На щеку упала капля, затем еще одна, и еще. Дождь все-таки пошел. Теперь дороги раскиснут. Какая мокрая в этом году весна. Сандер придержал коня и, оглянувшись, жестом подозвал Рито и Луи. Рыцари, судя по ухмылкам, в очередной раз обсуждали достоинства жабьих хвостов. Впрочем, взглянув на своего вожака, они посерьезнели.
– Через ору или две мы их догоним. Это, как вы понимаете, самое простое. Луи. Что бы сделал твой дед?
– Дед тем и хорош, что угадать, что он учудит, невозможно, – пожал плечами Луи, – он бы не допустил драки, но как?
– Ты согласен, что драться нельзя?
– Согласен, и именно поэтому жаль, что у нас шесть сотен, а не тысяч. Вилльо всегда были немножко трусами, даже самые храбрые из них. Силе бы они подчинились.
– Может, соврем, что нас много? – предложил Рито.
– Пожалуй, – кивнул Луи, – только Артуру не говорите, а то этот жабий хвост завопит, что обманывать короля нехорошо.
– И правильно завопит, – Александр задумчиво потрепал Садана по шее. Луи пожал плечами, Рафаэль улыбнулся:
– Если нельзя врать и нельзя драться, остается сказать правду, а дальше что получится...
– Дед не терпит всяких «чтополучиццов», он говорит, что надо не идти на поводу у обстоятельств, а создавать эти самые обстоятельства самим.
– Вот мы и создадим, – сверкнул глазами Александр. – Подождем их там, где Гаэльзский тракт сливается с Северным.
– А подробнее?
– Подробнее не скажу, но я ставлю на Филиппа.
– На Филиппа?
– Да, на короля. Он – Тагэре, а не Вилльо.
– И предпочтет дядю по отцу дяде по матери? Если это так, мы и впрямь обойдемся и без крови, и без вранья.
– Мы укроемся в лесу и выедем в последний момент. Нас не ждут, ведь про Артура никто не знает. Я подъеду к Филиппу, вы возьмете на себя «пуделей». Бэррот – капитан королевской гвардии, кому, как не ему, сопровождать короля?
Через полторы оры люди протектора укрылись среди цветущих рябин. Дождь так и не понял, хочется ему идти или нет. Редкие капли падали на досадливо вздрагивавших лошадей и напряженно вглядывавшихся в дорогу всадников. Наконец показался племянник господина Игельберга, следивший за дорогой. По его значительно-удовлетворенному виду все стало ясно. Александр сбросил походный плащ и принял из рук оруженосца другой, алый с белыми нарциссами. Рядом с протектором гарцевал Артур с цепью капитана гвардии. В просвете между деревьями показался всадник с королевской сигной, а затем по четверо в ряд пошел авангард.
– Похоже, они нас не ждут, – улыбнулся Рафаэль.
– Жабий хвост, еще бы.
– Пора, – Сандер слегка шевельнул поводьями – Садан не нуждался в шпорах. Черногривый красавец бросился вперед, как стрела. Александр не оглядывался: Артур с Кэрной не отстанут, да и на остальных можно положиться.
Люди Вилльо слегка обалдели, когда всадники Эстре при всех регалиях смешались с ними, оттесняя вождей от простых воинов. Сигну протектора, равно как и его самого, узнали сразу. Солдаты, не получив никаких приказаний, сопротивляться и не подумали. Конечно, монсигнор присоединился к ним каким-то чудным способом, но это его дело. И вообще хорошо, что он появился.
В те считанные мгновенья, которые потребовались, чтобы добраться до племянника, Сандер вспомнил другую дорогу и другой отряд. Тогда они с Сезаром вызволили Филиппа из рук Рауля, сейчас все куда сложнее. Племянник не видел его четыре года, в этом возрасте забывают быстро...
– Дядя Сандер! – Золотоволосый мальчик с радостным воплем послал коня навстречу, и с души монсигнора протектора свалился камень.
– Дядя Сандер, как быстро ты приехал!
– Ты рад?
– Очень! – Филипп немного виновато, немного лукаво опустил глаза, до боли напомнив мальчишку, просочившегося в отцовский кабинет во время проклятого разговора о Жоффруа. – Дядя Сандер, ты надолго? Или только на коронацию? Ты мне расскажешь про войну? А можно, я потом поеду с тобой?
– Когда-нибудь Ваше Величество обязательно побывает в Эстре, – улыбнулся Александр.
– Да, – голубые глаза племянника подозрительно заблестели, – я так обрадовался, что ты приехал, что забыл... Отец умер, и я теперь король... Я еще не привык.
– Я тебе помогу.
– Правда?! И мы победим Паука?! Хотя он же умер...
– Ифрана и без Паука опасна. Мы займемся этим обязательно.
– Мы?
– Разумеется. Разве тебе не сказали, что твой отец назначил меня протектором Арции, пока ты не станешь совершеннолетним.
– Нет... А он это сделал? Как здорово! Ты останешься в Мунте? Дядя Сандер, мне, наверное, нужно извиниться перед дядей Фернаном и братом?
– Извиниться?
– Да. Они мне говорили, что послали за тобой, но ты вряд ли приедешь, потому что очень занят, а я им, – мальчик замялся, но потом признался, – я им не поверил. Мы даже поссорились. Немного.
– Тебе не стоит перед ними извиняться. Мне сообщил Артур Бэррот.
– Бэррот с Ведьмина Моста?!
– Да. И капитан королевской гвардии, если ты не возражаешь.
– Нет, конечно! Значит, они все-таки врали?
– Ну, может, и нет. Просто Артур прискакал быстрее.
– Нет, врали. Они тебя ненавидят.
– Я знаю, но сейчас нам не нужно ссориться.
– А что нужно?
– Много чего. Разобраться, что происходит, подготовиться к твоему миропомазанию, думаю, его лучше всего назначить на начало месяца Собаки. Как раз истечет глубокий траур
[136]
, и все успеют собраться и приехать. Ты очень огорчишься, если узнаешь, что отец завещал, чтобы тебя короновали в день совершеннолетия?
– Нет, наверное. Хотя я мало в этом разбираюсь.
– Дядя Фернан тебе ничего не объяснял?
– Он сказал, что меня коронуют, как только мы приедем, но править, пока я не вырасту, будут он и мама.
– А вот тут он тебе точно соврал. По арцийским законам ты уже король. В глазах Церкви ты им будешь после миропомазания и тогда же начинаешь царствовать, но править ты станешь после коронации, когда тебе исполнится восемнадцать, а до этого отец хотел, чтобы главные решения принимал я и при этом тебя учил. Его завещание хранится в Генеральных Штатах. Ты его прочитаешь.
– Конечно, – очень серьезно сказал король, – но я понял. Я буду делать все, как ты скажешь. А когда мы поедем в Эстре?
– Не знаю. Нужно посмотреть, как пойдут дела в Мунте. Но не раньше осени, это точно.
– А я так хотел увидеть Лося.
– Ты его обязательно увидишь. Он приедет на миропомазание.