Он смотрел на нее с нежной улыбкой, а она отрицательно
покачала головой.
– Ты никогда не будешь старым, Манфред. Никогда. –
Ариана вновь приникла к нему и закрыла глаза. – Я всегда буду любить тебя,
милый. До конца своих дней.
– Я тоже всегда буду любить тебя, – сказал он, моля
Бога только об одном – чтобы они оба пережили надвигающиеся события и остались
живы.
23
Десять дней спустя, в первую субботу апреля, Ариана
торжественно шествовала по проходу церкви Марии Регины (она же церковь
поминовения императора Вильгельма) на Курфюрстендам. Рядом с невестой шел
жених, Манфред Роберт фон Трипп. В качестве свидетеля присутствовал Иоганн.
Больше не было никого – ни подружек невесты, ни шаферов, ни гостей.
У алтаря этой прекрасной церкви венчающихся ждал пожилой
священник. Манфред чувствовал, как Ариана едва заметно сжимает пальцами его
руку. Она была одета в простой белый костюм с широкими плечами, еще более
подчеркивающими хрупкость тонкой фигурки. Золотые волосы были уложены мягкими
волнами, обрамлявшими лицо, которое невеста прикрыла легчайшей вуалью. Никогда
еще Ариана не казалась Манфреду такой прекрасной. Каким-то чудом ему удалось
раздобыть букет белых гардений – две Ариана вдела в петлицу, третью прикрепила
к прическе. В этот торжественный день она надела на правую руку бриллиантовый
перстень Кассандры, а на левую – обручальное кольцо, которое ей подарил
Манфред.
Для венчания фон Трипп купил в ювелирном магазине «Луи
Вернер» тоненькое золотое кольцо. Когда церемония подходила к концу, он надел
своей суженой кольцо на палец и со счастливым вздохом облегчения поцеловал ее в
губы. Итак, это событие свершилось. Ариана стала госпожой фон Трипп. Что бы
теперь ни произошло, она – его законная супруга. Манфред вспомнил о своей
первой жене, Марианне, более зрелой и сильной, чем эта хрупкая девушка. Ему
показалось, что Марианна существовала в какой-то другой жизни. Манфред знал,
что его и Ариану связывают нерасторжимые узы, и в ее глазах он читал ответное
чувство.
– Я люблю тебя, милая, – шепнул он ей, когда они
садились в машину.
Ее лицо буквально излучало сияние. Ариане казалось, что
счастливее их нет никого на свете. На прощание они помахали рукой Иоганну и
выехали на Курфюрстендам, чтобы отметить радостное событие вдвоем в ресторане.
Манфред сказал, что это будет их «медовый месяц», после чего они вернутся
домой. На повороте Ариана оглянулась, чтобы еще раз взглянуть на церковь. В
этот миг раздался оглушительный грохот и треск, Ариана в ужасе вцепилась в
рукав мужа. Церковь буквально рассыпалась у нее на глазах, распавшись на миллион
обломков. Манфред изо всей силы нажал на газ и велел Ариане лечь на пол –
обломки могли пробить ветровое стекло и попасть внутрь автомобиля.
– Не поднимай голову! – крикнул он, гоня на полной
скорости. Навстречу уже неслись пожарные машины, из-под колес едва успевали
выскочить пешеходы. Ариана была настолько потрясена случившимся, что впала в
оцепенение, но, когда стало ясно, что опасность миновала, девушку начали душить
рыдания. Манфред остановил машину, когда они уже доехали до Шарлоттенбурга. Он усадил
Ариану на сиденье, прижал ее к груди.
– Дорогая, мне так жаль, что это произошло…
– Еще бы чуть-чуть, и мы бы с тобой тоже… – истерически
всхлипывала она.
– Все в порядке, любимая. Все кончилось… Все в порядке,
Ариана…
– А как же Иоганн? Вдруг он…
– Я уверен, что он успел отъехать.
На самом деле Манфред вовсе не был в этом уверен. На него
накатила волна смертельной усталости. Сколько же будет длиться эта гнусная
война! Люди, здания, памятники, города, которые были ему дороги, превращались в
прах и тлен…
До дома они ехали в полном молчании. Притихшая Ариана вся
дрожала в своем белом костюме, под невесомой вуалью. Лишь гардении наполняли
салон автомобиля своим экзотическим ароматом. Манфред подумал, что запах
гардений всегда будет напоминать ему об этом вечере – о том, как они стали
мужем и женой, как чудом спаслись от смерти. Он почувствовал, что сейчас
разрыдается от облегчения, усталости, ужаса, безграничной жалости к этой
тонкой, прекрасной женщине, которая стала его женой. Но Манфред сдержался и лишь
прижал к себе Ариану, на руках внес ее в дом, поднялся по лестнице в спальню.
Там, забыв обо всем на свете, они слились в единое целое.
24
– Иоганн нашелся? – с беспокойством спросила Ариана,
когда Манфред на следующий день вернулся со службы.
– Да, с ним все в порядке, – буркнул тот, боясь, что
Ариана почувствует в его словах фальшь.
На самом деле Иоганн погиб под обломками церкви. Когда
Манфреду сообщили об этом, он целый час не мог прийти в себя – сидел, не в
силах унять дрожь. Еще один близкий человек ушел из жизни… Фон Трипп со вздохом
опустился в свое любимое кресло и сказал:
– Ариана, мне нужно очень серьезно с тобой поговорить.
Она хотела перевести разговор в шутку, хоть как-то смягчить
напряжение, читавшееся в его взгляде, однако ничего не вышло. Жизнь в Берлине в
последние дни не располагала к веселью.
Ариана притихла и, глядя ему в глаза, спросила:
– Что такое, Манфред?
– Я хочу, чтобы мы с тобой разработали план действий на
случай чрезвычайной ситуации. Ты должна быть готова ко всему. Это очень важно…
Слушай меня внимательно.
– Я слушаю, – кивнула она.
– Где лежат деньги и пистолет, ты знаешь. Если произойдет
нечто непредвиденное, возьми все это, возьми кольца твоей матери и уезжай.
– Куда? – растерялась она.
– По направлению к западной границе. В «фольксвагене» есть
дорожный атлас. Отныне бак машины все время будет наполнен горючим. Я поставил
в гараж запасную канистру. Прежде чем отправляться в путь, убедись, что бак
действительно полный.
Ариана снова кивнула, встревоженная всеми этими наставлениями.
Она твердо знала, что никуда без него не уедет.
– Но как ты себе это представляешь? – не выдержала
она. – Я просто так возьму и уеду, бросив тебя здесь?
– Ариана, возможно, у тебя не будет выбора. Если твоя жизнь
окажется в опасности, ты должна действовать быстро. Невозможно представить, что
начнется в городе, когда его займут союзники. Будут грабежи, убийства,
изнасилования.
– Ты так говоришь, словно мы живем в средневековье.
– Ариана, наша страна не знала более мрачного периода в
своей истории. Если меня не будет рядом, тебя никто не защитит. Я могу застрять
в рейхстаге надолго – на несколько дней, а то и на несколько недель.
– Неужели ты думаешь, что мне позволят уехать из города на
этом автомобильчике, с кольцами моей матери, с твоим пистолетом? Это просто
смешно!
– Здесь нет ничего смешного! Слушай же меня! Я хочу, чтобы
ты отъехала от города на машине как можно дальше. Потом брось «фольксваген».
Иди пешком, ползи, укради велосипед, прячься в лесу, но поскорее уноси ноги из
Германии. Союзники давно перешли границу, поэтому оказаться во Франции будет не
так уж сложно. Там безопаснее всего. Думаю, ты без труда пересечешь
оккупированную зону. В Швейцарию попасть было бы значительно труднее. Я хочу,
чтобы ты направилась в Париж.