Миллисент пошевелила мозгами и тоже залилась краской.
— Ты не… с Говардом? Значит, ты все-таки набралась храбрости и переспала с ним? И что он сделал? Попросил тебя выйти за него замуж?
Дженни протянула руку и поставила на полку увесистый том истории Африки.
— Это был не Говард.
— Не Говард? — Голубые глаза Миллисент стали огромными и круглыми как колеса. — Ты шутишь? Хочешь сказать, что оказалась в постели с Джеком?
Дженни только кивнула.
— Я думала, что вы больше не видитесь. Ты же сама сказала мне, что вы расстались. Говорила, у вас нет ничего общего.
— Так оно и есть.
— Боже мой, ты отдалась мужчине только ради секса! Не могу поверить… Никогда не думала, что у тебя хватит духу.
— Ну это было не совсем так, но…
— Что «но»?
— О Господи, я не знаю. Может быть, ты и права.
Милли опустилась на ступеньку стремянки, стоявшей недалеко от письменного стола Дженни.
— Не могу поверить… — Она наклонилась вперед. — И что он делал?
— Милли!
Щеки этой худенькой девушки зарделись румянцем.
— Извини. Все дело в том… ну, ты сама знаешь, у меня никогда не будет возможности заполучить такого мужчину… — Она улыбнулась. — Поэтому все, что ты можешь сделать для меня, это рассказать, каков он в постели.
Дженни негромко рассмеялась:
— Если хочешь знать правду, это было потрясающе!..
— Я так и знала!
— Сегодня вечером мы увидимся снова, и когда я вспоминаю об этом, у меня все валится из рук… хотя надо признаться, что мне немного не по себе.
Тут у Милли от изумления глаза полезли на лоб.
— Боже мой!
Дженни залилась смехом.
— Я пошутила, Милли, вернее, почти пошутила. — После знакомства с Джеком это давалось ей куда легче. — Джек хочет, чтобы сегодня я пришла к нему на судно. Считает, что мне следует подробно поговорить о своих снах с его другом Чарли Дентоном.
— Почему? Он что, психиатр?
— Нет. Просто старый морской волк, но он располагает к себе. Чарли очень начитанный человек, а психология — его хобби. Джек думает, что он мог бы подсказать мне, как избавиться от кошмаров.
— А как же доктор Хэлперн?
— Мы с ней расстались, — она вздохнула, — сказать по правде, в последнее время от нее не было никакого проку. Хочу попробовать что-нибудь другое.
— В каком роде?
— Не знаю. Если тебе что-нибудь придет в голову, подскажи, ладно?
— Может быть, иглоукалывание? Говорят, им лечат все. Я читала, что его применяли даже в зоопарке, чтобы усыпить жирафа, когда ему понадобилось вылечить зуб.
— Ты шутишь?..
— Клянусь, это правда! Кроме того, есть еще всякие китайские лекарственные травы. И далеко ходить за ними не надо: этому можно научиться прямо у нас, в Санта-Барбаре.
Дженни задумалась: чем черт не шутит…
— Может быть, может быть…
Обе вернулись к работе, но еще не раз в этот день Дженни ловила на себе изумленный взгляд подруги. Та все не могла поверить, что Дженни действительно легла в постель с парнем, который гоняет на «харлее», и мучительно завидовала подруге. Дженни улыбалась. Вспоминая ночь, проведенную с Джеком, она понимала, что не стоит осуждать Милли.
* * *
В восемь часов вечера Чарли Дентон открыл дверь каюты и впустил Дженни и Джека. Порывистый ветер трепал полы желтого плаща Джека. Вода, струившаяся с бежевого пальто Дженни, тут же залила пол.
— Ну и погодка! — сказал Чарли. — Надеюсь, завтра будет лучше. — Он помог Дженни снять пальто. — Рад видеть вас, Дженни, детка!
Дентон удивился, когда Дженни крепко обняла его.
— Я вас тоже, Чарли.
— Ребятки, вы успели поужинать?
— Ага, — ответил Джек, — перекусили по дороге. Ты сам-то перехватил что-нибудь?
— Да. Перед тем как Пит ушел домой, мы умяли с ним по сандвичу.
— Он здорово помог нам! Впрочем, как всегда.
— А чего ж Сова не пришел? — спросил Чарли. — Кажется, Пит намекал, что не прочь перекинуться в покер. Джек слегка смутился:
— Это я отменил игру. Я хотел, чтобы ты без помех поговорил с Дженни.
Она подняла удивленные глаза:
— Ну зачем же, Джек? Я же знаю, как вы любите играть. Я могла бы…
— Все в порядке. Соберемся на следующей неделе, только и всего.
Дженни пыталась что-то сказать, но Чарли прервал ее:
— Джек прав. Есть вещи поважнее. Давайте-ка присядем и все хорошенько обмозгуем.
Пока Джек потягивал пиво, Чарли и Дженни пили вино. Речь шла о последних снах Дженни, о посещении Центра сна и о размолвке с доктором Хэлперн.
— Думаю, она выбрала не тот путь, — сказала Дженни. — Доктор Хэлперн считает, что в детстве со мной произошло что-то страшное. Она принимает сны за реальность, но это не так. Мои сны всего лишь галлюцинации.
— Вы уверены в этом, Дженни? — негромко спросил Чарли.
— Конечно, уверена. У меня было совершенно нормальное детство.
— В этом я не сомневаюсь.
— Тогда в чем же?
— Не знаю, — промолвил Чарли, — именно это и нужно выяснить.
Дженни сделала глоток вина и поставил бокал на стол, прикрученный к обшитой тиковым деревом стене камбуза.
— Я уже выяснила. Мои сны не имеют отношения к тому, что я читала или видела. Я просмотрела дюжину своих формуляров, включая формуляр видеотеки.
— Вы говорили, что начали вести дневник, — заметил Чарли, — значит, вы точно описали подробности всех своих снов.
— Верно.
— Вы помните детали одежды, обстановки, особенности религиозных обрядов?
— Я ничего не говорила про религиозные обряды. Это больше напоминало оргию полуголых дикарей.
— Для некоторых народов это и есть религия.
Дженни нахмурилась:
— Это верно. Но, к сожалению, я не знаток примитивных культур.
— Наверняка есть люди, которые в этом разбираются, — подал голос Джек и улыбнулся, показав ямочки на щеках, — например, эта малышка-библиограф — как ее, Милли? — которую очень интересовало, каков я в постели.
Дженни засмеялась:
— Джек Бреннен, вы неисправимы!
Чарли улыбнулся и пригубил бокал.
— Пожалуй, надо вычислить место, которое вы видите в снах. Вы говорили об Африке, но это вовсе не обязательно. Такое могло случиться в джунглях Южной Америки или на островах Тихого океана. И попытайтесь определить исторический период, в который все это происходит.