Он поцеловал мне руку:
– Благодарю тебя, госпожа!
– Без «госпожи», – сказала я. – Анита, просто
Анита.
– Благодарю тебя, Анита, – повторил он и снова
поцеловал мне руку.
– Пожалуйста, Реквием, встань с пола.
Он встал.
– Я бы очень был рад сесть рядом с тобой.
Я вздохнула и кивнула.
Он сел рядом со мной по другую сторону от Жан-Клода, но так
плотно, что его ноги меня коснулись. Ну-ну, только этого мне сейчас не хватало.
Глядя на его грудь, где остались раны от ножа, почти
оказавшиеся смертельными, я спросила:
– Что будем делать с Менг Дье? Она показала, что очень
опасна, и в команде играть совсем не хочет.
– Убить, – предложила Элинор.
Я посмотрела на Жан-Клода.
– Я бы предпочел найти другое решение, но, быть может,
придется.
– Ты слишком сентиментален, Жан-Клод. Чувствуешь свою
вину, что украл ее смертную жизнь. Но это великий дар, а не проклятие.
– Уж что чувствую, то чувствую, Элинор.
– Проследи, пожалуйста, чтобы из-за твоих чувств нам
всем не погибнуть. – Она посмотрела на меня. – Итак, я думаю, что
если Анита действительно будет оборотнем-универсалом…
– Быстро расходятся вести, – сказала я, глядя на
Жан-Клода.
– Я хотел услышать мнение кого-нибудь достаточно
сильного, чтобы иметь свое мнение.
Хотела я поспорить, но не могла. Элинор сейчас была самым
сильным вампиром в его группе. Видно хотя бы из того, что она проснулась
первой.
– Как я уже сказала, если Анита действительно будет
оборотнем-универсалом, то это могут быть не просто львы, волки и леопарды, кого
она привлекает – это могут оказаться все оборотни, или многие из них. Почти все
приехавшие мастера привезли своих подвластных зверей, так что эту теорию нам
надо проверить до того, как подпускать ее к ним. Огюстин, я думаю, спустит
такое оскорбление, поскольку одержим вами обоими, да и напал первым. Нарушение
протокола на его совести, а не на нашей. Но если Анита переманит от мастера еще
какого-нибудь оборотня, тот может и не простить.
– Согласен, – сказал Жан-Клод, – и мы должны
проверить, как мастера вампиров не из линии Белль реагируют на ardeur Аниты.
– И где мы достанем мастеров вампиров и других
оборотней для проверки наших теорий? – спросила я.
В дверь постучали.
– Жан-Клод, это я, Римус.
Римус вошел и закрыл за собой дверь. На этот раз он смотрел
прямо на нас и смотрел сердито – я решила, что этим и объясняется прямой
взгляд.
– Я вам говорил, что если сюда еще придут, я не впущу
никого без присутствия меня и моих охранников.
– Я помню, – ответил Жан-Клод.
– Я говорил о любом другом вампире, но уж эти двое
точно сюда не войдут, если у вас не будет телохранителей по эту сторону двери.
– Какие двое? – спросила я.
– Истина и Нечестивец пришли, – сказал Римус.
– Истина и Нечестивец, – повторила Элинор. –
Вот это интересно. Они сильны, и они не из линии Белль.
Я покачала головой:
– Истина уже отведал вкус ardeur'а, когда я привязала
его к Жан-Клоду. И он не бегает за мной вот так.
Я ткнула пальцем в сторону Реквиема.
– А ты питала ardeur от Истины? – спросила Элинор.
– Нет.
– Тогда надо попробовать.
– Нет, – отказалась я.
– По крайней мере, предложи им, – настаивала она.
– Нет, – ответила я с чуть большим жаром.
– Они клялись в верности Жан-Клоду. Они не покидают
нас.
– Нет, – сказала я. – Нет – и все.
– Хорошо, не кормись от них. Пусть посмотрят, –
предложил Жан-Клод.
– Что это может значить? – спросила я.
– Сэмюэл смотрел, как ты питаешься, и его не тянуло так
сильно ни к тебе, ни ко мне. А Хэвена притянуло так, что его пришлось
оттаскивать, почти как Огюстина. Быть может, если Истина и Нечестивец будут в
той же комнате, где ты питаешь ardeur, это нам подскажет, выходит ли эффект за
пределы линии Белль.
– И еще нужен будет кто-то в той же комнате из линии
Белль, близкий по силе. – Я посмотрела на Элинор.
Она улыбнулась мне:
– У меня любовь, Анита, настоящая любовь. На меня не
подействует.
– Некоторые виды ardeur'а все равно действуют, –
сказала я.
– Очень ненадолго. Но то, что я сейчас влюблена, делает
меня непригодной для испытания.
В дверь снова постучали. Римус открыл, кому-то что-то сказал
и обернулся к нам, на этот раз уже не глядя прямо.
– Там Лондон. Он из линии Белль, если не ошибаюсь?
– Да, – подтвердила Элинор.
– Так что, – спросила я, – я буду питать
ardeur, а они скажут, насколько их тянуло?
– Такой вот способ тестирования без слишком большого
напряжения твоих нравственных чувств, – сказала Элинор.
– Ага, просто заниматься сексом в комнате, где на меня
будет глазеть целая группа мужчин?
Жан-Клод покачал головой и улыбнулся:
– Можно просто питать ardeur, ma petite. Это не
обязательно должен быть секс, если ты его не хочешь.
– Стыдно как-то вызывать нарочно ardeur, когда я не
голодна, – сказала я.
Он вздохнул:
– Может быть, но куда лучше вызывать его сейчас, когда
мы можем его контролировать, чем потом, когда прибудут гости, а контролировать
мы не сможем.
В такой формулировке это имело смысл, но…
– А от кого мне кормиться?
Жан-Клод показал на Реквиема:
– Он уже попал под огонь.
– Класс. Я теперь еще и огонь.
– А питание от крови столь сильной, как твоя, поможет
ускорить заживление его ран.
И это было правдой, но…
– Хорошо, но только если ты объяснишь каждому условия
эксперимента. Участники должны согласиться, иначе я не стану этого делать.
– Разумеется, ma petite. Я ни за что не поступил бы
по-другому.
Глядя в это красивое и непроницаемое лицо, я была почти на
сто процентов уверена, что это ложь.
Глава 26
Пройти тест согласились все. И даже каждый был довольнее,
чем я. О’кей, каждый, кроме Римуса и некоторых из охранников. Наверное, они
просто не сомневались, что какая-нибудь разразится фигня, а им потом подбирать
куски. Я с ними была согласна.