист без определенного места жительства. Гм, любопытно. Валентина решает к нему присмотреться. Обычный свидетель, обнаруживший труп, выглядит не так спокойно, как синьор Шэман. Налицо всегда стресс, нервы, депрессия. Голову свидетель, погрузившись в тяжкие мысли, всегда держит низко опущенной.

Этот тип не такой. Он спокоен, тих, даже скучает.

Валентина входит, и свидетель оборачивается в ее сторону. У него блестящие карие глаза, а взгляд не лишен естественной теплоты. Свидетель встает; рост у него высокий. Парень явно из породы людей, готовых при первой же встрече стиснуть вам руку до хруста костей.

— Buongiorno, я лейтенант Валентина Морасси. — Она заглядывает в записи. — Вы Том. Том Шэман.

— Так точно.

— Простите, что заставили вас ждать. Прошу, садитесь. Итальянским владеете?

Он улыбается. Улыбка выходит приятная, легкая. Возможно, это отработанный прием.

— Не достаточно хорошо, чтобы говорить по делу.

— Понятно. Тогда простите мне мой слабый английский.

Том не видит со стороны лейтенанта никакой вины. По-английски она говорит вполне бегло и на вид очень умна. Похоже, котелок у нее, как говаривала матушка Тома, варит прилично.

— Вы на английском говорите как на родном. Учили в школе или за границей стажировались?

Валентина подчеркнуто пропускает вопрос мимо ушей.

— Расскажите, что случилось этим утром? При каких обстоятельствах вы обнаружили труп?

Значит, сразу к делу? Понятно.

— Я просто гулял и вдруг услышал мужской крик. Пересек несколько мостов и наткнулся на старика. Он тащил из воды ту самую девушку. Рядом лаяла собака — его, старика, наверное.

— Терьер. Старик и правда его хозяин.

Интересно, где сейчас пес? Убежал, наверное, домой.

— Старик тащил девушку из воды. Изо всех сил старался. Думал, наверное, бедняжка еще жива.

— А вы?

— Как увидел — сразу понял, что мертва.

— Что потом?

— Вытащил труп на берег, а старик убежал звонить в полицию. Я посидел с ним, пока не приехали ваши, и меня отвели сюда. — Том смотрит на часы. — Это было три часа назад, за которые мне предложили всего одну чашку неважного кофе.

Валентина хмурится.

— Жаль признавать: да, кофе у нас и правда не ахти какой. Однако уверена, вы понимаете, что есть дела поважнее, чем обслуживать задержанных.

— Рад за вас.

Какой острослов! Подобное качество в мужчинах Валентина ценит, но не в тех, кого привели на допрос.

— Моему коллеге вы сообщили, что вы гражданин Америки. Живете в Лос-Анджелесе, а сюда приехали в отпуск?