Надежда Николаевна Лебедева наблюдала за происходящим, как
за лучшей театральной постановкой в своей жизни. Действительно, ни один
режиссер не смог бы добиться от актеров такой выразительности и глубины чувств,
какие бушевали в этот день в кабинете Евгения Алексеевича Казанкова.
Одновременно с этим высоким эстетическим наслаждением
Надежда мысленно повторяла текст так удачно подслушанной посмертной записки
Загряжского, боясь забыть хоть слово.
– Дама! – неожиданно отвлек ее оклик.
– Обернувшись, Надежда увидела направленный на нее
вопросительный взгляд помощницы нотариуса Леночки.
– Дама, вы так и не объяснили мне, какой у вас вопрос и
какое отношение имеет договор страхования, дачный кооператив и автомашина к
вашей пирожковой.
– Ладно. – Надежда отмахнулась от Леночки, как от
назойливой мухи. – Я раздумала открывать пирожковую. Честно говоря, ее
пироги просто несъедобны! – Она кивнула на обиженную такой оценкой
Татьяну, подхватила ее под руку и с гордо поднятой головой вышла из кабинета.
На улице до сих пор молчавшая Татьяна Грибова вырвала у нее
руку и оскорбленным голосом проговорила:
– Это почему же мои пироги несъедобны?
– Да брось, Таня, не обижайся, лучше скажи – ты
запомнила письмо Загряжского? Нам нужно его срочно записать, пока из памяти не
выветрилось. Там каждое слово может быть важным.
– Запомнила, запомнила, – ответила Татьяна. –
Нет, ты мне все-таки скажи, когда это тебе не понравились мои пироги? Ты их еще
даже не пробовала!
– Ты что – не понимаешь! – рассердилась
Надежда. – Нам выпала баснословная удача. У Загряжского с женой были какие-то
дела по поводу разработки.
– Да с чего ты взяла? – Татьяна спорила просто из
упрямства.
– А с того, что иначе она бы так не всполошилась.
Дело явно идет о больших деньгах! И вообще, у тебя есть
выбор? Может быть, твоему мужу не нужна помощь?
– Нету, – честно ответила Татьяна, – нету у
меня выбора. И мужу нужна помощь, но твой напор и полное отсутствие логики меня
пугают. Ну зачем нам сдалась эта бывшая жена? Для чего за ней следить?
– Мы вовсе не будем за ней следить, мы просто пойдем в
бюро Загряжского. Сказано же в письме:
«Поищи в моем кабинете»? Мы и поищем. Сказано:
«Я оставил тебе кое-какие намеки»? Уж я эти намеки не
пропущу, будь спокойна! Надеюсь, ты знаешь, где находится КБ Загряжского?
– Здрасьте, пожалуйста! – рассердилась
Татьяна. – Да сколько раз я там бывала по разным Пашиным поручениям. У
меня даже пропуск постоянный есть!
– Едем туда сейчас же! – вскричала Надежда.
– Не могу – в таком виде меня не узнают. И пропуск дома
оставила…
– Едем за пропуском, а потом туда! Промедление смерти
подобно. Интуиция мне подсказывает, что мы на верном пути. – Надежда
подхватила Татьяну под руку и махнула проезжающему маршрутному такси.
* * *
В офисе фирмы «Алтер Эго» было довольно шумно, поскольку там
одновременно разговаривали на самых разных языках, прямо как в Вавилоне во
время завершающей фазы строительства известной башни. Дело в том, что фирма
«Алтер Это» специализировалась на переводах.
Рекламный текст фирмы гордо сообщал, что «Алтер Эго»
выполняет устные и письменные переводы с восьмидесяти языков. Вряд ли кто-то из
клиентов эти языки пересчитывал, может быть, их было не восемьдесят, а,
допустим, семьдесят девять, но, по крайней мере, никто не жаловался, что ему не
смогли помочь.
– Напрасно вы так удивляетесь, – с бесконечным
терпением объяснял худощавый очкастый менеджер нервному толстому
посетителю. – Перевод с белорусского языка действительно стоит дороже, чем
с английского. Конечно, вам кажется, что белорусский язык гораздо проще, но
хороших специалистов по белорусскому гораздо меньше, чем «англичан». Английский
язык сейчас знают очень многие, он входит в джентльменский набор, а отсюда –
конкуренция среди переводчиков, которая сбивает цену. Поэтому перевод с
английского самый дешевый. Чуть дороже перевод с русского на английский, потому
что такой перевод требует более высокой квалификации. Немецкий и французский
языки тоже достаточно распространены, но все же меньше, чем английский, поэтому
стоят подороже. А украинский и белорусский, хотя они кажутся очень простыми и
близкими к русскому языку…
– Да че ты мне трендишь! – прервал менеджера
возмущенный толстяк. – Я, коли на то пошло, сам эти бумажки переведу, чего
там не понять. Считай, почти как по-русски писано!
– Ваша воля, – менеджер откинулся в кресле и
утомленно посмотрел на посетителя, – но только как бы вам не влететь на
деньги! Язык, кажется, простой, но документ-то у вас юридический. Вы что-нибудь
не так поймете, вот вам и потери. Ведь в самых близких языках одно и то же
слово может означать совершенно противоположные вещи. Например, по-польски
«урода» значит «красота», а «склепик» – «магазин»…
– Ну ладно уж! – неохотно согласился толстяк и
полез за бумажником.
Закончив расчеты, менеджер повернулся к следующей
посетительнице, высокой гибкой девушке с длинными светлыми волосами, змеящимися
по плечам.
– Слушаю вас!
– Какой козел! – воскликнула блондинка,
убедившись, что за предыдущим посетителем закрылась дверь. – И часто такие
попадаются?
– Бывает, – усмехнулся менеджер, – знаете
ведь – клиент всегда прав. А чем я вам могу помочь?
– Моя фирма, – начала блондинка, выразительно
закатив глаза, – периодически ведет переговоры с японскими бизнесменами.
Один из них, господин…
Киеси Кабаяси приезжает на днях, а он наш старый клиент, и
мы уже приглашали для него вашу переводчицу, которая очень понравилась
господину Кабаяси. Я, к сожалению, не помню ее фамилии, прошлый раз к вам
обращался другой наш сотрудник.
Менеджер задумался:
– Когда, вы говорите, приезжал ваш японец?
– Честно говоря, не помню. – Блондинка потупила
глазки, изо всех сил симулируя растерянность и беспомощность. – Я же
говорю – к нам приезжал другой сотрудник вашей фирмы.
– А как называется ваша фирма? – Парень
выжидательно посмотрел на клиентку и поднес руки к клавиатуре
компьютера. – Сейчас мы посмотрим в базе данных…
– Э… «Суримоно», – срочно изобрела
блондинка, – 000 «Суримоно».
Менеджер набрал название на клавиатуре и растерянно
вгляделся в экран.
– Нет, среди наших клиентов не было фирмы с таким
названием… Разве что…
– Вот-вот, – подхватила блондинка, неожиданно
поумнев, – мы, скорее всего, платили… – она понизила голос и
наклонилась к самому уху собеседника, – черным налом.
– Зачем же так громко, – почти прошептал менеджер,
пугливо озираясь по сторонам, – я вас и так понял. Ладно, если так,
смотреть в компьютере бесполезно. Но вообще это и не нужно. Ведь вам нужен
синхронный перевод?