— Ты слышала меня, маленькая Лизи? — спросила Аманда, и
только тут до Лизи дошло, что её сестра говорила и говорила. Что-то о чём-то.
Двадцать четыре часа назад она боялась, что Анда никогда больше не заговорит, а
теперь вот сидит рядом и полностью игнорирует её слова. Но разве не так устроен
этот мир?
— Нет, — ответила Лизи. — Не слышала. Извини.
— В этом ты вся, всегда такой была. Уходишь в себя… — Голос
Аманды смолк, сама она отвернулась к окну.
— Всегда ухожу в свой маленький мир? — с улыбкой спросила
Лизи.
— Извини.
— Извиняться тебе не за что. — Они вошли в поворот, и Лизи
вывернула руль, чтобы объехать большую еловую ветвь, лежащую на проезжей части.
Подумала о том, чтобы остановиться и оттащить ветвь на обочину, но решила
переложить сей труд на водителя, который проедет следом. Потому что тому
водителю скорее всего не предстояла встреча с психопатом. — Если ты думаешь о
Мальчишечьей луне, то это не мой мир. Мне представляется, что каждый, кто
попадает туда, видит собственную версию этого мира. Так о чём ты говорила?
— О том, что у меня есть одна штуковина, которая может тебе
понадобиться. Чтоб было чем энергично поработать.
Лизи какое-то время смотрела на дорогу, потом бросила
короткий взгляд на сестру.
— Что? Что ты сказала?
— Да так, к слову пришлось, — ответила Аманда. — Я хотела
сказать, что у меня есть револьвер.
11
В щель между дверным косяком и сетчатой дверью дома Аманды
всунули длинный белый конверт. Крыша над крыльцом надёжно уберегала его от
дождя. Лизи встревожилась, увидев конверт, подумала: «Дули успел здесь
побывать». Но на конверте, который нашла Лизи после того, как обнаружила в
почтовом ящике дохлую кошку, никаких надписей не было, тогда как на этом на
лицевой стороне большими буквами напечатали: «АМАНДЕ». Лизи протянула конверт
сестре. Аманда посмотрела на имя, перевернула конверт, посмотрела на название фирмы-изготовителя
на обратной стороне: «ХОЛЛМАРК» — и не без отвращения вымолвила:
— Чарльз.
Поначалу имя это ничего не сказало Лизи. Потом она
вспомнила, что когда-то, до того, как началось всё это безумие, у Аманды был
бойфренд.
Балабол, подумала она и хрюкнула, давясь смехом.
— Лизи? — Брови Аманды взлетели вверх.
— Подумала о Канти и мисс Буфера, мчащихся в Дерри —
ответила Лизи. — Я знаю, им будет не до смеха, но…
— Да, элемент юмора имеет место быть, — согласилась Аманда.
— Возможно, то же самое можно сказать и об этом письме. — Она вскрыла конверт,
достала открытку. Прочитала текст. — Ох. Господи. Посмотри. Что он мне прислал.
Собачью жопу.
— Покажешь?
Аманда передала открытку. На лицевой стороне во весь рот
улыбался паренёк, у которого начали меняться зубы. Грубоватый, но милый (по
замыслу дизайнеров «Холлмарка») мальчишка — свитер на два размера больше,
джинсы с заплатками — протягивал получателю открытки один-единственный цветок.
«Видишь, я извиняюсь». Надпись растянулась под стоптанными кроссовками. Лизи
раскрыла открытку и прочитала:
Я знаю, что оскорбил твои чувства, и, полагаю, настроение у
тебя сейчас скверное. Посылаю тебе эту открытку, чтобы сказать, что не только
тебе грустно!
Я подумал, что должен послать тебе открытку и извиниться,
потому что стоит мне подумать о тебе, как на меня наваливается тоска!
Так что выйди в сад и насладись ароматом роз! Будь
счастлива! Пусть весна вернётся на твой порог! Улыбайся шире!
Сегодня, думаю, я заставил тебя опечалиться, но, надеюсь, мы
вновь станем друзьями, когда завтра взойдёт солнце!
За текстом следовало: «Твой в дружбе (Навсегда! Помни наши
весёлые денёчки!) Чарльз «Чарли» Корриво».
Лизи попыталась удержать на лице серьёзность, но не вышло.
Она расхохоталась. И Аманда присоединилась к ней. Они стояли на крыльце и
смеялись. Когда же смех утих, Аманда развернула плечи и произнесла с пафосом,
глядя на вымоченный дождём двор, держа открытку перед собой, как псалтырь:
— Мой дорогой Чарльз! Не могу более прожить ни минуты, не
попросив тебя приехать сюда, чтобы поцеловать мою грёбаную жопу!
Лизи, визжа от смеха, с такой силой приложилась к стене
дома, что задребезжало ближайшее окно. Аманда озорно ей улыбнулась и спустилась
по ступенькам. Отошла на два-три шага, наклонила фигурку садового эльфа,
стоявшую на траве, достала из-под неё запасной ключ, который хранила там. А
наклонившись, не упустила возможности подтереть открыткой Чарльза Корриво
обтянутый зелёной материей зад.
Больше не думая о том, что Джим Дули мог наблюдать за ними
из леса, вообще больше не думая о Джиме Дули, Лизи сползла по стене на пол, уже
не смеясь, а только хрипя, потому что воздуха в лёгких не осталось. Возможно,
раз или два она так же сильно смеялась и со Скоттом. А может, такой смех напал
на неё впервые в жизни.
12
На автоответчике Аманды они нашли только одно сообщение, от
Дарлы — не от Дули. «Лизи! — Голос Дарлы восторженно звенел. — Я не знаю, как
ты это сделала, но что здорово, то здорово! Мы уже едем в Дерри. Лизи, я тебя
люблю. Ты — чемпионка!»
Она услышала слова Скотта: «Лизи, ты чемпионка в этом», — и
её смех начал затихать.
Револьвер «Следопыт» калибра 0,22 дюйма Аманда держала в
коробке из-под обуви на верхней полке стенного шкафа в спальне. Когда передала
его Лизи, он лёг в руку так, словно конструкторы разрабатывали эту модель
именно для неё. Лизи очень быстро сообразила, как откинуть барабан.
— Святой Иисус, Анда, он же заряжен!
И в этот самый момент, будто Кто-То Там Наверху остался
недоволен упоминанием Лизи имени Божьего всуе, небеса вновь разверзлись, и
полил дождь. А ещё через несколько мгновений по стёклам застучал град.
— А что, по-твоему, делать одинокой женщине, если в дом
проникнет насильник? — спросила Аманда. — Наставить на него незаряженный
револьвер и крикнуть «Бах!»? — Аманда уже надела джинсы. Теперь повернулась к
сестре костлявой спиной и застёжками бюстгальтера. — Всякий раз, когда пытаюсь
застегнуть их, боль в руках чуть не сводит меня с ума. Тебе следовало отвести
меня к тому пруду.
— Мне и без твоего крещения в пруду пришлось попотеть, чтобы
вытащить тебя оттуда, — ответила Лизи, застёгивая бюстгальтер. — Надень красную
блузку с жёлтыми цветами, хорошо? Мне нравится, как она на тебе сидит.
— В ней виден живот.