– Если он у вас, как везде, растворимый,
то лучше чай, – быстро предостерегла его я.
Сергей улыбнулся еще шире:
– Вот тут вы не правы. Плохой кофе еще
худо-бедно можно выпить, а низкосортный чай нельзя даже понюхать.
Что ж, он «чайник», я «кофейник», и нам не
понять друг друга. Человечество вообще распадается на категории: алкоголики и
трезвенники, собачники и ярые противники животных, бабники и монахи, любители
поспать и вечно бодрствующие…
А еще удивляются, отчего людям так трудно
достичь взаимопонимания. Но сейчас я не намерена обсуждать с Сергеем сорта чая.
– – У меня два дела, – ринулась я в
атаку.
– Слушаю, – продолжал улыбаться
Крыжовников.
– Сергеев арестован.
– Знаю.
– За убийство Волкова.
– Я в курсе.
– Он просил передать вам: «Подключай
зеленую мартышку».
В глазах Сергея мелькнуло удивление, но потом
на лице вновь засияла улыбка.
– А где вы с ним встретились?
– В милиции, – пояснила я и стала
излагать историю про сумочку и драку.
Во время моего разговора дверь кабинета
осторожно приотворилась, появилась секретарша, девушка в туго обтягивающих
бедра джинсах. Абсолютно молча она поставила на стол чашки, сахарницу, вазочки
с печеньем и конфетами, а потом так же беззвучно удалилась. Я машинально
посмотрела в симпатичную фарфоровую чашечку, в ней темнел растворимый кофе.
Крыжовников при всей своей улыбчивости и очаровательности предпочел, не тратя
лишних слов, настоять на своем.
Сергей вздрогнул.
– Мы все уверены: Архип не виноват и
скоро вновь будет с нами. Уже наняты лучшие адвокаты.
– Насколько я понимаю, улики очень
серьезные. Нож с отпечатками пальцев, найденный в портфеле Архипа, его драка с
Волковым, рассказы людей об их вражде, показания певицы Минны.
Крыжовников стер с лица улыбку.
– Мы справимся. Здесь, в здании на
Казакова, нет ни одного человека, думающего, что Архип – убийца.
Не успел он завершить фразу, как в кабинет без
всякого стука ввалился очень высокий, почти совершенно лысый парень и,
бесцеремонно плюхнувшись на стул, заявил:
– Ну и че теперь? Объясни мне, за каким
фигом Архип этого недоумка пришиб?
Сильный запах алкоголя поплыл по кабинету.
Крыжовников моргнул, раз, другой, третий.
Потом очень четко и ясно произнес:
– Майкл, я занят, зайди позже.
– Не, – Майкл отказался покинуть
кабинет, – ты мне лучше объясни, че его самого потянуло на Романа? Денег
на киллера не наскреб?
– Потом поговорим, – рявкнул
Крыжовников.
– Народ гудит, – не обращая внимания
на Сергея, продолжал Майкл, – в принципе, Архипа одобряют, но есть и
другие мнения. Ох, плохо будет, плохо! Такой удар по имиджу. Теперь только
скажи: «Русское радио» – все шарахаться начнут! Вот Пугачева…
– Майкл, – Крыжовников встал, –
ты Аллу Борисовну не трогай, она друзей, в какое бы те дерьмо ни вляпались,
никогда не бросит. Никогда! Уж это я точно знаю. Характер у нее ой-ой-ой, но
своих в беде не оставит. Я с ней в разведку пойду спокойно, потому как знаю,
если меня подстрелят, Аллочка зубами до своих дотащит. А ты ступай работать.
– Вот думаю, может, лучше в отпуск
пойти, – задумчиво протянул Майкл, – устал я очень. Недельки на три.
В воздухе повисло зловещее молчание. Потом
вдруг дверь снова приотворилась, на сцене возникло новое действующее лицо,
опять мужчина и снова лысый. Я немного удивилась: они что, тут сотрудников
подбирают исключительно без волос?
Майкл тем временем, не заметив ни
сгустившегося после его слов об отпуске недовольства, ни вновь вошедшего,
спокойно продолжал:
– Съезжу, отдохну, авось все и
устаканится, разъяснится. Хотя лично я Архипа не одобряю. За фигом за нож
хвататься? Вспыльчивый он слишком, ну согласись, это его большой минус, все о
нем знают. А еще в коридорах болтают, что ты и Анатолий Богдан обратились к
Гарри Певзнеру.
А адвокат вам отказал, мотивируя свое
поведение нехваткой времени. Только и ежу ясно, что Гарри учуял полный провал,
небось скумекал: дрянное дело, тут ему не выиграть. Придется париться Архипу на
нарах. Нет, надо отпуск брать.
– Ты, Майкл, сучий потрох, –
спокойно заявил вошедший парень.
Майкл обернулся.
– Карлов! Поосторожней.
– Заткни кричало.
– Сам захлопнись.
Я вытаращила глаза. Кто такой Майкл, я понятия
не имею, а вот фамилию Карлов великолепно знаю. Это один из диджеев «Русского
радио», его имя Александр, только он мне представлялся могучим бородатым
мужиком этак шестьдесят четвертого размера, а на самом деле оказалось, что
ведущий – стройный паренек.
Не успела я оценить ситуацию, как Карлов
подскочил к Майклу, легко сдернул того со стула, потом, словно нашкодившего
котенка, дотолкал до двери и вышвырнул в коридор. Из приемной послышались звон,
визгливые крики и топот ног.
Карлов спокойно взял со стола салфетку,
брезгливо вытер пальцы и бросил скомканную бумажку в пепельницу. Я ощутила укол
в сердце. Салфетки, которые вместе с кофе, печеньем и конфетами принесла
секретарша, были ярко-розовые с золотыми буквами, из которых складывалось слово
«Монте-Карло».
– Пожалуй, я попозже зайду, –
меланхолично сказал Карлов и вышел.
Мы с Крыжовниковым уставились друг на друга,
на лице Сергея более не было улыбки.
– Мы справимся, – вдруг сказал
он, – Майкл просто мерзавец.
– У меня к вам просьба, – я
осторожно приступила к основной теме беседы, – сделайте одолжение,
помогите.
– И в чем проблема?
Я вытащила из кармана диск и стала
рассказывать про Майю.
– Ею начал заниматься Волков? –
резко спросил Сергей.
– Да, – ответила я, тут же поняв,
что совершила невероятную глупость и проиграла переговоры.
Глаза Крыжовникова были теперь похожи на
объектив фотоаппарата. В них что-то моргнуло, будто шторки задвинулись, взгляд
стал равнодушным, наигранно-приветливым.
– Хорошо, оставьте запись, мы
послушаем, – обронил он.