Леди ангел - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзен Джонсон cтр.№ 74

«Извините, но я обещал маме воздерживаться от секса».

Воздерживаться Кит, конечно, и не думал, однако всячески старался избегать разговоров с женщинами, и именно такую возможность предоставляли ему бордели. Свои вечера он начинал в клубе, где безудержно пил и играл. Когда же он оказывался изрядно пьян и у него возникала потребность в женщине, Кит, захватив одного или нескольких партнеров по игре и выпивке, перебирался в какой-нибудь из роскошных лондонских «домов удовольствий», где и оставался до утра.

Он щедро тратил деньги и свой талант любовника, поэтому и «мадам» и рядовые девочки были от него без ума.

К концу месяца он уже был хорошо знаком с любой мало-мальски известной в Лондоне шлюхой.

В то время, когда Кит, разгоряченный и гневный, вернулся из Истона, Саския также еще находилась в Лондоне и осталась в его доме. Однако они делили только кров, но не ложе. Вернувшись как-то раз домой все еще хмельным после ночных похождений, он пошутил, что теперь теряет вкус к женщинам сразу же после того, как покидает зону красных фонарей.

— Спать с тобой было бы для меня равнозначно тому, чтобы спать с собственной сестрой, — мягко добавил он, похлопывая ее по руке, в то время как Саския помогала ему освободиться от плаща. — Извини, милая, но я не могу этого сделать, — радостно добавил Кит. — Ты, кстати, не слышала о мадам Чентизи? Мне сказали, что у нее есть великолепные жеребцы для состоятельных дам. Сходи к ней, дорогая. Шкатулка с деньгами полна и стоит у меня в кабинете.

Прислонившись к стене, Кит на несколько мгновений прикрыл глаза. Он устал. Он устал быть усталым. Он устал видеть Анджелу в каждой женщине с которой ложился в постель.

Затем Кит глубоко выдохнул, открыл глаза, и взгляд его стал таким ясным, что Саския удивилась: что за внезапная перемена произошла в этом человеке? Улыбнувшись, он спросил:

— Какие бумаги нужно подписать сегодня днем? Чамберс должен был прислать этим утром краткие отчеты.

— Они у тебя на столе. — Хорошо. В таком случае дай мне несколько минут, я хочу переодеться. Не попросишь ли повара, чтобы он приготовил мне кофе? Крепкого. Очень крепкого! И, пожалуйста, не смотри на меня как заботливая мать. Я сумею выжить и без материнской опеки.

Однако в те короткие моменты, когда Кит оставался наедине с собой, он все же сомневался, удастся ли ему это. В такие мгновения его память, все его мысли были заполнены одной только Анджелой — ее улыбкой, ароматом, ощущением шелковистой кожи, ее чувственным волнующим голосом. Но тут Кит обычно обрывал сам себя, резко сметал воспоминания и беспощадно отбрасывал их туда, где им и место — на помойку несбыточных грез.

Приехав в Лондон, Анджела первоначально планировала провести здесь не более трех дней. Один она собиралась посвятить банкирам, второй — друзьям, а третий — провести с родственниками, которые полагали, что она вконец покрылась плесенью в своем Истоне, коли не показывается в свете с самого августа.

Разговор с банкирами, как всегда, оказался непростым. Они никак не хотели одобрить ее планов по оказанию такой щедрой помощи крестьянам, живущим на ее землях, разделяя широко распространенное мнение относительно того, что платить людям жалованье и создавать им благоустроенные условия жизни означает портить их. Бедные любят свою бедность, говорили они, это — их место в обществе. Если же они отъедятся, хорошо оденутся и станут жить в довольстве, то превратятся в ленивых самодовольных скотов.

— Я не нуждаюсь в вашем одобрении, — наконец заявила Анджела после того, как все запасы вежливости были исчерпаны. — Мне нужно от вас только одно: подпишите бумагу о снятии денег с моего банковского счета и подготовьте их к завтрашнему утру. Благодарю вас, джентльмены, за потраченное на меня время.

И с этими словами она их покинула. А банкиры еще долго сидели и, дружно возмущаясь, предсказывали самую печальную участь тем, кто так слепо отказывается признавать богоданное право богатых вершить судьбы мира.

На следующий день Анджела первым делом увиделась с Виолеттой. Потому что, во-первых, она скучала по ней, и, во-вторых, ей было необходимо хотя бы кому-нибудь излить свое горе.

— А он, между прочим, до сих пор в городе, — сообщила ей Виолетта даже раньше, чем Анджела успела войти в гостиную.

Общаясь с Виолеттой, Анджела не видела смысла притворяться.

— Я думала, он уже уехал, — сказала она, садясь в кресло.

— Судя по слухам, которые ходят в городе, мистер Брэддок пытается установить новый рекорд по посещению борделей.

— Как это на него непохоже! — с сарказмом откликнулась Анджела.

— По крайней мере, если ты надеялась на то, что он чахнет от горя, могу тебя разуверить: это не так, — осторожно сказала Виолетта, наблюдая за Анджелой.

— Честно говоря, я уже вообще ни на что не надеюсь, — с легким вздохом ответила та. — Когда я сказала ему, что не могу выйти за него замуж, то сразу поняла, что все кончено — окончательно и бесповоротно. Вот что он мне подарил, — добавила Анджела, поднимая руку. У нее не хватило духу снять его кольцо. Оно оставалось последней связующей ниточкой, последним напоминанием о том, что Кит любил ее.

— Оно просто изумительно! — воскликнула Виолетта, наклоняясь, чтобы прикоснуться к огромному бриллианту. — Буквально все мечтают на него взглянуть. Ты знаешь, что Кит купил его у Картье? Люси и Маргарет прослышали об этой покупке, когда зашли в магазин на следующий день. Там все было вверх дном. Для того чтобы купить эту вещицу, он затребовал по телеграфу пятьдесят тысяч фунтов.

— В таком случае я не могу его носить. — Анджела совсем забыла, как узок мир, в котором ей приходилось вращаться.

— Носи, когда находишься в компании друзей. Я нахожу подобный жест ужасно романтичным. Люси умирает от желания взглянуть на этот камень. Кстати, я сказала ей, что ты в городе. И она — очень симпатичная. В прошлом году ей пришлось расстаться с Дрю. Муж пригрозил, что разведется с нею.

— Боже, как бы я хотела, чтобы Брук развелся со мной! Я была бы готова даже заплатить ему за это.

— Не сомневаюсь, что ты неоднократно предлагала ему такой вариант.

— Даже не помню, сколько раз. Но в его семье никто никогда не разводился, и Брук воспринимает это как нерушимую догму. Хотя моей свекрови в свое время стоило бы это сделать — у нее было достаточно причин. Но она для этого слишком мягка и старомодна. Она — единственный светлый человек во всем этом семействе.

— Может, он умрет?

В ответ Анджела только засмеялась.

— Ты говоришь точно так же, как в восемь лет, когда ты мечтала, чтобы умерла твоя противная гувернантка. А ей тогда было тридцать.

— Но Брук, по крайней мере, не так уж и молод.

— Значит, ты считаешь, что у меня еще есть надежда?

— Ну, похоже, ты все-таки выжила, несмотря на свою потерю, — заметила Виолетта, довольная тем. Что подруга хотя бы не утратила способность смеяться.