И пала тьма - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Клеменс cтр.№ 71

— Огненная мазь действует на мои раны не так быстро, как у него. — Он оглядел Тилара, как любопытный высушенный экземпляр в студии алхимика, и стряхнул рукав, прикрыв свидетельство измены.

Несмотря на нарастающий ужас, Тилар не мог не отдать должное хитроумию вора. Конечно, любые слова, выжженные на его плоти, дойдут до Бальжера. Бог наказал его паломничеством, из которого он должен был принести символы-клейма каждого царства. И конечно, он следил за путешествием паломника. Роггер воспользовался этой осененной связью, чтобы выжечь на руке послание, зная, что Бальжер чует каждую отметину на его теле.

Тилар не мог отвести от Роггера глаз и гадал, когда же вор придумал такой план обретения свободы. Неужели с самого начала?

— Что ты сделал с Делией? — спросил он.

— С ней все в порядке. К стреле вместо наконечника был примотан мешочек с песком, чтобы та лишь оглушила. Как я и просил в послании. Ты ведь тоже получил удар по затылку, чтобы обошлось без сломанных костей. — Он бросил взгляд на веревки, что удерживали Тилара. — Мы же не хотим, чтобы твой демон вырвался на свободу.

Голова Тилара шла кругом.

— Где она?

— Ее сейчас обихаживает целый рой дам в личных покоях лорда Бальжера. Моют, чешут и умащивают. Не каждый день случается, чтобы Длань одного из богов потеряла невинность на ложе другого. Сегодня ночью она будет развлекать лорда Бальжера.

— Сволочь… — Тилар рванулся, натягивая веревки, но добился лишь того, что кожаный ошейник перекрыл ему воздух. Он не сумел высвободить и пальца.

Во время их разговора Бальжер неторопливо обходил Тилара по кругу, изучал его, потирая пальцем верхнюю губу.

— Никто не знает, что он здесь? — спросил он.

— Нет, милорд.

— Из него получится превосходный источник Милости, просто кладезь богатства. Золотая корова, которую можно доить каждый день.

— А как насчет запроса из Ташижана, милорд? Разве вы не отправите его в орден? Награда за его поимку, золотом и услугами, наверняка будет весьма существенна.

Бальжер отмахнулся от вопроса вора:

— Награду я получу единожды. А живым он будет приносить мне доход бесконечно.

— Но тогда вас подстерегает опасность. Малейшая случайность, один сломанный палец — и дред хаул вырвется на свободу.

Глаза Бальжера одновременно сузились и вспыхнули любопытством:

— Я должен увидеть этого демона, понять, к какому элементу он принадлежит. Уверен, что и из него можно извлечь выгоду.

— Берегитесь, милорд. Мы с служанкой согласились, что дред хаул каким-то образом подпитывает его запас Милости. Чтобы существовать в человеческом теле, он оборачивается в кокон из Милости.

Сквозь пелену злости до Тилара эхом донеслось воспоминание:

— Я наэфрин…

Бальжер склонился над ним.

— Я заставлю моих алхимиков изучить тебя с головы до ног, от глотки до задницы. — Он занес руку над черным отпечатком ладони Мирин на груди пленника.

У Тилара заложило нос от запаха пламени, струящегося из пор бога.

Говорят, что характер бога зависит от его элемента. Боги земли отличаются терпением зреющего семени и надежностью камня и твердой почвы, тогда как божества воздуха славятся отчужденностью от людских дел и умением загадывать далеко вперед, их разум так же легок и проворен, как и их Милость. Боги воды, в их числе Мирин и Файла, отличны по темпераменту больше других, то изменчивые, как и вода, то твердые, словно лед, то подобные текущему потоку, то летучие, будто пар. Ярость же огненных богов разгорается быстро, как язык пламени, и может оказаться опаснее лесного пожара. Но им же присущи страсть и верность. Среди них встречаются и самые лучшие, и худшие из богов.

Бальжер, без сомнения, принадлежал к самым худшим из худших.

Он опустил руку, накрыв черный отпечаток. Тилар затаил дыхание, ожидая боли, подобной прикосновению пальца бога минуту назад, ожидая шипения и запаха горящей кожи. Он сморщился, но боль не приходила.

Наоборот, это Бальжер задохнулся от потрясения: его пальцы прошли сквозь отпечаток, как будто Тилар был всего лишь бесплотной тенью. Рука бога ушла в грудь пленника по запястье.

Роггер придвинулся ближе. Он, как и Тилар, изучал и ощупывал оставленную Мирин отметину, но для них она не представляла ничего, кроме черного выжженного клейма.

— Я думаю, вам надо поостеречься, милорд, — предостерег вор.

— Что за странность? — наморщил лоб Бальжер.

Он встретился с Тиларом взглядом и открыл было рот для дальнейших расспросов, но внезапно дернулся, как рыба на крючке. С его губ сорвался крик, слюна брызнула на грудь Тилара, обжигая, словно расплавленный воск.

Бальжер отшатнулся и выдернул руку из наполненной тенями дыры в груди Тилара. Только вместо кисти его запястье заканчивалось обрубком, из которого в такт ударам перепуганного сердца огненным фонтаном хлестала кровь.

Он взревел; казалось, в темнице вот-вот обвалится потолок. За дверью камеры тревожно заметались стражники.

Тилар извивался в веревках. Капли крови немилосердно жгли кожу. Алая струйка огненного гумора стекла по ключице и впиталась в чернильно-черный отпечаток над сердцем.

Он почувствовал, как Милость наполняет его, подобно подогретому пряному элю. Демон внутри зашевелился, разбух и напирал на грудную клетку, грозя разнести ее в щепки.

Не было сомнений, кто откусил богу руку. Дред хаул.

Бальжер прекратил метаться и теперь стоял у стены, прижимая к груди обрубок. В камеру, как стая ворон, ворвались стражники в черных плащах, с мечами на изготовку.

Бог двинулся к Тилару, глаза его обещали смерть. Роггер попытался заступить ему путь, но Бальжер просто отшвырнул его в сторону.

Он навис над Тиларом и ткнул ему в лицо изувеченной рукой. Кровь уже остановилась, и рана на запястье на глазах затягивалась. Со временем кисть отрастет, но сейчас Бальжер полыхал яростью. На коже его дымилась Милость, глаза метали пламя, а дыхание несло пепел погребального костра. Он гневно проревел:

— Ты хотел убить меня, предатель!

Бальжер выхватил кинжал и провел лезвием плашмя по взмокшему от злости лбу. Осененная божественным потом сталь покраснела. Бальжер коснулся кончиком кинжала сочащегося обрубка, напитав оружие своей кровью; с гримасой ненависти он наложил дополнительное заклятие, и лезвие раскалилось добела.

Тилар задергался в веревках, понимая, что обречен.

— Милорд! Не надо. — Роггер локтями отпихивал в сторону стражников.

Бог занес кинжал и с размаху воткнул его в живот пленника. Тилара пронзила обжигающая боль. Бальжер дернул кинжал и распорол его от паха до ребер.

Тилар закричал, но боль заглушила крик, превратив его в бульканье. Он выгнулся над дыбой, корчась в агонии; комната погружалась во мрак. Его внутренности горели кипящим огнем.